Константин Морозов по столице передвигается на праворульном «Ленд-Крузере».Константин Морозов по столице передвигается на праворульном «Ленд-Крузере».

Накануне Женского дня шеф-редактор телепередачи «Главная дорога» рассказал АП об особенностях столичной жизни и бесспорной красоте амурчанок.

ПО ДОРОГЕ С «ГЛАВНОЙ ДОРОГОЙ»

— Константин, ты один из тех, кто начинал «Главную дорогу» на НТВ. Сейчас, спустя годы, не жалеешь о выбранном «репертуаре», ведь в Благовещенске тебя до сих пор помнят как хорошего журналиста-криминалиста?

— В принципе поначалу в Москве я также работал в программах хроники происшествий. Переключение на автомобильную тематику произошло, можно сказать, случайно. Шесть лет назад (а это неплохой срок для любого телепродукта) мне просто предложили съездить в тестовую командировку в Калмыкию. Там проводилось ралли, мы несколько дней колесили по степям, я привез оттуда четыре листа текста, шесть минут эфирного времени. Видимо, «выстрел» оказался удачным, и тут у меня срослось буквально все.

Во-первых, я сам за рулем чуть ли не с детства, во-вторых, по образованию инженер-автомеханик — спасибо родному ДальГАУ, в-третьих, мне просто интересно все, что связано с автомобилями. Конечно, я не стал отказываться от предложения и по сей день чувствую себя в своей тарелке.

— Чем занимается шеф-редактор «Главной дороги»?

— Моделирует реальность. Вот вчера машину разбили — подушки безопасности тестировали. Но все ведь не просто так делается. Надо сначала купить эту машину, привезти ее, все организовать, дальше бетонные блоки, каскадеры… В результате телезритель увидит достаточно эффектную картинку, после которой у него уже не останется никаких вопросов и сомнений. Но это в качестве примера. Прежде всего, нужно быть в курсе всего, что происходит в информационном поле. Это касается любых новинок, изменений в законодательстве, крупных аварий и так далее.

При этом необходимо держать под контролем весь процесс подготовки очередного выпуска. Есть сюжеты, которые быстро не сделаешь, поэтому что-то планируешь, где-то меняешь местами. Здесь же непосредственная работа с журналистами. Мне проще в том плане, что я сам работал корреспондентом и знаю все возможные проблемы, где что убрать, а где добавить.

— Сердце не екает, когда ради тестирования целая машина разбивается?

— По большому счету вся наша программа работает не просто ради каких-то сюжетов. Человек посмотрит, задумается, пристегнется ремнем безопасности. Если это сохранит чью-то жизнь, то разбитая машина стоит того.

ПРОСТОЙ АМУРСКИЙ ПАРЕНЬ

— Ты в столице с 2003 года. Сам кем себя считаешь — москвичом или амурчанином?

— Это один из самых сложных вопросов, которые рано или поздно задает себе каждый приезжий. И таких людей очень много. Что считать своим домом — место, где мама варит мне куриный супчик по приезде? А может, мою сегодняшнюю квартиру, в которой я живу так, как мне удобно? Или, может, мое место в путешествиях, в которых я часто бываю? С одной стороны, конечно, здесь мое место. А с другой — я все тот же простой амурский парень. Я не согласен с людьми, уверяющими, что региональные журналисты в чем-то уступают столичным коллегам.

Даже наоборот. У нас в передаче работают люди из самых разных регионов. Это достаточно «широкополосные» специалисты. Они универсальны, потому что могут отработать любую тему, начиная с экономики и заканчивая пожаром. Они готовы оперативно что-то делать, сами меняются, обучаются и всегда горят желанием. Мне посчастливилось принять участие в конкурсе тележурналистов «Профи-2011», который проходил осенью. Есть работы, которые я просто взял и переписал, что называется, для себя. Я сам хожу на работу не ради работы, а еще раз повторюсь — ради моделирования каких-то идей, проектов.

— После размеренного Благовещенска долго привыкал к бешеному ритму Москвы?

— Когда мы собираемся нашей компанией амурчан, работающих в Москве, то всегда вспоминаем Благовещенск. По нашему единодушному мнению, это лучший город на земле. И когда мне говорят, вот мол, там пробки на Калининском переезде, то у меня легкое недоумение. Небольшой затор, который преодолевается в течение пяти минут, — это не пробка. Я живу за МКАДОМ, и для того чтобы добраться на работу, мне хватает часа времени. Для Москвы это очень хороший показатель. Жители центральных районов столицы тратят больше времени на дорогу. Когда нужно решить какие-то дела в самом городе, я просто доезжаю до ближайшей станции метрополитена, бросаю там машину и дальше еду на метро. Это быстрее и надежнее.

А вообще, если ты собрался жить в Москве, нужно быть готовым к пробкам и прочим неприятностям. Мне тяжелее всего далось привыкание к вечно пасмурному небу и слякоти. В Благовещенске осенью машину помыл, и она будет чистой до весны. Здесь мыть бесполезно. Еще одна проблема — знание города. Причем полностью изучить его карту не получается даже у штатных водителей НТВ. Поэтому берешь во внимание основные магистрали, шоссе. Дальше уже на месте ориентируешься.

В БЛАГОВЕЩЕНСК  — ЗА НЕВЕСТАМИ

— Твой праворульный «Ленд-Крузер» за версту выдает в тебе дальневосточника…

— Мне совсем не сложно взять и продать его (смеется). Но мне нравится эта машина. Она почти уже легенда, с хорошей проходимостью. Я сам люблю иногда помесить на ней грязь, к тому же увлекаюсь прыжками с парашютом, и в салон джипа помещаются и парашюты, и мои друзья. Пригнал его с Дальнего Востока гораздо позже, чем сам обосновался в Москве. Поначалу я добирался на общественном транспорте, и как человек, буквально выросший за рулем, испытывал неимоверные муки. Через полгода купил у знакомой в рассрочку… «Оку».

Да-да, не смейтесь — моей первой машиной в Москве была «Ока». Причем выбирался из нее мокрым от пережитого стресса. Машин очень много, и кажется, что все они едут на тебя, интервалы маленькие, все время приходится протискиваться. Но в то же время хочу отметить стиль вождения москвичей. Это Европа. Она близко, многие там были. Сейчас эти традиции цивилизованного вождения — где все друг другу уступают — так или иначе приживаются в Москве. Конечно, всякое бывает, но в целом ездить можно. Вот, кстати, на Дальнем Востоке ярко выраженный азиатский стиль вождения. Там принято «толкаться локтями».

— Вопрос от амурчанок: как складывается твоя личная жизнь?

— У меня растет сын, ему четыре года, и у нас очень теплые и доверительные отношения. Мы часто общаемся, и он слушается меня даже больше, чем маму. Но, наверное, так и положено с отцом. В то же время я все еще завидный жених — так и напиши (вновь смеется). Так жизнь сложилась, что я свободен. И амурчанкам передай, что они самые красивые и очаровательные. Это совершенно очевидно. И люди, которые бывали в Приамурье, приезжают с круглыми глазами.

Неимоверная концентрация красивых ухоженных девушек просто не остается без внимания. И я даже знаю людей, которые натурально ездят туда за невестами и даже возвращаются не с пустыми руками.

— Тебе есть кого поздравить в Благовещенске с Международным женским днем?

— В Благовещенске у меня сестра и мама. Звоню им с вечера. Есть такая вещь, как шестичасовая разница во времени. Поэтому не ложусь спать допоздна, жду, пока у них утро наступит, и звоню по телефону. Делать этого утром Восьмого марта по Москве — значит оказаться не первым. А это не для меня.