Здание тюремного замка - так он тогда назывался - заложили еще в 1908 году, а действовать как тюрьма оно начало с 1912. Само административное здание и все корпуса СИЗО, кроме нового, сданного в 2006 году, начинали свой тюремный путь еще при царе. Месяцы и годы ожидания Единственный в области СИЗО - обыкновенное на первый взгляд административное благовещенское здание, расположенное за первой городской больницей. Его «режимное», как здесь говорят, назначение выдают только решетки на окнах. Сейчас за решетками здесь томятся 1373 человека. Большинство - в ожидании своей судьбы: ждут приговора или решения суда по кассационной жалобе. Кстати, решения по кассационным жалобам обитатели СИЗО вот уже несколько лет получают дистанционно - через видеосвязь. Сидя за решеткой в специально оборудованном кабинете, обвиняемый выслушивает решение судьи по телевизору. Сейчас здесь оборудуют второй подобный кабинет - кассационные жалобы пользуются у здешних жителей популярностью. Среди сидельцев незначительный процент этапируемых из одних мест не столь отдаленных в другие. Еще 120 человек, уже получивших свои судейские вердикты, живут в отдельном корпусе наподобие общежития и занимаются хозяйственными работами - пекут хлеб, готовят пищу, выращивают овощи, ухаживают за свиньями и даже ремонтируют машины. У СИЗО обширное подсобное хозяйство, помогающее пополнять скромный бюджет учреждения: свои теплицы, свинарник, пекарня и автосервис. Попасть отбывать наказание в хозчасть - удача. Мало того, что за полезную деятельность и хорошее поведение срок могут скостить вдвое, так за работу еще и зарплату платят. Охраняют всю эту махину почти 400 сотрудников управления исполнения наказаний. За год через изолятор проходят около 12 тысяч человек. Срок пребывания здесь для подследственного может растянуться на несколько месяцев, а то и лет. По разным корпусам СИЗО распределены мужчины, женщины и несовершеннолетние ребята и девчонки от 14 до 18 лет. В камерах обычно по шесть - восемь человек, но в общих бывает и до 20 - 22. Ни женщины, ни так называемые «малолетки» в Приамурье долго не задерживаются. Первых, как правило, этапируют в колонии Красноярского края либо Кемеровской области. Но бывают и особенные случаи. «Недавно здесь родились двое малышей - мы отправили матерей и детей в специализированный дом матери и ребенка в Хабаровский край», - рассказал начальник СИЗО Марк Герасимов. Несовершеннолетних доставляют в спецколонию в Биробиджан. А пока ребята в изоляторе, у них есть возможность учиться. Занятия для худенького народца в черных хэбэшных робах проводят преподаватели из благовещенской вечерней школы № 6. «Многие только здесь читать учатся, а некоторые даже успевают получить среднее образование», - рассказывает Марк Юрьевич. Под уроки отведен специальный кабинет, в котором все как в школе - таблицы, карты, доска, портреты великих писателей и манящее голубое небо за окном, «расчерченное» здесь в клетку. Котенок-сокамерник Обход изолятора начался с камер несовершеннолетних. К ним ведут узкие гулкие коридоры с высокими потолками, выдающими еще царскую постройку. На стенах - разноцветные рисунки - дело рук малолетних умельцев. Словно в насмешку над горькой судьбой, картинки, нарисованные в том числе и маленькими наркоманами, рассказывают о вреде наркотиков. Гремит железный засов и звучит зычная команда - «построиться!» Когда мы заходим, три девчонки и одна женщина (такое соседство в камере позволительно) уже стоят, выстроившись в шеренгу, опустив головы. В помещении три двухъярусные кровати, на окнах по случаю жары нет стекол - одни решетки. На вопрос, за что сиделицы попали сюда, слышим в ответ приглушенными голосами - наркотики, кража, разбойное нападение. - А я сюда на каникулы к бабушке приехала, - с вызовом отвечает девчонка и, тут же, осекшись, продолжает: - Кража... украла сотовый телефон. География малых родин широкая - от Райчихинска, Шимановска и множества амурских сел до областного центра. Некоторые из оказавшихся здесь девушек не учились даже в школах, остальные, как правило, бывшие студентки училищ и колледжей, так и не состоявшиеся кондитеры, швеи, повара. Следующий пункт - «мальчишник». Из открытой сотрудником камеры доносится непривычно грубый, слишком низкий для юношеских голосов «лай» - ребята отчеканивают заученное приветствие. Шеренга из восьми бритых парней в черных робах переминается с ноги на ногу - ни дать ни взять арестанты. Большая часть угодивших сюда - дети из неполных и неблагополучных семей. Они - 14- и 16-летние - попали в изолятор кто по 105-й (убийство), кто за разбой и кражи. В ответ на предложение задать вопросы членам общественного совета (глава совета замначальника отдела уполномоченного по правам человека в Амурской области Елена Леонова в ходе «экскурсии» давала консультации желающим) прозвучало: «вопросов нет». - Вот только поправки когда будут? - неуверенно спрашивает бритоголовый паренек. - Какие поправки? Никаких поправок не будет, - отрезает зашедший в камеру начальник учреждения. - Им в голову вбили, что амнистия будет после выборов президента, вот они и надеются. В помещении включен телевизор, под ним притаился видеопроигрыватель. На полу - партия шашек «застыла» на брошенной впопыхах доске, а рядом, блаженно развалившись и зажмурившись, - котенок, похоже, единственный, кто чувствует себя здесь как дома. Два часа свежего воздуха На одного подследственного в изоляторе