Автор на Чаньбайшане, за спиной –Северная Корея. Автор на Чаньбайшане, за спиной –Северная Корея.

Сейчас Ольга Мальцева готовит к изданию вторую книгу о Корее и корейцах под названием «Корея. С севера на юг».

— Ольга Петровна, почему вас привлекла именно Корея? На Востоке много стран с весьма интригующим прошлым и настоящим — Индия, Вьетнам, Сингапур, Япония, Китай, Малайзия…

— Мне любопытна пассионарная теория этногенеза Льва Гумилева, с помощью которой он пытался объяснить закономерности исторического процесса, согласно которой движение древних народов шло из Центральной Азии и Алтая на восток. Его теорией можно объяснить появление протокорейцев на Корейском полуострове. Сама я родом с Алтая. Видимо, гены забили в гонг, сказались какие-то прошлые корни?! Я буквально «заболела» Кореей, собирала о ней самый разный материал — о культуре, истории, традициях.

А начиналось так. В 2000 году я работала в газете «Владивосток». Осенью 2001 года Константин Пуликовский рассказывал, как он сопровождал Ким Чен Ира в литерном поезде от Хасана до Питера и обратно. Такая фактура, да это ж надо писать! Пуликовскому идея понравилась. Книга К. Пуликовского «Восточный экспресс. По России с Ким Чен Иром» готовилась в Москве к печати, когда я в феврале 2002 года получила своеобразный бонус за работу: была включена в состав делегации в Пхеньян. И не упустила журналистский фарт: брала интервью у Ким Чен Ира. А еще случился брудершафт с таинственным правителем Северной Кореи.

— «Вальс с Ким Чен Иром», давший название вашей первой книге о Корее, — это не гипербола?

— Нет, реальный факт. В августе 2002 года с неофициальным визитом самый загадочный лидер Северной Кореи посетил Дальний Восток, вновь на поезде побывав в Хабаровске, Комсомольске-на-Амуре и Владивостоке. Я была в том самом пуле по освещению визита Ким Чен Ира. За кадром осталось столько любопытного, включая и вальс на теплоходе, и еще одно интервью, что просто просилось на бумагу. Так родилась книга «Вальс с Ким Чен Иром», вышедшая в 2004 году и в том же году переведенная и изданная в Сеуле. Это был первый прецедент, когда на Юге появилась в печати книга иностранной журналистки с позитивным взглядом на Северную Корею.

— Какое впечатление произвел на вас лично Ким Чен Ир?

— Первый, кто развенчал образ Ким Чен Ира как «демонической» личности, был Владимир Путин. Он характеризовал Председателя ГКО КНДР как образованного человека, сведущего в международных вопросах. Добавила бы, Ким Чен Ир — умный, проницательный, харизматичный человек. Трудно госпожу Мадлен Олбрайт, бывшего руководителя госдепа США, заподозрить в симпатии к северокорейскому лидеру, но именно она в своих опубликованных мемуарах писала после общения с ним с достаточной симпатией. После выхода книги «Вальс с Ким Чен Иром» в Сеуле издатели книгу на корейском языке передали северокорейскому лидеру, и на Севере стало известно о книге. Когда приезжала в КНДР, журналисты брали интервью, так, вероятно, формировалась информация о Мальцевой, которой «Любимый руководитель» (официальный титул Ким Чен Ира, используемый в прессе и в обществе) давал интервью и с которой танцевал вальс. Многие подчеркивали высокую честь, мне оказанную, не скрывая интереса, как подобное произошло.

— Что в основе новой рукописи?

— Каждый год, начиная с того памятного 2002 года, мне случалось бывать одну-две недели в Северной Корее. Представьте, какой у меня накопился материал — наблюдения, встречи, общение, разные места — Пхеньян, Вонсан, Нампхо, Кымгансан, Кэсон, священная гора для всех корейцев планеты Пэктусан. То ли Корея прорастала в меня, то ли я в Корею, но я занималась полгода корейским языком на курсах, собрала исследовательский материал и защитила кандидатскую «Корея и КНДР: опыт, проблемы и перспективы сотрудничества». А еще путешествовала по Южной Корее, без услуг турфирм, с рюкзаком и блокнотом. В результате в «корейской мозаике» появились Сеул, Сокчхо, Сораксан, Кёнджу, Пусан, Чеджудо и Халласан, завершая путь с севера Корейского полуострова. В книге — путевые заметки, новеллы, зарисовки, интервью — журналистский микс. Пожалуй, это попытка без политики и идеологии, без предвзятости взглянуть на современный стиль жизни корейцев — на Севере и на Юге. Меня ведь что сразило: несмотря на то что Север движется своим чучхейским путем, Юг подвержен вестернизации, корни у них остались одни! Они очень похожи: в своем самосознании, утверждении своего божественного происхождения, культивировании традиций, стремлении к образованию, отношению к детям, старикам, сохранению конфуцианских заповедей.

