Здесь за камнепадом ревет камнепад - Скажи, была в твоей жизни трудная ситуация? - спрашиваю я его. - И как ты выходил из нее? Кто тебе помогал? - Я подсчитывал, - отвечает мой собеседник. - Такая ситуация была 16 раз... Например, одна из них. В составе четырех альпинистов я поднимался на одну из вершин Памира. Наступило время связи с базой. Мы с напарником остановились, чтобы установить антенну рации, а другая связка продолжала восхождение. Кто-то из них нечаянно камень задел. Тот вызвал камнепад. Мы - врассыпную. Я спрятался за монолитным выступом. Рюкзак - на голову, думаю, отсижусь. Камни летят мимо, но канонада усиливается. Понимаю, надо менять позицию. До другого укрытия нужно пробежать метра три. Правда, в этот момент я "откроюсь" для камнепада. А пока-то вроде он меня не трогает. Может, пронесет? Решаю пару секунд, а потом все-таки бросаюсь к другому выступу, более надежному. Проскочил удачно. Секунд через 15 канонада закончилась. Глянул на выступ, за которым поначалу прятался, а его... нет. Начисто, под корень смело... Спрашиваешь, кто мне помог? Сам, как видишь, себе помог. - Это ты о смертельных ситуациях, - не отстаю я, - а о трудных? Собеседник улыбается одними глазами: - Ситуации, где не решается вопрос жизни и смерти, - нетрудные. "Профессор" чистит картошку Пора представить нашего собеседника. Владимир Павлович Пинегин, 1949 года рождения. Считает себя коренным сибиряком. В Благовещенске с 1985 года. С начала перестройки. - Если бы все шло правильным образом, - говорит он, - я, наверное, до сих пор был востребован как профессионал. Ведь ушел из геологии главным инженером экспедиции... Такие, как я, стали не нужны... Зато вот построил дом! ...Читатель мой! Вы наверняка видели это здание на горе, когда проезжали по Верхнеблаговещенскому. Рядом с ним - отвесная скала. Искусственная. Сделанная собственными руками Пинегина. Скала эта имеет тренировочное предназначение. Скалодромом называется. Вот, значит, сидим мы в этом доме и прихлебываем горячий чай с медом. Согревающий напиток необходим. Хозяин дома считает, что нормальная температура жилища не должна превышать 12 - 18 градусов по Цельсию. Нам больше нравится последняя цифра, но она явно не наблюдается на термометре. Жены Лены с годовалым сыном Вовой сейчас в доме нет. На пару дней уехали к бабушке. Поэтому можно позволить себе роскошь создать условия, приближенные к Тянь-Шаню или Алтаю. Где-нибудь на высокогорном склоне. Кстати, спят супруги в палатке на третьем этаже. Маленький Вовка, правда, в положенном тепле, в соседней комнатке. Предполагаю, что это пока. Лена, между прочим, тоже в горы поднималась еще до знакомства с Володей. Как говорится, рыбак рыбака... Родители Пинегина были простыми тружениками, связанными с геологией: отец - механизатор, мать - бухгалтер. Исколесили полстраны, от объекта к объекту. В семье было еще двое детей, но только у среднего сына появилась страсть к геологии. Жили бедно, но в семье не было ленивых. После девятого класса Володя Пинегин поехал на Саяно-Шушенскую ГЭС, работал в топографическом отряде. Заработал 300 рублей (по тем временам сумасшедшие деньги!) Себе, однако, не взял ни рубля - все отдал родителям. После десятого класса рванул в Ленинград. Одного балла не хватило для поступления в горный институт. Через год попытку повторил, но уже в Красноярский университет. Физикой "болел" жутко. В частности, теорией поля. После первого курса в армию забрали. А теория поля покоя не дает. Отбой объявлен, а ему не спится. Книги научные под мышку и тихонько - в учебную комнату. Зажжет