Благовещенка Клара Федоровна Верисоцкая боевое крещение приняла в 16-летнем возрасте, будучи сугубо гражданским человеком.

На войну Клара Верисоцкая попала буквально как с корабля на бал. 16-летняя девушка работала радистом на буксире «Казань», не имеющего никакого отношения к военно-морскому флоту. В августе 1945-го года, буквально за день до объявления войны Японией их экипаж возвращался из Хабаровска в Благовещенск. По пути на борт поднялись военные и зачитали приказ о немедленной мобилизации судна и команды.

9 августа 1945 года «Казань» направилась по реке Сунгари к городу Фукден, где велись ожесточенные бои. Без сопровождения и охраны, в полной тишине и темноте, без лоцманских карт и даже оружия у людей буксир тащил баржу с топливом и халку с боеприпасами.

— В мирное время одновременная транспортировка боеприпасов и горючего строжайше запрещена, но нашим войскам срочно требовалось пополнить свои запасы, — вспоминает о том рейсе Клара Федоровна. — Мне в то время даже 17 лет не было, а в команде ощущался недостаток мужчин. Поэтому женщины работали на камбузе, матросами, в машинном отделении, а одна даже помощником капитана. Это был мой первый рейс в качестве полноценного моряка — только закончила курсы морского радиодела. Кто ж знал, что война вот-вот начнется и гражданскому флоту предстоит участвовать в ней наравне с военными кораблями.

Фукден встретил «Казань» мощной канонадой и свистом снарядов. Буксиру приходилось постоянно маневрировать, вражеские снаряды то и дело падали в воду рядом с бортами, свистели над головой. Но значение того рейса переоценить трудно — обстановка достигла критической точки. Танки заправлялись прямо на берегу, там же распределялись доставленные боеприпасы, после чего солдаты и матросы вновь устремлялись в бой. И мирный буксир работал практически на передовой, под прикрытием орудий нескольких боевых кораблей.

Потом пошли раненые, для которых команда «Казани» освободила все имеющиеся каюты. Только в этот момент мирному экипажу выдали оружие. Но Кларе Федоровне было не до стрельбы — вместе с другими женщинами оказывала помощь истекающим кровью людям. В те дни был забыт и страх и возраст и отсутствие какого-либо опыта.

Сразу после транспортировки раненых из опасной зоны и передачи их на плавучий госпиталь, «Казань» вновь вернулась в Фукден. Там были взяты на буксир две трофейные баржи, внутри которых сидели 600 военнопленных. Их охрану опять же осуществляла местная небольшая команда. После доставки японцев на наш берег, вновь поход по Сунгари. 25 августа Кларе исполнилось 17, но празднование было походным. Перевозка войск, вооружения, трофеев длилась вплоть до глубокой осени. Уже позади были сражения и судьба милитаристской Японии очевидна, а гражданский буксир с военизированной командой все работал и работал на благо свершившейся Победы.

— Нас Благовещенск уже потерял давно. «Казань была приписана к Верхнеамурскому речному пароходству, но связь с руководством отсутствовала. Еще в первый день войны моя радиорубка была опечатана людьми в военной форме, любые радиопереговоры или обмен информацией запрещены, — вновь вспоминает женщина-ветеран. — То есть перед нами ставилась задача со стороны командования Краснознаменной Амурской флотилии и мы ее выполняли. При этом не могли никому говорить даже о месте своего пребывания. Наш курс, цель задания… — все в строгой тайне. И наше возвращение в Благовещенск для многих стало радостной неожиданностью. Близкие всерьез полагали, что экипаж погиб.

Возрастная категория материалов: 18+