Медсестры в госпитале Бурденко работают на износ. Личный архивМедсестры в госпитале Бурденко работают на износ. Личный архив

«Легенда под красным крестом» — так в Москве называют Центральный военный госпиталь имени Бурденко. Он был открыт 316 лет назад еще по указу Петра. Это было первое в России государственное лечебное учреждение, медики которого спасали солдат и офицеров самых разных войн. Во время Великой Отечественной на крышах госпиталя нарисовали красные кресты в надежде на гуманность врага. Но вышло наоборот — фашисты неоднократно бомбили госпиталь. Краску смыли, но с тех самых пор в народе название «легенда под красным крестом» приклеилось к госпиталю, стены которого помнят величайших российских хирургов, среди которых Николай Склифосовский и Николай Пирогов.

— У Володи все нормально. Сняли швы. Это, конечно, очень здорово, что люди объединились, помогая Володе и другим мальчикам. Так и должно быть. Дай бог, чтобы не остыл пыл помогать, — выразила надежду медицинская сестра военного госпиталя Елена. — У нас лежат ребята, которые получили ранения и увечья, защищая интересы страны. Лежат и православные, и мусульмане, и представители малых народностей, где в почете шаманизм, и все друг другу помогают. Это так трогательно, что просто нет слов.

«Чеченец Али ходячий. Он не смог спать, видя, что чья-то мать спит на полу. Сказал: «У меня бессонница, ложитесь на мою постель». И двое суток сидел в коридоре, пока врачи его не перевели в другую палату».

Отделение, где находятся военнослужащие с травмами позвоночника — пожалуй, самое тяжелое. Минометный расчет засыпало в блиндаже во время артобстрела, как у Володи Копылова… Кто‑то получил минно-взрывную травму и теперь не чувствует своего тела ниже груди… Один осколок разделил жизнь на до и после.

— У нас мальчик лежал. У него ни ручки, ни ножки не работали, — рассказала медицинская сестра историю солдата, которого парализовало после ранения. — Мама приехала из Липецкой области и, конечно, не могла от него отойти. Она не уезжала в гостиницу, которую предоставляет государство бесплатно, — спала прямо вот здесь, рядом с сыном на полу. А в палате мальчик лежал — чеченец. Такой здоровяк Али. Он ходячий. И, понимаете, он не смог спать, видя, что чья‑то мать спит на полу. Подошел к ней: «Знаете, у меня бессонница, ложитесь на мою постель, а я пойду посижу в коридоре». И так вот двое суток сидел в коридоре ночами, пока врачи его не перевели в другую палату. Потому что видят: ну не может он спать на кровати, когда женщина, мать, лежит на полу. И вот так у нас — все, все, все друг другу помогают.

Откровения медицинской сестры раздирали душу. Ей самой трудно было говорить. 

Елена помолчала и потом продолжила:

— Сейчас в той же палате еще один мальчик-мусульманин. За ним ухаживает его отец Асадулла, а сына зовут Абдулла. Мальчику 21 год. Также «выключены» ножки и одна ручка. А он бывший каратист с черным поясом, самбист. Высоченный, красивый, как жалко… И отец его ходит еще в соседнюю палату. Там лежит старший лейтенант Рома. Ему 25 лет. Он говорит: «Мне ничего не надо». Не хочет ни родителей видеть — никого. Тоже ножки «выключены». И вот Асадулла ходит и с Ромой общается, подбадривает его.

«Рабочий день у меня 6 часов, но родные дома уже потеряли. Постоянно задерживаюсь на работе, потому что поступают всё новые и новые раненые. И пока родные не приедут, чтобы помогать осуществлять за ними уход, эти ребятки на наших руках», — говорит медицинская сестра Елена.

Гражданские люди самых разных национальностей приезжают к нам в госпиталь, чтобы поддержать ребят в трудную минуту. А вчера к КПП кто‑то принес холодца порционного. Холодец нужен, чтобы происходило быстрее сращивание костей и хрящевых тканей. Люди варят и приносят. И вот чьи‑то знакомые знакомых тоже принесли. Я вышла к КПП, беру передачу и спрашиваю: «Что сказать: от кого холодец‑то?» И мужик-мусульманин такой стоит, улыбается: «Скажите: от москвичей из Узбекистана. Говяжий, хороший, всем можно. Сам варил». Вот так мы здесь живем — как семья одна, все помогают друг другу.

Возрастная категория материалов: 18+