Спустя 20 лет Павел Алексеевич вновь стал гостем «Амурской правды» — уже в качестве члена Совета Федерации от Амурской области. Вечером за чашкой чая разговор с коллективом АП шел о сенаторстве и власти, демографии и экономике, и, конечно, о приближающемся Новом годе.

«ЗОЛОТОЙ ОПЫТ»

— Павел Алексеевич, когда вы только вступили в должность сенатора, вы говорили, что оценить эффективность работы в Совете Федерации можно через год. Он прошел — какие впечатления?

— Работа оказалась достаточно интересной, но ее эффективность трудно оценить — слишком много у нее разных параметров. Но за год в Совете Федерации я понял, что это достаточно полезная работа, связанная именно с теми знаниями и умениями, которые я приобрел за 20 лет в недропользовании. Я работаю в комитете по сельскому хозяйству и природным ресурсам — прежде это были два разных комитета, затем их объединили (хотя я считаю, что природные ресурсы достойны отдельного комитета). Мы работаем достаточно эффективно: идет большой поток законопроектов и инициатив и по сельскому хозяйству, и по недропользованию. А эти два направления как раз являются главными столпами развития Амурской области. Что касается АПК, то у нас в комитете работают бывшие губернаторы, которые создали мощное, в хорошем смысле слова, лобби по поддержке сельского хозяйства.

По недропользованию вся нагрузка в комитете ложится в основном на трех человек. Мы ведем большую работу с Минприроды по совершенствованию законодательства, рассматриваем инициативы Госдумы, субъектов. С двумя инициативами выходил лично я.

— Что это за инициативы?

— Первая касается положительного предложения Минприроды продлить сроки действия поисковых лицензий на месторождения с пяти до семи лет. К этому документу прилагался перечень субъектов, однако из него почему-то выпали Амурская область и Хабаровский край. Может показаться, что это мелочь, но на самом деле это принципиально важный момент, который во многом определяет инвестиционный климат в регионе. Когда мы пришли в Амурскую область в 1992 году, здесь были уже разведанные объекты, на которых можно было начинать работу: Покровское месторождение, Бамское, Березитовое и другие. А сейчас база, наработанная в советское время, исчерпана, ни одного крупного объекта нет.

И одна из важных причин, почему инвесторы не идут, — пятилетнее ограничение на геологоразведку месторождения. Если речь идет о доразведке известного объекта или маленькой площади, то в этот срок можно уложиться. Но маленькие площади сейчас никого не интересуют — необходимо серьезное месторождение. А, значит, лицензионная площадь, по которой должны пройти геологи, должна составлять десятки, если не сотни квадратных километров. Например, сейчас «Петропавловск» площадями меньше 50—100 квадратных километров не занимается. По закону, если за 5 лет компания не успела пройти территорию, то ставится вопрос об отъеме лицензии. Это просто абсурд — если учесть наши бюрократические навороты, то за это время ни при каких условиях качественную разведку не сделать. Теперь компаниям будут давать 7 лет, а Амурская область войдет в перечень регионов.

Вторая поправка касается механизма рассмотрения законопроектов. Формально основная задача Совета Федерации — утверждение законопроектов, принятых Госдумой в третьем чтении. Хотя неформально наша работа начинается с первого и даже с нулевого чтения. Минприроды при подготовке законопроектов с нами не советовалось, а сразу направляло их в правительство. В итоге недоработки в уже подписанных законах исправить было практически невозможно. Мы договорились с министром природных ресурсов, что наш комитет также будет принимать участие в работе над законами.

— Борис Грызлов, будучи председателем Госдумы, произнес фразу, которая стала крылатой: «Парламент — не место для дискуссий». А верхняя палата — место?

— В рамках комитетов дискуссии идут очень серьезные: и между сенаторами, и с представителями правительства. Я не сказал бы, что многие законы отклоняются — в основном механизм согласительный. Но вот вам последний яркий пример. Недавно пытались принять закон о работе спортивных федераций в субъектах, он уже прошел второе и третье чтение в Госдуме, профильный комитет Совфеда тоже с ним согласился. Но на заседании с большой критикой закона выступил всем известный Вячеслав Фетисов. Многие сенаторы его поддержали, и закон был забаллотирован.

— Вы член партии «Единая Россия». В народе сформировалось убеждение, что это партия бюрократов.

— Знаете, по роду своей производственной деятельности я работал с американцами, англичанами, китайцами, немцами — и ни от кого не слышал положительных оценок своих партий. Например, американцы ругают обе партии, а 50 процентов вовсе не ходят на выборы, потому что считают, что бюрократы выбирают между собой, кто будет руководить страной. Ну что — это жизнь! Действительно, в партии идут в основном бюрократы, потому что партия — это работа, порой рутинная. Но мы знаем и другую альтернативу — партию большевиков, в которой бюрократов не было. Зато Иосиф Виссарионович Сталин с маузером грабил банки и создавал материальную базу для революции.

