Передав руководство управляющей компанией «Петропавловск» коллегам, Павел Алексеевич сосредоточился на законотворчестве в комитете по аграрно-продовольственной политике и недропользованию. Как удался переход из бизнеса во власть, зачем нужна бюрократия и есть ли политика в Совете Федерации — об этом Павел Масловский рассказал в интервью «Амурской правде».

— Павел Алексеевич, это ваше первое интервью нашей газете в качестве сенатора. Прежде вы выступали как председатель совета директоров управляющей компании «Петропавловск». Закон о статусе члена Совета Федерации запрещает заниматься предпринимательской деятельностью, и вы оставили этот пост. Но все-таки «Петропавловск» — ваше детище, вы продолжаете принимать участие в его жизни?

— Я остался почетным президентом компании «Петропавловск». Эта должность дает мне право быть в курсе дел, но я не имею права голоса и заработной платы. Мою должность занял генеральный директор Сергей Егорович Ермоленко. Я на 150 процентов ему доверяю, потому что мы с самого начала вместе, и его заслуга в создании и развитии «Петропавловска» не меньше, чем моя. А может, даже и больше. Я в компании больше занимался инвестициями, привлечением денег, кредитов. Сегодня с этим у нас, слава богу, все нормально, поэтому сейчас главное для «Петропавловска» — выполнение производственных планов. Так что им карты в руки — я совершенно спокоен за руководителей компании, вся команда на месте.

— То есть вам было не страшно оставлять компанию?

— Абсолютно. Мне не горько, а наоборот радостно, что я могу спокойно заниматься работой в Совете Федерации. Я всегда знаю, что если дам своим коллегам-золотодобытчикам какой-то совет, они прислушаются. Ведь я представляю интересы Амурской области, а «Петропавловск» — основной налогоплательщик и крупнейший работодатель региона. Поэтому поступления в областной бюджет, а значит, выполнение социальных программ во многом зависят от деятельности компании. В Совете Федерации я быстро подключился к ряду законотворческих вопросов, в том числе касающихся недропользования. Это важнейшая отрасль экономики области, и деятельность, которую я веду в комитете, тоже косвенно затрагивает интересы всех золотодобывающих предприятий Приамурья.

— Как вам дался переход из производственников в чиновники? Вы ведь, по сути, находитесь на госслужбе. Разочарования нет?

— Cенатор (и это важно понимать), — конечно же, не чиновник, а представитель региона в парламенте. Моя задача — делать так, чтобы федеральные чиновники не забывали о нашем регионе и важных для него отраслей экономики, не обделяли Приамурье. Именно с этим, кстати, и был вызван выбор комитета, в который я вошел. И мне пришлось быстро вписаться в работу. С первого заседания комитета я увидел: вот на столе законодательные инициативы, касающиеся горнодобычи и недропользования. И нужна их профессиональная оценка именно с точки зрения практического опыта. Потому что в аппарате Совета Федерации, в министерствах есть опытные люди, которые раньше работали геологами в полях, на производстве, а потом шли во власть и занимались построением законодательства о недропользовании. Но большая часть их работы пришлась на советский период. С того времени многое изменилось в аспектах приложения этих законов. У меня же, что называется, самая свежая информация о ситуации. Поэтому, на мой взгляд, я своевременно там появился. Если сравнивать с производством, то в Совете Федерации работа очень кропотливая, очень много согласительных процедур, мнений.

— То есть много бюрократии?

— С одной стороны, да. Но, когда работаешь над документом, то начинаешь понимать, что бюрократичность в принятии закона, который будет действовать для всей страны, очень важна. Потому что страна большая, и любое непродуманное, неосмысленное решение может привести к непредсказуемым последствиям. Ведь законодатели пытаются создать универсальный для страны документ, но для одной отрасли он будет работать, а для другой окажется совершенно неприемлемым. Например, сейчас готовится и обсуждается закон об отходах. Закон важный, проблема назрела: города задыхаются от свалок, много крупных промышленных предприятий. Но в существующей редакции может он ударить по недропользованию. Возьмем «Петропавловск»: чтобы добыть на Пионере 11—12 тонн золота, необходимо вскрыть 36  миллионов кубических метров горной породы. В дальнейшем мы ее не используем, а складируем. Можно считать эту породу отходами или нет? Если да, то надо применять те же ставки, что и к бытовым отходам, и как следствие — моментально закрывать предприятие. Поэтому если не внести в закон оговорку для недропользователей, для отрасли это будет если не тормоз, то однозначно остановка на какое-то время. То есть, как бы мы не злились, отчасти бюрократия нужна.

— Кроме недропользования, ваш комитет отвечает еще и аграрный сектор. У членов комитета есть разделение по отраслям?  

— Вообще такого разделения внутри комитета быть не должно, но у нас оно произошло. Потому что в составе есть настоящие зубры сельского хозяйства, их опыту и мнению можно довериться. А мы больше заняты вопросами недропользования. Но с точки зрения интересов области, я налаживаю работу с нашими специалистами агропромышленного комплекса, чтобы быть в курсе дел и иметь возможность эффективно помогать селянам Приамурья.  

— До выборов в Заксобрание вы не раз говорили, что работа сенатора — это не политика? Вы не поменяли своего мнения?   

— Если не работать, то политикой можно заниматься даже в рамках маленького товарищества с ограниченной ответственностью — политики и политиканы есть везде. Но как я понимаю само определение политики, то я ей не занимался и заниматься не буду — я занимаюсь законодательной деятельностью в рамках полномочий, отведенных законом, и в соответствие со своей совестью. Я не рассматриваю место члена Совета Федерации как трамплин для какой-то политической или административной карьеры — не собираюсь идти в губернаторы или занять руководящую должность в федеральной структуре. В то же время не считаю эту должность почетной пенсией, как говорят некоторые о Совете Федерации. Я считаю, что работа члена Совета Федерации, которую мне доверили, позволяет мне поделиться своим знанием, опытом и принести пользу экономике.

— Вам вообще интересно на этой должности?  

— Я ответил бы — да. Во всяком случае, сейчас я пребываю в приподнятом настроение, потому что мне кажется, что я могу оказать воздействие на вопросы, принимаемые на законодательном уровне страны. Но насколько действенная работа сенатора, я скажу позже. Пока я понял, что   могу мнение высказать и отстоять, а насколько эта работа эффективна и пойдет ли это мнение в жизнь — на это надо время. Может быть, если я через 2—3 года увижу, что все мои попытки тщетны и бесполезны, я просто оттуда уйду, так как у всякой работы должен быть результат для отрасли, для экономики области. Но чтобы оценить эффективность, надо отработать как минимум год. А вообще мой принцип — дорогу осилит идущий.      

Возрастная категория материалов: 18+