Руководитель хора БГПУ Нина Гуменюк: «У нас в стране чувство подражания затмило всё»

Фото: Архив АП

— Нина Петровна, ваша многолетняя деятельность в качестве хорового дирижера, художественного руководителя вокальных групп, педагога-вокалиста – заметное явление в культурной жизни не только Благовещенского педуниверситета, но и города, области и региона. Расскажите, что и кто определил ваш выбор профессии, которой вы успешно занимаетесь уже шесть десятилетий?

— Я родилась и выросла в Омске. Нас у родителей было четверо. Все девочки. С детства слышала и слушала музыку. Папа был партийным руководителем, при этом увлекался игрой на кларнете, играл в оркестре. Я воспитана на классической музыке. С десяти лет занималась во Дворце пионеров, пела в хоре, затем сольно. В 12 лет исполняла романс Чайковского «Осень» на радио.

У меня были очень хорошие педагоги. Дело в том, что в годы войны в Омск были эвакуированы преподаватели Московской и Ленинградской консерваторий. Это были настоящие мастера! Некоторые из них не смогли вернуться из эвакуации. Кто-то умер. У кого-то в войну был разрушен дом, погибли родственники. Возвращаться было некуда или не к кому. Это, конечно, трагедия, но именно эти мастера определили высокий уровень вокальной культуры в Омске.

Сольному пению я училась у Раисы Васильевны Теслер. Приходила к ней домой. А ведь тогда шла война, все были голодными. Раиса Васильевна во время занятий непременно делала перерыв и говорила: «Ну вот, пришло время попить чай. Вы не составите мне компанию?». Она была настолько деликатна, что никогда не намекала ученикам на то, что они голодны. Но она понимала: чтобы петь, надо быть сытым. Как писал Иван Крылов, «кому же в ум пойдет на желудок петь голодный!»

Во Дворце пионеров и в музыкальной школе со мной занималась заслуженная артистка РСФСР Ираида Трофимовна Иванова. Именно она определила мой выбор профессии. Мне хотелось быть похожей на нее. Уже в музыкальном училище специальности дирижера-хормейстера я училась у заслуженного деятеля искусств РСФСР Елены Владимировны Калугиной, которая была художественным руководителем знаменитого Омского государственного хора. В общем, «скажи мне, кто твой педагог, и я скажу тебе, кем ты будешь».

После окончания музыкального училища я руководила хором в Омской школе милиции. Про нас говорили: «100 мужчин и одна женщина».  Репетиции заканчивались поздно вечером, и замполит распорядился, чтобы меня – по очереди – провожал кто-нибудь из курсантов. Провожал и Николай Гуменюк, родом из Новокиевского Увала, который после окончания танкового училища поступил в эту школу милиции. Через три месяца он сделал мне предложение. Мои родители были против.  Но я потихоньку взяла паспорт, и мы зарегистрировались. Ну куда родители денутся?!

В 1953-м году приехали в Амурскую область, куда по распределению мужа направили в  Райчихинск. Однако Александра Алексеевна Шатик, тогда депутат, директор школы № 5, где я стала работать учителем пения, посодействовала тому, чтобы мы остались в Благовещенске. Когда ждали рождения сына, сняли времянку. Очень холодную: топили четыре раза в сутки, а ходили в валенках (пол был весь в инее). В ней мы жили, пока муж не заболел воспалением легких.

Пошла к начальнику управления МВД: мол, так и так, ваш сотрудник угрозыска заболел, потому что мы живем в леднике. Через два дня (батюшки!) к нам приехал сам начальник управления и распорядился, чтобы нас в три дня переселили в бывший купеческий дом на улице Богдана Хмельницкого, где у нас было две комнатки — конечно, без удобств. Это уже потом была нормальная квартира, работа во Дворце пионеров, где я была художественным руководителем, а Вячеслав Васильевич Белоглазов, создатель знаменитых «Ровесников», — балетмейстером.

Затем – 25 лет работы в музыкально-педагогическом училище. Тридцать лет назад по предложению Геннадия Филипповича Оленишкина (тогда декана историко-филологического университета и страстного любителя пения) я начала работать в педагогическом институте.

• Нина Петровна Гуменюк – заслуженный работник культуры Российской Федерации, награждена медалью «Ветеран труда», отмечена Почетным знаком Всесоюзной организации профсоюзов, отличник народного просвещения.

— Нередко люди какой-либо артистической профессии — особенно женщины — отдают ей в жертву всё. Прежде всего, возможность иметь семью и детей. Как вы относитесь к этой очень непростой проблеме?

— Хотя я не раз говорила своему покойному мужу, с которым мы прожили  55 лет, что для меня работа главнее чем дом, я всегда считала, что главное в жизни женщины – быть матерью и женой. Когда в семье рождается ребенок, мужчина и женщина становятся в первую очередь родителями. Как говорила моя мама: жена — это «мать для своего мужа». Ее назначение – помогать мужу расти в социальном плане.

Меня иногда спрашивают, почему я не стала учиться в консерватории. Во-первых, я всегда была востребована как художественный руководитель, хормейстер, педагог-вокалист, потому что где бы я ни работала, мои воспитанники занимали первые места в различных конкурсах. Во-вторых, для меня главным было помогать мужу в его социальном росте, в его карьере, потому что, я считаю, именно муж должен быть главой семьи. Сохранить семью, отца для своих детей – это долг и заслуга женщины, как бы тяжело ей это ни было.

— Что вы считаете особенно важным в вашей профессии?