ЛЬГОТЫ РЕШАТ ПРОБЛЕМЫ

— В ноябре прошло заседание Президиума Госсовета по развитию Дальнего Востока. Вы участвовали в подготовке доклада к этому мероприятию. На Госсовете выступил губернатор Олег Кожемяко, озвучил много важных предложений. А что дальше? Какие-то решения будут приняты или все останется на словах?

— Я считаю, что работа, которую Олег Николаевич возглавил, была построена очень эффективно. Он пригласил в рабочую группу по подготовке Госсовета правильных людей. И в докладе он остро поставил вопросы, потому что всегда есть соблазн озвучить острые проблемы обтекаемо, чтобы, не дай бог, никого не обидеть. Ведь все говорят: Дальний Восток надо развивать, а когда начинаешь предлагать конкретные меры — все против. Например, Минфин не поддержал инициативу по свободным зонам и налоговым льготам. Но я больше всего боялся, что вся работа рабочей группы сведется к лоббированию интересов отдельных регионов. Что губернаторы воспользуются ситуацией и начнут выпрашивать деньги под конкретный проект. А развитие Дальнего Востока — это системная задача. Но мы от этого ушли: и в обсуждениях, и в докладе были поставлены концептуальные вопросы. Президент согласился и в итоговом слове обозначил, что Дальний Восток должен стать, условно говоря, единой свободной налоговой зоной. Послабления должны быть и по налогу на имущество, и по налогу на прибыль для новых проектов.

— Вы считаете, что налоговые льготы принципиально повлияют на развитие экономики регионов?

— Безусловно. Я, как человек из производства, считаю это важнейшим решением. Когда мы рабочей группой собирались в Амурской области, я сказал — не нужна нам рыба, дайте нам экономическую удочку, тогда мы справимся. Если дальневосточные субъекты получат возможность создать лучшую экономическую конкурентную среду, то мы решим вопросы и с оттоком населения, и с рабочими местами. Регионы должны получить максимальные преференции по налогам — это единственное, что государство сможет сделать щелчком пальцев. Кстати, Виктор Ишаев озвучил на Госсовете очень хорошую статистику: в налоговых сборах России Дальний Восток составляет порядка 4%. То есть мы, предоставляя льготы новым производствам, не трогаем существующую налоговую базу и одновременно создаем новую. Однако пока бухгалтерский подход Минфина преобладает над государственным.

— Пока власти решают, что сделать, люди продолжают уезжать. Из Амурской области с начала года уехало более четырех тысяч человек. И люди говорят: помогите, поддержите нас здесь и сейчас, а не обещайте. Например, отмените НДФЛ, дайте какие-то льготы.

— Абсолютно согласен. Правительство просто должно принять политическое решение и создать людям благоприятные условия. Та же вторая ветка БАМа — это далекие перспективы, а жить-то людям надо сейчас. Поэтому нужно снизить налоги, чтобы пришли инвесторы, появились новые предприятия и рабочие места, развивалась инфраструктура. Тогда люди не будут уезжать. У многих уже понимание есть, что Дальний Восток нуждается в помощи прямо сейчас — иначе будет поздно. Об этом прямолинейно говорили и Ишаев, и Кожемяко. И это прозвучало в итоговом слове президента, поэтому у меня сложилось впечатление, что движение началось.

— То есть советуете оставаться в области?

— Лично я остаюсь. Не могу похвастаться, что постоянно живу в Амурской области, но очень часто бываю и работаю.

НОВЫЙ ГОД С СЕМЬЕЙ И ОЛИВЬЕ

— Павел Алексеевич, назовите главные для вас события в уходящем году.

— Я начал работать сенатором — это самое существенное изменение в моей жизни. Не кривя душой, скажу, что в профессиональном плане важнейшим событием считаю начало большой работы по развитию Дальнего Востока, это чрезвычайно важно. А в личном, к счастью, без перемен: с женой отпраздновали серебряную свадьбу, дети здоровы, внуки растут (смеется).

— Как будете встречать Новый год?

— Как и все — в семейном кругу с салатом оливье. Жена великолепно его готовит — ничего вкуснее я в жизни не ел. Она делает целый таз салата, чтобы хватило всем гостям. Причем самый главный секрет вкуса оливье — домашний майонез. А в остальном все по рецепту, только вместо колбасы лучше отварить курицу или говядину.

— Что пожелаете себе в будущем году?

— Себе, вам и всем, до кого мое пожелание может дойти, желаю здоровья и счастья. Если они будут у каждого в отдельности, то мы все будем счастливы.