Потеряв возможность двигаться и работать, эти люди не могут жить самостоятельно.Потеряв возможность двигаться и работать, эти люди не могут жить самостоятельно.

Теперь — лишь скромная пенсия по инвалидности, от которой на личные расходы остается лишь четвертая часть. Остальное уходит на оплату содержания в отделении сестринского ухода участковой больницы поселка Уруша.

«Трехзвездный» постоялец

Специфическое отделение в урушинской больнице открылось в феврале 2011-го, его сразу же окрестили приютом. В Урушу приют переехал из Джалинды. Прежнее здание, которое он занимал, потребовалось для другого социального учреждения — детского интерната.

Пять четырехместных палат, одна двухместная — все заполнены постояльцами. Для многих из них приют станет последним пристанищем. Здоровых здесь нет — практически все после различных операций, ампутации конечностей, да и психика у большинства изрядно повреждена алкоголем.

— Какая разница, как я сюда попал! — в сердцах указывает нам на дверь бородатый мужчина. — Не ваше дело! Четыре года живу. И до смерти здесь жить буду.

В том, что он тоже здесь навсегда, уверен и наш первый собеседник — Алексей. Связь с детьми он потерял давно. Они и не знают, что он живет в приюте. А сообщать он уже не хочет.

— Они все у нас потерянные, брошенные, — говорит главврач участковой больницы поселка Уруша Татьяна Абрамова. — Кто-то давно без родственников живет, от кого-то отказались. Одно время у нас даже бывший полковник милиции жил. У него и жена, и дети были, так они просто сдали его сюда. Но есть и не совсем забытые. Некоторые получают поддержку извне. Вот, например, одному нашему обитателю брат помогает — присылает переводы.

Препятствия для гонца

Подъем, завтрак, свободное время, обед, ужин, туалет при помощи санитарок... Распорядок дня в отделении вполне демократичный.

— Здесь ведь не тюрьма, — подчеркивают медработники. — В перемещении никто не ограничен. Вот только места маловато, но все равно, наверное, это лучше, чем в Джалинде было: здесь до магазина далеко — не каждый дойдет, так что послать «гонца» за выпивкой — проблема. А там приют и торговая точка стояли «дверь в дверь», и пили они гораздо чаще.

Получил, выпил, проспался — именно так предпочитают использовать 25% своей пенсии, положенные им на личные расходы, жители приюта. А ведь могли бы покупать дополнительные средства гигиены, витамины, соки, фрукты или шоколад. В обычном повседневном рационе подобные лакомства не предусмотрены. Еду для «местных» готовят больничные повара, и «из одного котла» кормят и пациентов лечебного отделения, и обитателей приюта.

Жертвы книжного запоя

В отличие от других социальных учреждений, для жильцов отделения сестринского ухода не предусмотрена какая-либо работа. Настольные игры, общий телевизор, книжка или разговоры друг с другом по душам — вот и все развлечения. Из этого нехитрого списка рекорды по популярности бьет чтение.

Для тех, у кого внезапно открылась тяга к литературе, была создана импровизированная библиотека. На письменном столе в коридоре возвышаются стопки книг — их явно больше сотни.

— Они очень любят читать, — отмечает Татьяна Владимировна. — Многие прямо в книжный запой уходят, и это хорошо. Это лучше, чем запой в обычном понимании этого слова.

Литературу в приют приносят сотрудники больницы, жители поселка. Также неравнодушные урушинцы помогают обездоленным одеждой и обувью. По словам врача, к смене сезона вещи приносят в огромных количествах — порой даже больше, чем требуется. За гардеробом каждого постояльца здесь следят и при необходимости докупают недостающие предметы.
И все же за полгода к новому месту большинство обитателей пока до конца не адаптировались. Скучают по прежнему медперсоналу, по прежнему зданию. Ведь это был хоть и казенный, но их дом.

— Недавно наших пациентов навещала их бывшая медсестра из Джалинды, — говорит Татьяна Абрамова. — Обрадовались ей как родной. Они, конечно, сложный контингент, к каждому необходимо найти индивидуальный подход. Наши работники стараются, чтобы все друг к другу поскорее привыкли, чтобы новые условия для них были комфортными, насколько это возможно. В конце концов, другого выхода просто нет.

В цифрах

5 человек обслуживают обитателей сестринского отделения в Уруше

42 года самому молодому жителю приюта

6 палат действует в отделении