Спустя несколько минут начнется артподготовка, а к вечеру эта фотография станет настоящей реликвией.Спустя несколько минут начнется артподготовка, а к вечеру эта фотография станет настоящей реликвией.

Боевое крещение в Сталинграде

«Я донесу тебя до границы с Германией» — эту фразу амурчанин Георгий Губкин произнес в 1942 году, в разгар Сталинградской битвы. Он обращался к горсти сталинградской земли, которую бережно упаковал, сохранил, и в итоге выполнил данное обещание. А тогда, в разрушенной волжской столице, взвод лейтенанта Губкина оборонял позиции рядом с домом не менее известного лейтенанта Павлова.

Немцы накатывали волнами, атаки не прекращались ни днем ни ночью. Бойцы Губкина не спали несколько суток, но смотрели на своего несгибаемого, совсем молодого командира. Вчерашний выпускник Хабаровского пехотного училища не давал подчиненным ни единого повода, чтобы сдаться или отступить. В один из дней командование поручило Губкину зайти немцам в тыл и гнать их на пулеметчиков Павлова. Задание удалось выполнить только с большими потерями. Георгий Никитович получил первое ранение, позже их будет еще три.

— Наш район в годы войны дал стране пять героев Советского Союза, все они дети репрессированных. Прошли через унижения и обиды. И тем более удивительно, как они смогли сохранить столь исключительную самоотверженность. Но даже на этом фоне судьба Георгия Губкина выглядит поистине уникально, — делится впечатлениями специалист Константиновского районного музея Галина Ивановна Черненко. Она вместе с коллегами несколько лет скрупулезно собирала материал о знаменитом земляке. Сейчас в фондах Константиновского районного музея масса редких свидетельств и фактов.

Наверное, в канун Великой Отечественной мало кто мог разглядеть в Георгии Губкине будущего героя. Молодой скромный парень спокойно учительствовал в родной Семидомке. Его отец вместе с братом начали обживать эти места еще в 1918 году, прибыли из Полтавы в числе первых переселенцев. Отстроились, обзавелись хозяйством. В итоге дядьку причислили к кулакам и расстреляли.

Чуть позже арестовали и родного отца, хотя на кулака или зажиточного крестьянина он явно не тянул. В семье росло шестеро детей, причем всю живность Никита Федорович передал колхозу, а сам трудился в нем пастухом. По одним данным, его обвинили в повстанческой деятельности, по другим — не простили близкое родство с врагом народа. Так или иначе, но отца тоже казнили.

Осиротевшего Георгия забрал в Благовещенск старший брат. Там он окончил четвертую школу, педагогические курсы, а потом вернулся на родину. Уже перед самой войной в Семидомке он умудрился организовать школу-семилетку. В 1941-м призыв в армию, но вместо действующих войск он попал в Хабаровское пехотное училище, а спустя год  — прямиком в Сталинград.

Психологический рубеж

— Да, он был сыном врага народа, но когда началась война, то возникла серьезная потребность в образованных кадрах. Армии требовались грамотные командиры. Георгий Никитович был учителем. Думаю, поэтому сын репрессированного все же смог попасть в военное училище. Точнее, его самого туда направили, — продолжает Галина Ивановна.

Фашисты обороняли этот участок с ожесточенностью обреченных, словно на подступах к самому Рейхстагу. Теперь уже у них за спиной был некогда великий Третий рейх, и отступать некуда.

После Сталинграда подразделению Губкина довелось участвовать в битве под Курском, Харьковом и Витебском, освобождать Белоруссию и Литву. К августу 1944 года он, уже будучи в звании капитана, носил гордое имя «комбат». Георгий Никитович командовал вторым батальоном 297-го стрелкового полка, 184-й стрелковой дивизии. Именно этому подразделению довелось первым оказаться на подступах к государственной границе с Германией.

15 августа они подошли к знаковому рубежу на 10 километров и закрепились в окрестностях литовского города Кудиркос-Науместис. Фашисты обороняли этот участок с ожесточенностью обреченных, словно на подступах к самому Рейхстагу. Теперь уже у них за спиной был некогда великий Третий рейх и отступать некуда. Дальше война будет идти уже на их родной земле. Это был психологически важный рубеж для миллионов людей по обе стороны фронта, а точнее — для всего мира. Георгий Губкин и его офицеры отчетливо понимали, что от «тарелок» радиоприемников в эти дни не отходит весь Советский Союз.