— Русские и корейцы. Чем мы похожи и чем различаемся?

— Доброжелательность — вот, на мой взгляд, яркая черта нашего национального характера, которая особенно проявляется, когда мы встречаем гостей. В Корее в стародавние времена приютить путника и поделиться с ним обедом —считалось непреложным. Когда я путешествовала по Югу, мне казалось, что меня будто приняли в семью. Там приходят на помощь, даже когда ты и не просишь. Стоим в Пусане с подругой у схемы метро, разбираемся, где пересадка. Подошла женщина, потом вторая, через минуту человек пять объясняли нам, как добраться до нужной станции. Ситуация в Тэгу. В последний день в Сеуле, прощаясь, сидели в уличном кафе. Мимо проходила семья с девочкой, которая ела пирожок — сонпхён. Мне он очень нравится, из отбитого риса, с начинкой из красной фасоли. Я и воскликнула: «О, сонпхен!» Корейцы остановились, услышав родное слово. Мы познакомились, они с интересом расспрашивали, откуда мы. Попрощались. Совсем немного времени спустя видим их вновь. Несут пакет: «Это вам сонпхен, вдруг вы не найдете ту лавку». Нас предупреждали: в Корее безопасно, можете гулять даже ночью, но будьте осторожны в Пусане в районе Чхонрян, там бывают русские моряки, возможны и хулиганство, и воровство.

На Севере, хотя туристы и ограждены от контактов с жителями, тоже были моменты, когда я чувствовала неформальные знаки внимания. У Кореи много поэтических именований: Страна утренней прохлады, Страна утренней свежести, Страна людей в белых одеждах, а еще ее называли Страной учтивости. Сильны конфуцианские традиции даже в современном поколении, оттуда, мне кажется, корни «семейного» мышления, когда и тебя включают в «семью».

— Как воспитывают детей в Корее?

— Детей балуют, но с раннего возраста ребенку прививается почтительное отношение к взрослым: старшей сестре или брату, к родителям, к бабушке и дедушке. В школе это становится основой воспитания: почтение Учителя, родителей. До 2000 года в школах применялось физическое наказание, сейчас оно отменено, но жесткое воспитание остается: если один не выполнил задание, будет наказан весь класс с моралью: ты подвел коллектив, это твоя семья, значит, ты опозорил семью. Накажут родители, им важен не проступок, а само нарушение устоев: пятно на всю фамилию, на весь клан.

Поступить в престижный университет — стремление любого юноши, в будущем это эквивалент престижной работы, фирмы, должности, оклада. Те, кто не поступает в вуз, иногда решаются на самоубийство: они подвели семью. Получить хорошее образование стремятся и девушки. Когда речь идет о свадьбе, родители обязательно посмотрят, какой вуз окончил избранник дочери или избранница сына.

— Как относятся корейцы к иностранцам?

— В Северной Корее по-прежнему доброжелательное отношение к русским, старшее поколение помнит советских специалистов, которые приезжали в Пхеньян, помогали на разных участках обустраивать народное хозяйство.

В Южной Корее, где-нибудь на экскурсии, дети здоровались с нами, восклицая: «Хай!». для них любой иностранец славянской внешности — американец. Иногда учили их русскому приветствию: «Здравствуйте!» Они смотрели на нас как на пришельцев. В конце 90-х годов прошлого века русские ассоциировались с криминальным бизнесом, русские девушки — с проституцией. В Пусане отдыхающие российские туристы, останавливающиеся на новомодном курорте Хэундэ-бич, собирают толпы зевак, когда мужчины идут купаться в плавках, а женщины — в бикини. Корейцы в море заходят в шортах, майках.