Массовый кинематограф постепенно отказывается от безотказного образа маленькой девочки в колодце и возвращается к старому доброму натурализму во всей его красе. Двери кинозалов открываются, оттуда выходят хмурые и бледные зрители, только что посмотревшие «Хостел» Эли Рота. Некоторым не удалось даже досидеть до конца. Тарантино и полтонны крови Эли Рот — имя не очень известное. До выхода последнего детища, конечно, теперь эти два слова запомнят и будут ждать новых творений, например «Хостела-2». До этого он снял посредственный, по многим отзывам, ужастик «Лихорадка», прошедший достаточно незаметно, собрав при этом в сто раз больше денег, чем на него потратили. Наверное, Рот сделал правильные выводы из полускомканного первого блина. Действительно, почему бы не попробовать обеспечить следующему фильму успех, заручившись поддержкой самого Квентина Тарантино? Сначала великий и ужасный Квентин упомянул молодого коллегу в титрах «Убить Билла»: мол, выражаю благодарность, прошу любить и бояться. А следом выступил в качестве продюсера «Хостела» и дал серию интервью в том духе, что слабонервным может понадобиться медицинская помощь, и он не шутит. Все эти предварительные мероприятия вызвали сумятицу в головах аудитории, многие вообще рванули в кинозалы, уверившись, что именно Тарантино снял «Хостел». Вовсе нет. Он снял «Криминальное чтиво», отрывочек из которого вы можете увидеть в самом начале «Хостела» — его показывают по гостиничному телевизору. Шуточки, называется. Сама рекламная кампания триллера тоже очаровывала любителя ужасов. Помимо жутких трейлеров, по традиции собранных из самых кричащих моментов картины, глаз радовали картинки (настолько же мрачные, насколько и непонятные, с непременной тематикой здоровенной бензопилы), а сердце — слоганы и факты, вроде того, что в этом фильме прольется ровно 567 литров крови. Впечатляет, больше полутонны, надо не пропустить. Плюс туманные заявления Рота о реальности событий, на которых основан фильм, — в общем, полный набор вооружения и пара обойм про запас. Итак, театр уж полон, зритель нетерпеливо ерзает в кресле, томясь в ожидании потока острых ощущений, первые кадры вполне отвечают этим ожиданиям, а потом начинается непосредственно история. Сюжет, достойный какой-нибудь несмешной американской молодежной комедии, да еще и с моралью. Не гонялся бы ты, янки, за дешевизной: расплачиваться будешь не щелчками в лоб, а теми самыми литрами крови, которую готовы пролить нехорошие люди с блуждающими взглядами. Бесплатный сыр по-европейски Два дерганых американца и подозрительный исландец, сдружившиеся во время отпускного турне по Западной Европе, предаются легальным порокам в Амстердаме и страдают в поисках не изведанных доселе ощущений. Случайный знакомый советует им посетить Словакию, где все таинственно и молчаливо, а девушки прекрасны и доступны. Последний тезис он даже подкрепляет своеобразным портфолио, которое и лишает героев фильма всяческих сомнений. И вот они уже на пути в Братиславу. В Словакии действительно оказывается весело. Загорелые славянки лишены каких бы то ни было комплексов, да еще и поселиться приходится с ними в одном номере. Начинаются походы по увеселительным заведениям под словацкую же музычку, и молодые люди напрочь отказываются замечать, что все слишком уж легко и безвозмездно. Конечно, бесплатный сыр бывает не только в мышеловке, но это как раз тот самый случай. Только мышеловка оборудована профессиональным и изощренным комплектом для пыток, а шансы на побег у мышей максимально приближены к нулю. Пока друзья знакомятся с обратной стороной гостеприимной Братиславы, их начинают похищать по одному. Вообще, эта часть Европы ничем не уступает легендарной Трансильвании, если верить «Хостелу». По улицам разгуливают банды озверевших и вооруженных детей, готовых убить за сигарету или жевательную резинку. В музее пыток мило компостируют билеты миниатюрной гильотиной, заляпанной чем-то недвусмысленно красным. По улицам катаются сплошь «Волги», девушки на исковерканном русском затягивают «Очи черные». И вообще, мрачный дух СССР, похоже, спит в закрытом гробу где-то неподалеку. К этому моменту непосвященный зритель начинает злиться уже откровенно. Обещанных литров крови как не было, так и нет, хотя к концу подходит вторая треть фильма. Вместо невыносимой жестокости и шокирующих сцен насилия — то дурацкий юмор, то недоделанный мистический детектив. Нет даже столь дорогих сердцу таинственных шкатулок, древних истлевших книжек или завалящей легенды о силах зла. Зачем тогда Словакия? Оставались бы в Амстердаме курить кальян, проклятые янки, сердится зал. И вдруг тягомотина сменяется непродолжительной, но очень насыщенной «пилорамой», во время которой становится понятно, о чем предупреждал Квентин Тарантино перед премьерой. Никакой мистики, господа. Все предельно ясно и все предельно ужасно. Любая жизнь имеет свою цену, и эти цены автор ясно указывает в евро. Кровь не льется рекой — фи, прошлый век, — она очень убедительно вытекает, вызывая вполне обоснованное желание отвернуться от экрана. Но вы же пришли на фильм ужасов, интересуется режиссер, пока Тарантино довольно ухмыляется где-то за его плечом. Вот я вам ужасы и демонстрирую.

