Новую книгу сказок Лизы Арзамасовой первым прочел фигурист Илья Авербух

Сказка вместо биографии

— Лиза, недавно вы представили читателям свою книгу. Волновались?

— Да! Оказалось, что делится результатом того, что ты написала — не менее волнительно, чем своими другими работами. Переживаешь даже больше, чем когда выходишь на сцену. И еще есть желание быть правильно понятой и правильно услышанной.

— Почему это для вас так важно?

— Я не думаю, что это тщеславие, не думаю, что это такое желание нравиться всем. Я с детства привыкла к довольно жесткой критике в адрес любого моего творческого проявления. Просто я полюбила своего героя книги, этого придуманного персонажа, и мне хочется, чтобы то, что я написала, воспринимали правильно. Я избегаю понятия «писательский опыт». Это занятие шло легко, непринужденно, случайно, как и когда-то в детстве актерство. За два года до написания книги у меня был опыт авторского спектакля «ЧП», после него — пьеса «Кабы я была…», которую я написала сама, и мы потом поставили по ней спектакль. Каждое из этих дел я не воспринимаю отдельно — все они приносят абсолютный восторг и счастье. И ничего из этого я не делала ради того, чтобы заработать денег. Хотя, конечно, было бы замечательно научиться зарабатывать на том, что ты делаешь.

— Тогда ради чего вы все это делали?

— Хороший вопрос — даже для самой себя. Наверное, это потребность: написать, сформулировать, а потом транслировать свои мысли тогда, когда появляется желание сказать что-то людям, близким по духу. Объединить этих людей, создать круг людей, наполненных эмоциями тех, кто с тобой созвучен.

— Почему именно сказки, а не какой-то другой жанр?

— Когда мне позвонили из издательства и предложили написать автобиографию, я очень удивилась. Если знать мою любовь к подробным рассказам о том, что происходило или происходит в личной жизни, то можно догадаться, что моя автобиография поместится на три страницы. Я тогда подумала, что опять «не в тренде». И если напишу какую-нибудь автобиографию, то лет в 80, не раньше. И обязательно навру с три короба, чтобы было интересно читать приключения. В общем, я сказала издательству: «Какая автобиография?! Мне бы только сказки писать!» И они на это согласились. А я тогда была на седьмом месяце беременности. А когда мы  — «девушки в положении», то превращаемся в совершенно волшебных людей: гормональный фон зашкаливает, и самое время для сказок. Я писала в течение нескольких месяцев, и делала это на интуитивном уровне. Наверное, это было вдохновение. В общем, я сдала рукопись — и пошла в роддом за сыном…

— Кто первым прочел вашу книгу?

— Мой муж (Илья Авербух. – Прим. авт.). Для меня его оценка была очень важна. Я благодарна ему, что он поддерживает меня во всех моих начинаниях, во всех моих делах. И еще одной из первых книгу читала моя мама.

Легендарные «Папины дочки»

— Не могу не спросить вас о сериале «Папины дочки». Хотя прошло уже много лет, но даже сейчас огромное количество ваших поклонников пересматривают этот проект. Какие у вас воспоминания об этой работе?

— Очень приятно было играть Галину Сергеевну, и сейчас еще приятнее ее вспоминать. Конечно, с момента завершения съемок сериала прошло очень много времени, но для меня это светлое воспоминание о моем детстве. Потому что начали снимать сериал, когда мне было 11 лет. И я очень хорошо помню этот возраст. Я очень люблю Галину Сергеевну и считаю, что сериал хороший, добрый и светлый. Его всегда смотрели всей семьей. Я рада, что там не было ничего скабрезного, хотя поднимались довольно острые темы. Думаю, что, возможно, когда-нибудь и я посмотрю этот сериал со своими детьми, и мне ни за что не будет стыдно. 

— Ваша героиня была этаким строгим вундеркиндом. Сложно было учить сценарий?

— Я вспоминаю тексты Галины Сергеевны как уроки иностранного языка. Потому что авторы очень старались, когда писали сценарий — особенно в начале сериала — чтобы создать образ девочки-вундеркинда. Там была такая сцена, когда моя героиня входит в гостиную и спрашивает у бабушки, что она думает о реферате вот с такой-то темой. И дальше она произносит его название. Я на всю жизнь это запомнила: «Влияние ретикулярной формации на формирование дактипилярного рисунка у индивидуума с целью в хромосомных операциях»! (Смеётся.) Тут я должна кое-что пояснить. Как строился тогда мой день? Мы в восемь утра приезжали на съемочную площадку, снимались, вечером освобождались, я приезжала домой и учила новый текст на следующий день. И думаю, что если бы я в ночи позвонила авторам сценария и попросила разъяснить значение каких-то слов, то меня бы отправили разбираться в интернет! (Смеётся.) На самом деле большие артисты понимают каждое слово, которое произносят в кадре. Но у меня тогда не было времени, чтобы со всем этим разобраться. Поэтому некоторые реплики приходилось заучивать как иностранный язык.

«Есть только один рецепт воспитания — это любовь»

— Вы сразу хотели назвать своего сына Львом? Кто придумал имя?

— Это коллективное решение. Правда, все девять месяцев, пока сын был в животе, я думала, что мы назовем его Марком. А потом он стал Львом, и я ничуть не жалею об этом решении.

— Вашему сыну сейчас восемь месяцев. У вас уже есть какой-то рецепт воспитания?

— Я родила сына, но не читала ни одной книги по детской психологии, ни одного рецепта, как воспитывать детей, не знакомилась ни с одной методикой. Наверное, действительно есть только один рецепт — это любовь. Я выросла счастливым человеком. И понимаю, что отчасти это счастье — не взрослое, оно оттуда, из детства: мои родители меня любили, и они любили друг друга. К сожалению, папы уже нет с нами.

— Какие качества вы хотели бы видеть в своем сыне? Кем бы хотели видеть его в будущем?

— Я совершенно не задумываюсь об этом. Мне кажется, что в этом мире все так удивительно устроено, что пусть все идет как идет. Когда-то мое желание погрузиться в актерскую деятельность родители восприняли серьезно и помогли мне. Я тоже буду поддерживать стремления сына, помогать ему. И я буду просто любить его — это моя главная задача как родителя, так мне кажется.  

Фото Вадима Тараканова

Возрастная категория материалов: 18+