На другом берегу Восточная Пруссия

Немцы ждали наступления и готовились основательно. На подступах к пограничной реке Шешупе немцы вкопались в землю в полный рост, оборудовали долговременные огневые точки, все подступы густо заминировали. Здесь же сосредоточили мощный артиллерийский кулак, а в качестве ударной группировки планировали использовать танки. К немцам постоянно подтягивались резервы.

Для батальона Губкина положение осложнялось еще и тем, что фашисты не давали возможности сосредоточиться для решительного рывка. Красноармейцам то и дело приходилось переходить к обороне и отбивать контратаки фашистов.  

Вечером 15 августа командир передовой роты старший лейтенант Зайцев (на фотографии он крайний слева) сообщил о серьезном ухудшении обстановки. Немцы бросили в бой несколько десятков танков вместе с пехотой. Группировка врага намеревалась зайти в тыл батальона и ударить в спину. Губкин приказал стоять насмерть, боем руководил лично. Немцы оставили на поле боя 22 горящих танка.

Утром следующего дня ситуация повторилась, немецкие танки шли лавиной. Бывший сельский учитель из амурской Семидомки бился на передовой вместе со своими бойцами. Отступить в такой ситуации мысли ни у кого не возникло.  

Бой утих только поздно вечером, когда до Шешупы оставалось два километра, а ночью немцы вновь подтягивали свежие резервы. Губкин понимал, другого выхода, кроме как ударить первым, у него нет. На рассвете следующего дня, перед последним боем батальона Губкина на советской земле и была сделана знаменитая фотография. Измученные бессонницей и бесконечными боями офицеры согласовывают последние детали решающего рывка.

Спустя несколько минут началась артподготовка. Вслед за ней в бой пошла пехота. Передвигались медленно, метр за метром, то ползком, то вновь поднимаясь в атаку. Бойцы не остановились, даже когда по ним из Восточной Пруссии ударила немецкая артиллерия.

В восемь часов утра бойцы роты Зайцева вышли на заданный рубеж. Георгий Губкин развернул карту и понял, что три года назад на этом месте стоял пограничный знак номер 56. Комбат воткнул в землю красный флаг и посмотрел на другой берег Шешупы — там начиналась Восточная Пруссия.

Амурский воздух не сравнить с московским

Полномасштабное наступление советских войск было продолжено только спустя два месяца. Все это время армейские подразделения закреплялись на государственной границе, принимали пополнение, отдыхали.

В середине октября батальон Губкина вместе с другими подразделениями занял город Ширвиндт и двинулся по направлению к Кенигсбергу. Трое из четверых людей на знаменитой фотографии впоследствии будут удостоены звания Героя Советского Союза, причем Василий Зайцев посмертно. Он даже пройти по земле врага толком не успел. В первые же дни наступления ему оторвало ногу. Спустя два месяца он скончается в каунасском госпитале.

Я донесу тебя до границы с Германией.

Рядом с ним парторг Второго стрелкового батальона капитан Коршун, он получил ранение и в батальон больше не вернулся. Далее замполит батальона младший лейтенант Костин, в бою за госграницу летом 1944 года заменил одного из убитых командиров роты и поднял в атаку залегшее подразделение.

На переднем плане Георгий Никитович Губкин, получит звезду героя в марте 1945 года, а Победу встретит в Кенигсберге. Спустя несколько месяцев он вновь окажется в водовороте боевых действий. Его война закончится на Дальнем Востоке, в Маньчжурии.

Остаток жизни Георгий Никитович проведет в подмосковных Химках, при этом будет регулярно наведываться в родную Амурскую область. Не исключено, что здесь и сегодня живут его родственники. В фондах Константиновского музея сохранилось интервью 20-летней давности, которое взял у героя журналист «Амурской правды» Александр Шатыгин. Полковник в отставке Губкин признался, что в Благовещенске живут две его родные сестры и племянники. А еще сказал, что очень скучает по малой родине.

— Знаете, как приехал, пью здешнюю воду — не напьюсь! Такая она чистая, мягкая, умоешься — лицо свежее становится. С такой водой никакого мыла не надо. А какой тут приятный, сухой и вкусный воздух, ничем не загрязненный. Это же эликсир! Разве сравнишь его с московским…

Герой Советского Союза Георгий Губкин похоронен в Подмосковье. В Семидомке Константиновского района Приамурья установлен его бюст. В один из приездов он заложил в родном селе рощу, а в музее истории села ему посвящена целая экспозиция.

 

За помощь в подготовке материала благодарим Константиновский районный краеведческий музей.

Возрастная категория материалов: 18+