Источник: vokrug.tv

Бумажная лавина

— Андрей, вы снимаетесь сейчас в десятом, юбилейном сезоне «Склифосовского». Есть ощущение, что это какая‑то очень важная дата?

— Для нас сейчас съемки идут уже в привычном ритме, буднично и обыденно. Работа движется полным ходом. Столько лет существует этот проект — конечно, это не шуточная цифра! Что касается лично меня, я подключился к сериалу с шестого сезона. Зритель любит проект за неожиданные повороты, которыми наполнена эта история, правдивость, человечность. Здесь у нас затронута не только профессиональная тема, но и какие‑то обычные жизненные истории, которые сопровождают этих героев. У всех у них — своя жизнь, свои направления, отдельные линии… Ну и мы снимаемся замечательным актерским составом — надо тут сказать огромное спасибо тем, кто занимается кастингом. Да и актерам интересно — хороший сценарий, всегда есть что играть, над чем работать. Мне, во всяком случае, точно.

— Наверное, были какие‑то сложные моменты для вас за все время съемок сериала?

— Самое сложное было в восьмом сезоне, когда мы снимали сход лавины. Там, если кто‑то не видел, по сюжету было следующее: один из благодарных пациентов пригласил нас на отдых в горы — сделал такой подарок врачам. А там неожиданно случился сход лавины. Ну что я скажу? Было довольно жестко — притом что мы снимали в Подмосковье, и не было настоящего снега, а был ветродуй с бумажным снегом. Работали без каскадеров, было довольно тяжело даже физически. А потом еще пришлось отовсюду выковыривать бумажный снег. Но результат этой довольно правдоподобной истории стоил того! Или вот в начале самом моих съемок в сериале. Был второй или третий день, как я стал тут работать. И в этот день думал, что сойду с ума. Была сцена, когда мальчику в лоб попала стрела — они так играли с друзьями — и мне надо было сделать ему МРТ. У нас было 16 дублей. И я нервничал, и режиссер нервничал, и слова уже вылетали… Сначала простынка не хотела разворачиваться, потом мальчик стрелой задел за что‑то — она отвалилась… Еще было очень жарко и душно — в павильоне жара градусов 50. Мы обливались потом, и я уже подумал: «А не уйти ли мне из этого проекта, как не справившемуся с элементарными вещами?» Ну так бывает… Какой‑то вот такой эпизод попадется, который навсегда останется в памяти…

Мальчик с трубой в груди

— Тяжело было входить в медицинскую тематику?

— Да, тяжело. Я долго не мог войти, освоить всю эту терминологию. Это все равно что ты пожарный, а тебя заставляют заниматься балетом. Приходилось зубрить. Но сейчас уже полегче.

— Вы обращаетесь за консультациями к профессионалам?

— Конечно. Без них просто невозможно. Ты же не понимаешь, что такое тупфер: зажим это или еще какое‑то приспособление (тупфер — стерильный зонд-тампон, который часто применяют в хирургии. — Прим. авт.). Такое ощущение, что ты попадаешь в другую среду, тебя внедряют в другой мир… (Улыбается.)

— Какая «операция» вам больше всего запомнилась за все время работы в этом проекте?

— Ой, они все были какие‑то жуткие, кошмарные! Я, честно говоря, очень боюсь крови и не люблю, когда ее много. А тут ее всегда много, и порой меня даже начинает мутить. Вот недавно была операция — мальчик с трубой в грудной клетке, и мы ее удаляли…

— Жуть какая! И эти случаи берут из реальной жизни?

— Насколько я знаю, эти случаи действительно берут из реальной жизни. Мне врачи и консультанты рассказывали, что все это довольно реально — так, как бывает на самом деле. Мы стараемся работать честно, следуя предписаниям консультантов.

— У вас уже сработавшийся тандем с Еленой Яковлевой, и далеко не первая совместная работа.

— Да. Лена — замечательная актриса. Другое дело — я уже не раз об этом говорил — ее надо «ловить на лету»: она такая непредсказуемая, все время импровизирует. Но от этого работать с ней еще интереснее.

Доктора и актеры

— Знакомые врачи не звонят после просмотра фильма с комментариями: «В точку попал: так у нас и есть»?

— Есть у меня один знакомый, замечательный хирург, с мнением которого я считаюсь и уважаю. Он мне сказал, что у нас все очень достойно и правдоподобно. Профессионалы оценили.

— Что поменял сериал в вашей жизни?

— Могу только сказать, что все мы должны следить за своим здоровьем и предвосхищать какие‑то болезни, ходить к врачам. Это действительно важно. Вот я сейчас правильно говорю — и понимаю, что сам для себя этим не занимаюсь. Как всегда — некогда, и все на потом откладываю…

— Изменилось ли как‑то отношение к врачам после этого сериала? Стали с большим уважением к ним относиться?

— Конечно. Хотя я всегда к ним относился с огромным уважением и пиететом. И вообще к их работе. Я считаю, что это одни из самых самоотверженных и преданных профессии людей. А начав работать здесь, я особенно четко понял, что они себя полностью отдают профессии, делу, которому служат. У них есть сострадание, понимание и все остальное, что должно сопровождать эту профессию. А иначе, видимо, нельзя. Хотя я понимаю, что в какой‑то степени они циничны.

Но это такой способ защиты. Потому что, если пропускать все через свое сердце, можно сойти с ума. И они, как правило, при этом такие легкие, самоироничные и ранимые… Я примеряю это и к актерской биографии: ведь актеры тоже каждый день проживают какие‑то судьбы. И если бы мы каждую сыгранную судьбу оставляли в себе и жили в ней дальше, то никакой жизни бы не хватило!

Возрастная категория материалов: 18+