приходится 3,8 квадратного метра личного пространства и час-два голубого неба и свежего воздуха в день. Прогулки у большей части сидельцев проходят на площадках, расположенных на крышах зданий. Трехразовое питание доставляют прямо в камеры - выпускать «спецконтингент» на обед в столовую не положено. Гремит замок, и мы в очередной раз вторгаемся в чью-то казенную личную жизнь. Женская камера: восемь двухъярусок, построившиеся в линию местные жительницы. Все до одной проходят по 105-й. Пострадавшие почти всегда мужчины. На столе - яблоки, женские журналы, любовные романы и детективы. Книги можно заказывать в библиотеке и даже передавать с воли. Постельное белье тоже разрешают получать от родственников. А вот печенье, шоколад и прочие вкусности, которые считаются скоропортящимися, для сидельцев - запретный плод. «Нет в камере холодильника - нет «скоропорта». Так по закону положено, для вашей же безопасности», - говорит девушкам замначальника по воспитательной работе Александр Костенко. «Но ведь продукты у нас долго не залеживаются - мы сразу все скоропортящееся съедим», - пытаются возразить сокамерницы. «Не положено». Но холодильников нет не во всех камерах - кое-где они есть, а также телевизоры и DVD-проигрыватели. Техника - остатки былой роскоши от прежних сидельцев. Передать такие предметы в изолятор можно, а вот забрать обратно - увы. Так и пополняется материальный фонд СИЗО, можно сказать, за счет добровольных пожертвований бывших обитателей. - Никаких вип-камер у нас нет - все сидят на общих условиях, кроме бывших сотрудников УФСИН, внутренних войск, судебной системы и прокуратуры - они отдельно. Это по закону в целях безопасности, - говорит начальник СИЗО. Бойкая 22-летняя девушка (самая молодая в камере) нарушает традицию ни на что не жаловаться в присутствии администрации и звонко заявляет: «Кормят здесь отвратительно. Невкусно. Да мы бы сами из этих же продуктов лучше приготовили. Борщ есть невозможно». На завтрак в тот день изолированные от общества получили рыбный суп, на обед - тот самый борщ и молочную пшенную кашу («малолетки» - по кусочку сливочного масла), на ужин - перловку с мясом. Позже, осматривая столовую, никто из членов совета, включая меня, не решился попробовать постоявшую на жаре контрольную тарелку борща. Жениться? Пожалуйста! Банный день в СИЗО устраивают раз в неделю покамерно - в месяц на человека выдают кусок хозяйственного мыла, правда, летом из-за жары местному населению вышло послабление - помывка дважды в семь дней. А вот стирать жители камер могут хоть круглые сутки - внутри есть раковина и тазики . Тут же - у кого за самодельной тряпичной ширмой, у кого за деревянной перегородкой - отхожее место. Переписка с волей проходит через целую канцелярию цензоров - все письма прочитываются из соображений безопасности. Передачек, которые также подвергаются тщательному досмотру, в месяц можно получить до 30 килограммов. Браки, как оказалось, заключаются не только на небесах, но и в СИЗО. Для того чтобы окольцевать свою половину, достаточно обратиться за заявлением в загс и к нотариусу, который это брачное заявление заверит. Затем сотрудник загса и один из новобрачных (как правило - невеста) прибывает в изолятор для заключения супружеских уз. Гражданская церемония проходит в учебном классе, после чего молодоженов препровождают в комнату для свиданий, где они могут вдоволь наговориться по телефонной трубке, глядя друг на друга через стекло. По словам сотрудников, обыватели СИЗО - народ до браков охочий: свадьбы справляют едва ли не каждый месяц. Захворать в изоляторе не дадут. Подследственных лечат на должном уровне - в санчасти есть рентгенологические кабинеты, аппарат УЗИ, флюорограф и другая медтехника. «Чаще всего мы сталкиваемся с обычными простудами, пневмониями, а среди хронических болезней у пациентов преобладают сердечно-сосудистые и желудочно-кишечные», - рассказали в санчасти. Имеется два стационарных отделения - терапевтическое и хирургическое. Отдельно живут и лечатся туберкулезные больные и ВИЧ-инфицированные. По словам местных медиков, в последнее время поток туббольных значительно поредел. ВИЧ-зараженных больше всего среди тех, кто прибывает транзитом из западной части страны. Покидая СИЗО, вспоминаешь висящий над входом в корпус хозчасти на кумачовом плакате риторический слоган: «А ты встал на путь исправления?» Судя по тому, что по данным амурского УФСИН около 40 процентов когда-то побывавших здесь возвращаются в эти стены снова, ответ на повисший в воздухе вопрос кажется почти однозначным. СПРАВКА "АП" Общественный совет при начальнике УФСИН РФ по Амурской области образован в этом году. В ряде других регионов подобные советы существуют уже несколько лет. Их деятельность направлена на защиту прав осужденных и подследственных. Членами амурского совета стали представители общественных организаций области, казачьего войска, союза ветеранов Афганистана, благовещенской епархии, преподаватели вузов, журналисты. Возглавляет организацию замначальника отдела уполномоченного по правам человека в Амурской области Елена Леонова. Поездка в СИЗО стала первой подобной «экскурсией». Планируется, что раз в месяц члены организации будут посещать по одному исправительному учреждению. На август намечено посещение колонии № 2, расположенной в селе Возжаевка Белогорского района. Об этой поездке читайте в одном из следующих номеров «АП».

Возрастная категория материалов: 18+