свет, обложится книгами и уходит в другой мир - без дрязг и грязи, в мир тензорной структуры, векторного исчисления и матричной алгебры. Возвращал его из этого мира старшина с четырьмя классами образования: "Ах, не хочешь отдыхать со всеми, профессор, так тебя растак. Смотрю я, шибко ты умный, Пинегин! Тогда - шагом марш в столовую! Там картошка нечищенная". После армии Володя решил снова попытать счастье в Питере. И ведь поступил! Пять лет учебы в Ленинграде считает лучшим периодом своей жизни. Театры, Эрмитаж, студенческие вечеринки с гитарами... Середина 60-х годов - это повальное увлечение всей страны творчеством Визбора, Высоцкого и Городницкого. Последний тоже закончил ЛГИ. Только раньше. Пинегин до сих пор следит за ним и радуется успеху своего коллеги, когда тот по Северному Ледовитому океану путешествует, то по Африке, то в концертном зале "Россия" выступает. Первая гора Слушая песни бардов, как не увлечься горами? Альпинистская секция занималась под Ленинградом на Выборгских скалах. Во время праздников 1 Мая или 7 ноября съезжалось до 5 тысяч человек. Устраивали карнавалы, спектакли, песенные фестивали. Путевка на Кавказ стоила 48 рублей. Туда входило проживание, питание, снаряжение. Дорогу, правда, студенты оплачивали сами. Первая гора носила название Вахушти. В честь грузинского князька. 4200 м. Альплагерь "Айлама"... Какие названия! Какая экзотика! Бывал Володя на тех горах, куда поднимался его любимый Юрий Визбор, где участвовал в киносъемках "Вертикали" Владимир Высоцкий. Каждая гора - отдельный рассказ. Чем гора труднее, тем более запоминающаяся. Часто люди, с которыми он поднимался в горы, становились ближе тех, кто полагался на эту роль по родственной линии. Лет 12 назад поднимался на Алтае в горы с одним товарищем. В прошлом году встретились как родные братья. ...Восемьдесят восхождений. Памир, Кавказ, Тянь-Шань, Саяны, Тува, Алтай. В 2000 году две связки: одна из Бурятии, вторая из Благовещенска, где был и Пинегин, - удачно поднялись на одну из высочайших вершин в Западных Саянах. Это восхождение было признано лучшим восхождением сезона в Сибири и на Дальнем Востоке. - Наверное, тебе неведомо чувство страха? - спрашиваю я его. Он смеется в ответ: - Если человек, поднимающийся в горы, ничего не боится, значит, это больной. Страх обязательно должен быть, но не парализующий. Направленный на верную оценку ситуации. Холодную, трезвую, взвешенную. - Потом в жизни внизу, на земле, тебе, вероятно, все это пригодилось? - Еще как, - кисло усмехается Володя. - Особенно когда решил строить дом. Покажите, кто сдвинет камень Во время перестройки зачесались руки у Пинегина по топору и рубанку. Это у него в генах от деда и отца. Батя, как переедет на новое место, так мигом либо баньку срубит, либо дом построит, либо старый подправит, отремонтирует - все ахают! В общем, стал Владимир Павлович руководителем строительного кооператива. Хорошие деньги тогда получали инициативные мужики. Через полгода машину покупали. Мог бы Пинегин квартиру стандартную в новом доме купить, ан нет. Свое жилье решил строить, своими руками. Сколько километров исходил по коврам кабинетов чиновников - рассказывать никаких газетных полос не хватит! Разрешение просил на строительство. Не давали. Понимал, что надо было "дать в лапу". Не приучен. Да и не пробовал. Когда уже выстроил дом - четыре (!) года добивался, чтобы его разрешили официально утвердить! Потом восемь месяцев затратил на право аренды земельной площади вокруг дома. "Дайте, - просил. - Ни копейки не попрошу. Окультурить хочу". Дали. При помощи