Восьмого и девятого сентября амурские хирурги поделятся опытом такой реабилитации с коллегами из других регионов. Помимо специалистов-дальневосточников, к нам на конференцию приедут гости из Сибири и даже из Москвы, Санкт-Петербурга. О проблемах коло-проктологии журналисту «АП» рассказал заведующий кафедрой госпитальной хирургии АГМА, доктор медицинских наук, заслуженный врач России профессор Валерий Яновой. - Валерий Владимирович, почему именно у нас будет проходить этот форум? Нам действительно есть что показать? - Последний раз подобное мероприятие у нас проходило почти двадцать лет назад. Его проводила Ольга Павловна Амелина, тогда еще заведующая кафедрой факультетской хирургии Благовещенского мединститута. Она стояла у истоков развития этого направления в хирургии. Раньше при раке просто отрезали часть кишечника. И все - на будущем такого больного можно было поставить крест. Недержание кала, постоянный запах - представляете, что это была за жизнь. Семьи разваливались, человек ненавидел весь мир и самого себя. Руководители, бизнесмены, генералы, адмиралы, которые еще могли бы принести пользу стране... Только в областной клинической больнице делаем каждый год около 700 операций. Получается, что страдает не только сам пациент, но и государству невыгодно таких людей терять. Так вот Ольга Павловна стала внедрять способы хотя бы по частичному возвращению таких людей к нормальной жизни. Поначалу разрабатывались различные сфинктеры, другие приспособления (на сегодняшний день, кстати, на счету нашей кафедры уже 13 патентов, две докторские диссертации и 11 кандидатских). В Приамурье направление коло-проктологии традиционно очень сильное. У Ольги Павловны были хорошие учителя. Помните «дело врачей», когда именитых медиков репрессировали. Так вот многие из них, настоящие «светила», по понятным причинам оказались на Дальнем Востоке. Они продолжали практиковать и учили наших хирургов. - Вы хотите сказать, что сейчас вы ставите на ноги людей, лишившихся части кишечника? - Да, у нас очень много таких примеров, хотя опять же все зависит от запущенности заболевания. В принципе, рак кишечника весь мир беспокоит. Его еще называют болезнью цивилизованных государств, ведь причина всему -рафинированная, то есть нежная, очищенная, пища. В Африке, в том же Китае, где люди питаются в основном натуральными продуктами, рак кишечника встречается крайне редко. Зато в Европе и Северной Америке среди онкозаболеваний он занимает третье место по распространению. У нас пока где-то на пятом месте, но это тоже плохо. Поэтому необходимо особое внимание коло-проктологии. К счастью, сегодня многие наши пациенты полностью реабилитируются и после операции продолжают работать, в гости ходят, в театры и семьи сохраняются. - В чем секрет, что покажете коллегам? - Мы не только будем показывать, но еще и сами станем опыт перенимать. Конференция так и называется - научно-практическая. Хирурги, они - как десантники. По учебнику прыгать с парашютом не научишься. Нужно увидеть, а потом еще долго практиковаться. Что касается методов, то это прежде всего пластика, замещение, перемещение кишки. - То есть вы искусственно новый кишечник формируете? - Искусственно - немножко не то слово. Мы из человеческих тканей стараемся создать то, что человек потерял после удаления опухоли. Опять же повторюсь, очень многое зависит от осложнений, метастаз и так далее. Кроме того, мы хотим научиться уменьшать травматичность операций. Ведь раньше как было? Скальпелем разрезали живот (вы представляете, что такое разрезать живот, все вытащить наружу, перебрать, найти опухоль, удалить ее, на место все уложить, зашить и так далее). Плюс к этому подготовка к операции, послеоперационное восстановление и множество других этапов лечения. А сейчас хирург делает небольшой разрез, вводятся зонды - и что скрыто под кожей, видно на мониторе. Сами операции очень сложные, длительные - по пять, шесть часов. Пациенту тяжело, да и сам врач устает, а хирургу необходима точность движений. - Валерий Владимирович, чего не хватает в работе? - О проблемах сейчас все говорить любят (смеется). Америки я вам не открою. Зарплата у молодого врача около трех тысяч рублей. Те, кто диссертации кандидатские защищает, по 4 - 5 тысяч рублей получают. Поэтому все стараются побольше дежурств взять да в платных медицинских центрах подрабатывают: невозможно сейчас без этого. Ведь хирурги - в большинстве своем мужчины, кормильцы семьи. Поэтому к нам идут единицы, а в челюстно-лицевую хирургию, к примеру, поток молодых специалистов. Остаются у нас далеко не все. Ведь мы свидетели самых, можно сказать, интимных, иногда неприглядных моментов жизни больного. После этого волей-неволей становишься для пациента очень близким человеком, а это дано не каждому. Зато те, кто остаются, испытывают такую пожизненную благодарность спасенного человека - что там деньги!.. Ольга Павловна Амелина нас всегда учила: «Не бывает в медицине грязной работы, она может быть и неэстетичная, но вы всегда должны быть, как лепестки ландыша». Поэтому наши врачи всегда в чистеньких белых халатах, а в отделении - во всем идеальный порядок. Человек, попадая к нам, должен чувствовать, что о нем заботятся, его жизнь и здоровье ценят. Хочется не отставать от мира. К нам японские студенты приезжают, смотрят, как мы узелки на швах завязываем, и говорят: «Вам, русским, не хватает современных приспособлений, однако вы настоящие рукодельники». «Мало у нас пока сшивающих аппаратов, - с этими словами Валерий Яновой достает из шкафа продолговатый овальный предмет. - Это одноразовый американский, стоит около четырехсот долларов, но им можно разорванный кишечник сшить в течение нескольких минут! И скобы сами рассасываются через полтора месяца. Хорошо, руководство идет нам навстречу. Обещали, что скоро большую партию таких закупят. Так что работать можно и стремиться тоже есть к чему».

Возрастная категория материалов: 18+