На эти и другие вопросы ответил директор Межрегионального центра экологического мониторинга гидроузлов (г. Хабаровск) Сергей Сиротский. - Сергей Егорович, существует мнение, что строительство водохранилищ на реках способствует их обмелению. Так ли это? - Это мнение насколько распространено, настолько же и ошибочно. Скажите, пожалуйста, куда девается вода из водохранилищ, если не в ту же самую реку? Все говорят: «Уровень реки понизился на такую-то величину!» Приводятся цифры. Но одни сознательно, в каких-то своих интересах приводят данные среднего многолетнего уровня, измеренного для какого-то летнего месяца, умалчивая, что этот средний уровень понизился из-за того, что плотина задержала паводок, не допустила разлива реки по полям и селениям. А другие бездумно повторяют и ругают энергетиков. На самом же деле происходит просто перераспределение годового стока по сезонам. Даже более того, зарегулирование улучшает, с точки зрения человека, гидрологический режим: в засушливые периоды, когда река должна была бы обмелеть, из водохранилищ в нее все равно продолжает поступать вода, и зачастую в большем количестве, чем она поступает в водохранилище. - Это с точки зрения человека. А если с точки зрения обитателей рек: рыбы из-за водохранилищ становится меньше? - Кто вам такое сказал? Если вы возьмете отчеты ихтиологов за многие годы и проанализируете их, то увидите, что рыбное население наших водоемов и водотоков уменьшается практически весь период наблюдений. На рыбное население Амура повлиял промысловый вылов, который велся в годы войны. Да продолжающийся бесконтрольный лов друзьями-китайцами. Свою лепту внесли наши любители-рыболовы, заготавливающие в больших объемах икру на нерестовых речках. И те, кто эту икру покупает, тоже повинны в уменьшении рыбного поголовья. Конечно, сказалась и обработка полей ядохимикатами, которой одно время очень увлекались: минеральные удобрения в изобилии попадали с грунтовыми водами в поверхностные водотоки. И загрязнение рек промышленными и бытовыми отходами. Хотите конкретный пример? Пожалуйста: еще совсем недавно Биджан в Еврейской автономной области слыл рыбной рекой, нерестовой для кеты. Теперь кета уже и там не встречается. А сами водохранилища, кстати, славятся именно хорошей рыбалкой. Даже на Бурейском водохранилище, которое, по нашим прогнозам, не станет рыболовной Меккой, сейчас наблюдается «демографический взрыв». Через несколько лет непременно произойдет спад, но и в том случае количество рыбы на единицу площади бассейна средней Буреи там будет гораздо больше, чем было в «лучшие» времена. - Но если в количественном отношении рыбы меньше не стало, как вы прокомментируете уменьшение видового состава? - А давайте проанализируем, как именно уменьшится видовой состав. Ихтиологи, которые в соответствии с программой мониторинга ведут наблюдения, говорят о том, что выше плотины уже не будут встречаться кета и, возможно, калуга. Но кета, по их же данным, последний раз отмечалась в низовьях Дубликана, левого притока Буреи, в 70-х годах, задолго до перекрытия Буреи. Тогда единичные экземпляры ее были отловлены ставными сетями. И в отчете о научно-исследовательской работе о состоянии природной среды на реке Бурее за 2000 год о кете говорится, что это «вероятно, исчезнувший вид». Причем вид исчез задолго до перекрытия реки. Что касается калуги, то она, по данным ихтиологов, была единожды отловлена в том же Дубликане в 1998 году, тоже до перекрытия. И наши специалисты считают, что этот вылов был случайным, что калуга-путешественница «забрела» в верховья Буреи, но жить бы там не осталась: условия неподходящие. Кстати, вот цифры из отчета ихтиологов 2006 года. За период наблюдений в рамках мониторинга, с 2004-го по 2006 год, в Бурее, ее притоках и водохранилище отмечено 35 видов рыб. По ретро-спективным данным 1930 - 1960 годов, в Бурее насчитывалось 36 видов рыб. При этом, цитирую отчет, «большинство из них встречались единично, непосредственно в устье или нижнем течении, куда эти виды рыб заходили из Амура в период колебаний летних уровней». - Однако качество воды все же ухудшается? - Самая грязная вода в реках - ниже городов, а вовсе не ниже плотин. Мы ведем регулярные наблюдения на Бурее, и я авторитетно заявляю: ухудшения качества воды ни в гидрохимическом, ни в бактериологическом отношении из-за сооружения водохранилища не происходит. Даже более того, ниже плотины концентрация фенолов и аммонийного азота ниже, чем в притоках, впадающих в водохранилище. То же самое, кстати, наблюдается и на Зее. - И все же