строительного крана уложил громадные камни в некую композицию, что напоминает деяния неведомых мастеров на острове Пасхи в Южной Америке. Решил: здесь будет экстремальная трасса для развития ловкости, силы, решительности молодых ребят. Чем не полезное дело в эпоху увлечения молодежи алкоголем и наркотиками? "Нет, - решили чиновники, - так не пойдет. Самовольничает много Пинегин. Сам все решает. А мы тогда для чего? Каждый будет самостоятельно решать, выходит, увольнять нас надо?" Отобрали назад участок. Да и не столько во вредных чиновниках, думаю, было дело, сколько в подметных письмах. Жаловаться стали так называемые "гаражисты": "скульптурная-де композиция из камней наводит страх и ужас на благовещенских граждан". Опять же - вдруг камни упадут? (Хотел бы я увидеть того, кто столкнет хоть на миллиметр один из этих "камешков" - весом каждый в полтонны. - Авт.). Договаривается понемногу Владимир Палыч с чиновниками. Больно злит их, что не приходит он к ним так часто, как им хочется, не сверлит их просящим взглядом, в котором бы сквозило что-то рабское. Живет себе, как знает. А этого нельзя никак допускать в нашей "демократической" стране. Глядишь, всякие пинегины воображать начнут, что они из себя что-то значат. Беспорядки начнутся. Так что, на всякий случай, лучше не пущать! Кто пойдет с ним на Тибет? Приезжают в хозяйство Владимира Павловича молодые энергичные люди, занимаются в созданной им секции альпинизма. Студенты и просто работяги. Не коммерсанты. Из них там ни одного нету. Поскольку другой взгляд на вещи. Не смотрят здесь на жизнь сквозь призму вещизма, долларов и юаней. Глубже смотрят. Рассказали мне ребята - Коля, Юра, Вова, два Сергея и два Саши - о своих впечатлениях при восхождении. - Там на самом деле познаешь ценность таких вещей, как дружба, выдержка, уважение. Поднимешься наверх - тишина, никаких звуков. Огромные облака движутся на тебя. Хочется петь и кричать от восторга. Каждому человеку надо хоть раз в жизни съездить в горы. Ощущение незабываемое! О материальной стороне дела здесь тоже не забывают. Законы рынка этого требуют. Владимир Пинегин создал фирму "Промальп "Век". Набирает сильных и мужественных людей, занимаются промышленным альпинизмом. Красят телевышки, работают на Бурейской ГЭС, устанавливают тарелки антенн и т. д. Он кладет на самодельный деревянный стол (из толстенной доски) свои большие трудовые, красные и обветренные ладони. Кажется, что стол зашатается под их тяжестью, но нет, сделан он прочно. - Я мог бы купить мебель, - говорит Пинегин. - Но мне хочется сделать самому. Может быть, не так красиво выглядит стол, но он очень удобный. Сделан под меня, под моих домашних. Говорю напоследок Володе: - Ты построил дом. У тебя два сына и две дочери. Ты ходишь в горы. Мечтал когда-то стать геологом, врачом или строителем. Говоришь, что врачом не стал. Я не согласен. Ты врачуешь души ребят, отравленных ядом телевизионной лжи, алкоголем и наркотиками. Я часто слышал про тебя: "Пинегин - странный какой-то, сам по себе". А разве это так плохо? Володя молчит. Смотрит в небо. - А из трудных ситуаций я выхожу так, - неожиданно возвращается он к началу нашего разговора, - ставлю пластинку Таривердиева или Вивальди. И уношусь в другой мир. ...Он снова смотрит в облака. Наверное, вспоминает горы. Так и есть. - Хочу совершить восхождение куда-нибудь на Тибет, - мечтательно говорит он. У меня захватывает дух. Но я не поеду с ним. Каждому - свое. Успеха тебе, "странный Пинегин"! Побольше бы таких странных. Может, и жить лучше бы стали...

Возрастная категория материалов: 18+