— Конечно, музыкальный слух. Не просто слух мелодический, но и слух гармонический, чтобы уметь слышать многоголосие и добиваться гармонии в звучании хора. Но хор — это всегда коллектив. Поэтому дирижер-хормейстер  должен обязательно обладать организаторскими способностями. Иначе ничего не получится.

—  Кто из ваших учеников вам особенно запомнился?

— Моя первая ученица – Люба Горсунова. Когда я работала во Дворце пионеров, она ходила ко мне в хор маленькой девочкой. Училась у меня пять лет, потом – в музыкальном училище в Хабаровске, в институте искусств во Владивостоке. Затем работала у нас в музыкальном училище преподавателем вокала. Потом стала солисткой филармонии в Кисловодске и, наконец, директором знаменитого Дома-музея Шаляпина. Там же, во Дворце пионеров, у меня училась Сталина Стукова, которую я подготовила к музыкальному училищу. Она тоже училась в институте искусств во Владивостоке, преподавала в музыкальном училище и в институте культуры (сейчас — институт искусств) в Хабаровске. Были еще две ученицы в музыкально-педагогическом училище: Ольга Варга, которая сейчас заведует кафедрой хорового дирижирования в Улан-Удэ; Ольга Кислицына, которая преподает дирижирование в музыкальном училище во Владивостоке.

Из нашего института могу назвать пятерых человек. Студентку факультета иностранных языков Иру Быстрову, которая стала солисткой в Китае, где вышла замуж за итальянца-скрипача. Сейчас живет в Милане, поет на четырех языках. Пашу Кипаридзе, который сейчас работает в областной филармонии. Там же работает другой мой ученик Андрей Лиманский. На физмате училась очень талантливая певица (меццо-сопрано) Юлия Кабар. Я показала ее заслуженному артисту РСФСР В. А. Побережскому. Он взял ее в свой класс. Но судьба ее сложилась, увы, в другой сфере деятельности. Помню Илью Сляднева, которого тоже взял к себе Побережский. Потом он учился в Красноярском институте искусств у заслуженного деятеля искусств РФ профессора Екатерины Константиновны Иофель, она была педагогом Дмитрия Хворостовского. Но артистическая судьба Ильи как-то не заладилась. Сейчас он работает переводчиком на Камчатке.

—  Хотел задать вам наверное глупый и не совсем тактичный вопрос: вы когда-нибудь завидовали ученикам, которым удалось достигнуть заметных успехов на поприще вокального творчества? Но из того, что я услышал, понятно, что о зависти тут вообще не может быть речи.

— Я вам так скажу: ничто так не отравляет жизнь людей как чувство зависти. Это как червь, который изнутри подтачивает человека, разрушает его личность и физическое здоровье. И завистнику плохо. И другим людям с ним плохо. По-настоящему талантливый человек может только восхищаться другим талантливым человеком, учиться у него и радоваться его успехам.

— Я не раз видел ваши неожиданные встречи со своими давними воспитанниками. Это всегда шквал эмоций и чувств благодарности к вам. А что вам дает общение и работа со своими нынешними учениками?

— Жизнь меняется. Раньше запросы людей были проще. Изменилось отношение к самому пению, появилась потребность в самоутверждении и самосовершенствовании. Но, конечно, и у сегодняшних учеников есть радость от самого процесса пения и желание достичь благодаря пению каких-то высот в искусстве, а не только публичного успеха. Поэтому и сегодня моя работа – это удовольствие для меня, радость жизни и, конечно, гордость за успехи моих воспитанников. 

— За последние десятилетия очень многое изменилось в музыкальном пространстве и мира в целом, и нашей страны в особенности. Сегодня почти не услышишь в радио- и телеэфире, как это было вплоть до середины 80-х, великих оперных певцов, симфонической, хоровой или действительно народной музыки. Не хочу оценивать, что и как звучит в сегодняшнем эфире, но хотелось бы спросить: в чем сегодня вы видите свое предназначение в этой принципиально иной ситуации?

— Хотя бы в какой-то мере способствовать сохранению национальной культуры, национального искусства. У нас в стране в последние десятилетия чувство подражания затмило всё. Иностранные песни, иностранная музыка, вывески и названия магазинов – всё иностранное. Утрачивается чувство национальной гордости. Во времена, когда я заканчивала музыкальное училище, этому придавалось очень большое значение. И не только сохранению общенациональной культуры, но и региональной специфики. Создавались Уральский народный хор, Омский, Удмуртский.

Я хорошо понимаю своё место. Я простой преподаватель БГПУ, работающий на вторых ролях, который обеспечивает общее духовное развитие студентов. Мой недостаток (Господи, что я говорю?! У меня много недостатков!) в том, что я никогда не чувствую себя приниженной. Я такой родилась. Другой я быть просто не могу. Но для меня любой человек – вахтер ли, выдающий ключи, или вы, профессор и заведующий кафедрой, – это прежде всего люди. Люди!

— Нина Петровна, вы тридцать лет работаете в БГПУ. Чем для вас является университет сейчас?

— Может быть, за эти годы я стала надоедливой. Возраст все равно берет свое. Надо называть вещи своими именами. Но не это важно. Важно, что университет стал моим вторым домом. Мне повезло с руководителями. И здесь, и там где я работала до этого, меня всегда поддерживали в моих начинаниях. Согласитесь, что без поддержки руководителя простой преподаватель, как я например, мало что может сделать. Я хочу быть здесь до тех пор, пока у меня будут работать руки и ноги. Мне это продлевает жизнь.

— Спасибо вам, Нина Петровна, за душевную беседу!

Возрастная категория материалов: 18+