жители Талакана говорят о неприятном запахе воды ниже плотины, а жители Новобурейского - о цветении воды в реке? - Этот запах появляется только весной, когда в плотине открываются донные затворы. Он обусловлен образованием сероводородных зон на большой глубине. Такие зоны есть и в известном своей чистотой озере Байкал, и в Черном море. Но, во-первых, на той глубине, где образуются эти зоны, рыба не водится, во-вторых, сероводородная вода, пройдя через плотину, на первых же километрах теряет газ: падает давление, и сероводород улетучивается. Рыбное население при этом не страдает, вся рыба спускается ниже или уходит в притоки. Это явление давно изучено, и, смею вас заверить, через пару лет в Талакане забудут об этом запахе воды. Что касается цветения. Водоросли, которые доставляют неприятности браконьерам, чьи сети они забивают, - обычны для Буреи. Они были в ней и раньше. Только раньше эти водоросли, крепившиеся на мелководье к галечному дну, периодически смывало паводками. Теперь паводки улавливаются плотиной, и водорослям ничто не мешает разрастаться. В определенной степени это можно рассматривать как положительный фактор: с одной стороны, водоросли являются кормом для рыб, с другой - фильтром для воды. Но окончательно выводы делать преждевременно, нужно продолжить наблюдения. - Сергей Егорович, а почему ни на Зейской, ни на Бурейской плотинах не предусмотрено ни рыбопропускных, ни рыбозащитных сооружений? - Наши наблюдения на Бурее привели к выводу, что эти сооружения - ненужная трата средств, и немалых, и мы высказали эти соображения заказчику строительства Бурейской ГЭС. Дело в том, что ниже плотины вода в реке холодная, в такой воде хорошо чувствуют определенные виды рыб. Но если эти рыбы поднимутся в водохранилище, они окажутся в плохих для себя условиях, теплая стоячая вода будет для них губительна. Точно так же теплолюбивому населению водохранилища «не в жилу» будет оказаться под плотиной. Так в чем тогда смысл строительства рыбопропускников? Мы пришли к выводу, что дорогостоящие рыбозащитные сооружения в данном случае тоже непозволительная роскошь. Ведь из-за проектных больших перепадов уровней в Бурейском водохранилище водозаборы сделаны гораздо ниже уровня, в котором обитает рыба. Это с одной стороны. А с другой - водохранилище, как я уже сказал, неперспективно с точки зрения рыбоводства. Рыбы в нем никогда не будет настолько много, что она станет стремиться прорваться через плотину Бурейской ГЭС в поисках лучшей жизни. - А почему бы не распространить на Бурейское и Нижнебурейское водохранилища зейский опыт зарыбления омулем и пелядью? - Заселение на новые территории видов, ранее на ней не обитавших, называется интродукцией. Существуют рекомендации относительно интродукции некоторых видов рыб в водохранилища - омуль, пелядь, а также судак присутствуют в этих рекомендациях. Но, на мой взгляд, интродукция неамурских видов нецелесообразна по целому ряду причин. Во-первых, человечество уже имеет печальный опыт, когда переселенные животные буквально выдавливали местные виды из экологической ниши, и те оказывались под угрозой исчезновения. Как, например, американская норка вытеснила европейскую. Да мало ли таких примеров! Лучше поменьше вмешиваться в видовой состав экосистем, чтобы не нарушить их баланс. Во-вторых, мне не кажется удачным выбор омуля и пеляди для обоих водохранилищ: в одном случае препятствием к самовоспроизведению будут большие сезонные перепады уровней, в другом - теплая вода мелководного водохранилища. Вот карасю Нижнебурейское водохранилище может показаться землей обетованной... Или водой? А где карасю хорошо, там и щуке вольготно будет. Сом, косатка тоже представляются вполне перспективными. - Так что же, по-вашему, несет в себе сооружение гидроэлектростанций и водохранилищ на притоках Амура: зло или благо? - Вряд ли однозначно можно ответить на этот вопрос. Чтобы кто-то что-то нашел, надо, чтобы это что-то кто-то потерял. Теряем земли сельскохозяйственного назначения, теряем лесные земли. Хотя что касается находок, то они все же перевешивают чашу весов. И даже если забыть, что получаем электроэнергию, то все равно имеем больше плюсов. Сколько на Амуре страдали от наводнений! И не только люди, но и природа. А после строительства одной только Зейской ГЭС уменьшились и количество наводнений на Зее и Амуре, и уровни паводков. Просто люди это забывают. Сколько написано о прошлогоднем подтоплении Овсянки! А если попробовать представить, если бы плотины, собравшей паводок, не было?

Возрастная категория материалов: 18+