Все закончится, страшно сказать, хеппи-эндом. Конечно, он будет очень своеобразным, но Эли Рот, в отличие от большинства современных киношников, ни капельки не заморачивается вопросами морали, ока за око и подставленных щек. Он даже не убеждает зрителя в том, что с человеком всегда может произойти что-то очень нехорошее, пока он радуется жизни. «Хостел» снят не для личного пользования, и это не путеводитель по Западной Европе. Скорее, антиреклама Словакии, если воспринимать происходящее на экране всерьез. «Хостел» — яркий пример воплощения в жизнь придуманной истории. Этому Рот, по всей видимости, научился у старшего товарища Квентина, который всю свою карьеру только тем и занимался, что под прикрытием стрельбы, крови и бессмысленных диспутов делал что хотел. Похвально, черт побери. Фильм получит хорошие сборы. На такое кино ходят, не уделяя внимания отзывам критиков и негативным эмоциям друзей и знакомых. На такое кино не ходят, если не смогли вынести до конца той же «Пилы».

Вопрос, выдержишь или нет, оказывается, может играть очень даже важную роль. И тот факт, что первые две трети фильма в принципе вообще не имеют особого смысла, а нужны, чтобы подвести к нужной черте героев и напрячь хрустящих чипсами зрителей, тоже неважен. Трудно сказать что-то конкретное, например, об игре актеров. Небольшой бюджет «Хостела» вкупе с близостью к черной комедии рисует крест на участии в нем суперзвезд, если, конечно, они не захотели бы поприкалываться. В последнее время это случается редко. Те актеры, что задействованы в фильме, играют как могут. Или как того хочет режиссер, какая разница? Отметить можно разве что Яна Влашака за роль маниакального датского бизнесмена, да и то потому, что он сразу никому не нравится. Всегда ведь приятно думать, что ты хоть что-то смог предугадать. Оценивать операторскую работу в «Хостеле» тоже занятие неблагодарное.

Пасмурные планы Братиславы (которые снимали в Чехии), полутемные комнаты гостиницы и совсем уж мрачная пыточная — что лучше снято? Камера не летает по всем коридорам, не демонстрирует чудеса детальной съемки — нет, иногда она вообще ведет себя как любительская. В этом есть некоторая прелесть. Но в этом нет ничего выдающегося, как ни приглядывайся. Одно приходится признать безоговорочно. Малобюджетное кино, которое так любили снимать европейцы, широкими шагами догоняет блокбастеры в США. Зритель хочет натуры. Зритель устал от больших взрывов, красивых смертей и драматических пауз. Фильм типа «Хостела» вряд ли сможет претендовать на «Оскара» в ближайшие десятилетия. Но именно такое кино смотрят в кинотеатрах во время раздачи всех важных премий и наград. Жестокость, не имеющая смысла, — это ужасно. Фильмы класса «R» противоречат современной морали. 567 литров крови на экране — это чудовищно много, достаточно и полстакана. Пока я пишу эти строки, десятки режиссеров встанут в очередь за успехом Эли Рота. И снимут кино еще ужаснее, еще беспощаднее и реалистичнее. А зритель забудет о высокой морали, купит билет и вновь погрузится в мир скальпеля и цепей, потому что это в первую очередь увлекательно.