Богдан Хмельницкий. В центре, куда ни глянь — всюду памятники — не поэту, так гетману.Богдан Хмельницкий. В центре, куда ни глянь — всюду памятники — не поэту, так гетману.

С одним рюкзаком за плечами я за три дня посетил некогда две союзные республики и, сбросив его с плеч, еще полторы недели некультурно отдыхал в культурной столице. Сразу хочу оговориться, что достопримечательности из разряда «вот у нас тут храм» меня почти никогда не интересовали — об этом умными людьми уже столько написано и снято, что я уж как-нибудь воздержусь. Меня всегда интересуют люди и то, как они живут в разных городах. Именно об этом — ниже.

Не проводники, а сказка!

Хабаровск, не считая того, что оттуда можно сравнительно дешево улететь в столицу, тут упоминания вообще не заслуживает. Про него вы все, что нужно, и так знаете — недалеко. Поскольку самолет немного задержался, в Москве я провел всего три часа. Кроме того, что там было тепло и грязно, про столицу сказать как-то и нечего. Разве что там было очень много милиционеров, на лбах у которых было написано «боремся с терроризмом». Аэроэкспресс домчал меня из Внукова до Киевского вокзала, отсюда я и отправился в матерь городов русских, успев перехватить пару кофе со столичным знакомцем.

Никогда бы не подумал, что в поездах международного направления вагоны хуже тех, что курсируют между Благовещенском и Хабаровском. Кроме того, в украинских поездах нельзя курить, о чем гласят трафаретные надписи в тамбурах. «Ну, как сказать, нельзя? Печеньки у меня покупаешь и куришь втихаря, брат», — улыбнулся проводник. Много позже я понял, что этот коренастый доброжелательный мужичок — самый, пожалуй, яркий пример типичного украинца: добрый, открытый, суетливый, на которого смотришь и понимаешь — свой. Украинские проводники, как, впрочем, и белорусские, не только продадут тебе кофе, но и сами заварят его, размешают, принесут и предупредят, мол, горячо. У наших же, как я успел заметить за десять лет катаний по железной дороге, это лишь прописано в обязанностях.

Сало и гречанка

Несмотря на то что мои сутки растянулись на семь часов, в поезде я совсем не спал — сначала наслаждался раздающейся со всех сторон мовой, потом до утра болтал с Алисой Димитриади — джазовой певицей, наполовину гречанкой, внучкой некогда дирижера Большого театра Одиссея Димитриади. Как рассказала голосистая попутчица, в Киев и в Украину вообще она мотается постоянно. Там друзья и бесконечное количество дружественных концертных площадок. В день моего возвращения в Москву она давала концерт в честь своего тридцатилетия, пригласила туда и меня. За три десятка лет она успела поработать продюсером, стюардессой, обзавестись семьей и ребенком и умудрилась ничуть не состариться. Узы брака нисколько не мешают ей минимум раз в месяц зачехлять гитару и прыгать в поезд до Украины. Она свободна, насколько это возможно.

— Москва — это цитадель зла, и как только у меня появляется возможность из нее свалить, я это с удовольствием делаю, любые концерты — в радость, — смеется короткостриженая девушка с глазами 17-летнего подростка. — На днях встречалась с одноклассниками, так это же ужас! У них один «Ашан» в голове, только и разговоров о том, где колбаса дешевле. Ну, как так можно?

Нашел потом ее записи в интернете — чарiвний голос. Вселенная вообще все путешествие подкидывала мне исключительно приятных людей, за что еще раз ей спасибо. Тоже вот любопытная деталь — попутчик, что помог заполнить миграционную карточку, выходя под Киевом, оставил на столе корешок от билета. Вчитался, а фамилия у него — Сало. О, сколько в этом звуке для сердца украинского слилось.

«Не притулятися!»

В Киеве, кроме сотрудников хостела, где я забронировал койку, меня не ждал никто. Это бодрило. Вместе с подтверждением заказа на почту пришла подробнейшая инструкция на очень плохом русском, как до него добраться. И все же, как только я вышел из поезда, началась паника: все надписи на украинском, окружающие вдруг забыли русский… Выйдя по указателям на улицу, я услышал до боли знакомое: «Такси берем, ребята, такси!» и «Квартира посуточно». Далеко впереди маячили две спасительные буквы «М»: McDonald’s и метро, в глубине которого я и скрылся. Смотрел на надписи «Не притулятися» на дверях трясущегося вагона и довольно улыбался — я приехал.

До последнего не верил, что действительно буду жить почти на Крещатике, в двух кварталах от Майдана Независимости, в самом сердце Киева. Не обманули. Поскольку на ресепшене меня ждали в десять, а приехал я в семь, решил скоротать время в ближайшем баре. Официантка пивоварни «Шато» любезно усадила меня за столик поближе к розетке, у окна с видом на центральную улицу. Пока ноутбук жадно сосал электричество и Wi-Fi, мне принесли, конечно же, борщ с пампушками и крепкий кофе. Я смотрел на абсолютно пустую улицу и не мог понять, куда подевались все люди — пора бы и на работу спешить. Когда последнее электронное письмо на родину было отправлено, а борщ съеден, Крещатик уже напоминал оживший муравейник. Лицо растянулось в улыбке, именно в такой Киев я и стремился. Я еще ничего толком не посмотрел, но уже влюбился. С первого взгляда.

Русофобия — в телевизоре

— Да ну шо вы такое говорите? Да какая русофобия? Мы как были братьями, так и остались, — уверенно твердила попутчица-киевлянка в ответ на мои опасения. — Эти, наверху, делят газ, ну и пускай, а нам-то чего с вами делить? Телевизор не смотрите? Ну и не смотрите дальше, нечего, — махнула она рукой. — Есть, конечно, предвзятость некая. У ваших милиционеров к нам, у наших — к вам. Сейчас вот на том же Киевском вокзале из-за терактов якобы повышенные меры безопасности. Ну и шо? Всех-то не ощупаешь, а рамки, так они всегда пищат. А останавливают кого? Приезжих, конечно. У меня вроде ни бороды, ни автомата в сумке, а мне прямым текстом три часа назад ваш милиционер сказал, что если денег ему не дам, он меня задержит — и я на поезд опоздаю. Требовал 5000 рублей, у меня было 500. На том и разошлись. Но это же не значит, что я вам сейчас должна в лицо плюнуть. Везде есть сволочи и нормальные люди.

Цены в Киеве

1 гривня = 3,5 рубля

40—45 гр. — средний чек за бизнес-ланч в кафе в центре города

2 гр. — жетон на метро

10—20 гр. — билет в музей

10—12 гр. — чашка кофе «американо»

35—40 гр. — цена сувенирного магнита на холодильник

100 гр. — футболка I Love Kiev

Продолжение следует.

Возрастная категория материалов: 18+