Фото: in-news.ruФото: in-news.ru

— Я шла с работы, фельдшер меня остановила и сказала, что нужно съездить в семью. Поступила информация, что ребенок в бане. Девочка действительно там находилась, была в легкой одежде — осенних штанишках, ветровочке, кроссовках. Вероятно, баня протапливалась утром, но уже остыла, для ребенка это холодно, я считаю. На лице у нее были царапины. Когда мы забирали девочку, она сказала: «Куда вы меня везете? Меня мама ругать будет». В машине фельдшер спрашивала: «Ты кушала?». Она сказала, что кушала только что. «А спишь ты где?». Она сказала, что спит в бане. Я когда все это увидела, сутки не могла отойти, не могла поверить, — рассказала «Амурской правде» глава Николаевского сельсовета Татьяна Трофимова.

В первую ночь ребенка оставили у бабушки, а на следующий день забрали в центральную районную больницу. Как сообщили «Российской газете» в Зейской ЦРБ, ребенка поместили в педиатрической палате. Девочку должен осмотреть врачебный консилиум. По информации издания, на теле дошкольницы многочисленные ссадины и синяки.

Как рассказали в Николаевском сельсовете, девочка воспитывается с мачехой и родным отцом около 1,5 лет. В новую семью ее приняли после того, как пьющую родную маму лишили родительских прав.

— Папа с ребенком раньше не общался, не воспитывал. Семья решила забрать девочку, потому что приемная мама, Татьяна, не могла иметь детей. Можно даже сказать, что это не его желание, а желание Татьяны было. И когда они взяли ребенка, она забеременела. Малыш у них появился недавно, девочке всего месяц, — повествует глава сельсовета.

Татьяна Трофимова также рассказала, что приемная дочка была сложной. «Она как назло делала: накакает и размажет по креслу. Мама боролась с этим, была снисходительна», — отмечает Татьяна Николаевна. По ее словам, неладное начали замечать соседи. В Зейском комплексном центре социального обслуживания населения «Родник» нашему корреспонденту сообщили, что за семьей было установлено наблюдение.

— Семья находилась в группе риска с 26 апреля 2018 года, было подозрение на жестокое обращение, впоследствии неподтвержденное. Девочка получила травму, был спорный вопрос, проводилось расследование, — рассказали директор центра Людмила Фида.

«Мама объясняла тем, что ребенок упал, поранился», — отмечают в сельсовете. «Амурской правде» удалось связаться с родным отцом ребенка, машинистом подачи топлива на котельной.

— Жена в этот день пошла с младшей дочкой к фельдшеру, а старшая дома осталась. Приходит домой — обои оборваны. Пока печку пошла затопить, поставила ее в баню. Наедине с ребенком не стала оставлять, потому что не знала, что еще она сделает,  — рассказал свою версию событий, произошедших 27 ноября, папа изъятой девочки Дмитрий.

По словам родного отца, при всех конфликтных ситуациях он не присутствовал – находился на работе. Однако в жестокость супруги к дочери не верит. «Как она ее может обижать?! Когда мы ее забрали, она тянулась к ней, а ко мне вообще никак. Я приезжаю с вахты, она ко мне не подходит. До пяти лет я не видел этого ребенка. Одна встреча была до оформления отцовства. Миленькая, хорошая девочка. Сначала все было идеально, а потом начала она ссаться, какаться. Но никто ее не наказывал, никто ее не бил», — рассказал Дмитрий и заверил, что в семье любят дочку и хотят воспитывать ее дальше.

В амурском управлении Следственного комитета России проводят доследственную проверку, по результатам которой будет решаться вопрос о возбуждении уголовного дела.

— Проводится проверка на предмет систематического причинения вреда здоровью, нанесения побоев ребенку, — прокомментировал старший помощник руководителя регионального управления СКР Алексей Лубинский.