Дедовщины бояться - в армию не ходить

Над первогодками издеваются, и зачастую все это сходит старослужащим с рук. Лично для меня эта самая дедовщина является злом еще и потому, что благодаря ей я потерял немало друзей. Провожаешь в «армейку» одних, а приходят оттуда совершенно другие: агрессивные, лишенные всяких светлых мечтаний, видящие этот мир черно-белым (причем преимущественно черным). Мрачные, опростившиеся, чужие мне люди. И еще абсолютно уверенные, что они познали жизнь. И все это дедовщина. Грязная мясорубка, которая перемалывает беззащитных «черепов» в жестоких «дедушек». Чтобы понять, чего мы все боимся и как с этим бороться, я долгое время искал встречи с представителем военной прокуратуры, чтобы поговорить с ним, так сказать, по душам. Знакомый моих знакомых, зная, что опрашивают его для газеты, но настоящего его имени не назовут, говорил, с одной стороны, откровенно, с другой - уклончиво. Так что решайте сами: чему верить, а чему... - Что именно закон понимает под дедовщиной? - Закон как раз не знает такого термина. Но я понимаю, о чем ты спрашиваешь. Преступлением в армии считается любое применение физического насилия, а также проявление неуважения (то есть оскорбление словом). - Если какой-нибудь старослужащий просто обзовет новобранца дураком, его за это можно привлечь к ответственности? - Да, и не только старослужащего. Только из-за таких мелочей затевать «судилище» не стоит. Ничего, кроме всеобщего презрения, новобранец не добьется. - А что необходимо сделать, когда над тобой действительно по-настоящему издеваются? - Надо сразу же обратиться к командиру. Командир ОБЯЗАН отреагировать не по заявлению, а по факту насилия. Он собирает заявления и отправляет их в военную прокуратуру. Ну а там мы начинаем расследование. Если военнослужащий боится или не доверяет командиру, можно сообщить обо всем родителям и попросить их связаться с комитетом солдатских матерей. Сейчас эта организация действует весьма грамотно и эффективно. Ход делу даст она. А вообще - читайте внимательно устав. Там все предусмотрено. - Судя по тому, что за дедовщину наказывают нечасто, доказать это преступление сложно. - Как раз наоборот. Доказать легко. Все зависит от того, кто хочет доказать... Дальше комментировать эту многозначительную фразу мой собеседник не стал. - Ребятам сейчас придется идти в армию. Куда им лучше проситься? Где меньше дедовщины: в погранвойсках, внутренних, на флоте? - Скажу лично от себя: род войск тут ни при чем. Дедовщина процветает в кадрированных частях. А там, где солдаты служат «активно» и свободного времени у них почти нет, там и тупого насилия почти не бывает. Еще спокойнее жить там, где есть боевые дежурства. Деды не будут зверствовать там, где любой «дух» может прийти с караула и перестрелять их прямо в койках. И еще. Дедовщина выливается в извращенные формы нечасто. Обычно это происходит с теми, кого принято называть лохи. Армия - это очень тяжелый труд. Нужно многому научиться, не ныть, когда тяжело, уметь или хотя бы попытаться защитить себя. К нам в прокуратуру надо обращаться, когда на самом деле уже никакой жизни нет. Вот такие советы военного прокурора. А в завершение - слова одного моего друга, прошедшего армию и имеющего совершенно иной взгляд на дедовщину. С его точки зрения, это единственный механизм, который позволяет армии нормально жить. - Можно жить по уставу, а можно - по дедовщине. Вот сказал командир: почини табуретку. «Дух» не сделал, и что он за это получит по уставу? Да практически ничего. Плохо починил - тем более. Другого заставят. Так первый только рад, так всегда делать и станет. А по дедовщине я скажу: почини, дух, табуретку. Не сделает - я ему в морду, плохо сделает - в морду и переделать. Поверь - табуретка будет починена, и все остальные приказы командира будут выполнены. Получается, дедовщина еще и хорошей бывает? Только как же тогда хорошую от плохой отличить?