Кстати, Георгий Кузьмин родом из забайкальских казаков. участник Первой мировой войны в звании унтер-офицера, кавалер двух георгиевских крестов, активный соратник Ф. Н. Мухина в годы гражданской войны, он стал впоследствии первым председателем колхоза в Славе. В 30 - 40 годах 20-го века в селе началось развитие животноводства, пчеловодства, шла разработка целины - полей, на которых сеяли рожь, овес, гречиху и другие культуры. Были на Славском острове два кирпичных завода. Славу с материком связывал паром, который ходил ежедневно по Селемдже до Новороссийки и обратно. Также туда заходил по пути из Свободного в Норск знаменитый скоростной теплоход «Ракета». Тогда особо не чувствовалось, что Слава как-то отделена от цивилизации - несмотря на то что она расположена на острове, попасть на него было проще простого. К тому же практически у каждого взрослого жителя села была моторная лодка, стоящая на фамильном извозе в протоке Селемджи. С восхищением рассказывает о тех временах коренной житель Славы Владимир Ефремов: - В Славе были школа, молодежный клуб, магазин, больница, почта, аптека, кинотеатр. Люди в основном занимались крестьянским трудом: работали на полях, на фермах. Значительную часть урожая зерновых всего Мазановского района давала именно Слава. Здесь жили одни из лучших профессиональных охотников Амурской области. Была своя подстанция, зерновые дворы, много пчелиных пасек. Каждый сельчанин держал по две-три коровы, коней, свиней, кур и т. д. Некоторые жители работали на Гари, где на р. Мамын мыли золотой песок. Жители были людьми самодостаточными, могли себя прокормить и без денег. Так, каждая семья пекла хлеб в русской печи. Земля в Славе очень плодоносная, урожаи были гораздо лучше, чем в той же Новороссийке за речкой. Так как все коренные жители были староверы, ни о каких абортах речи не было: семьи были многодетные, в каждой в среднем от 5 до 12 детей. У меня, например, было 4 брата и одна сестра. Пейзажи в селе и впрямь колоритные: равнина сочетается с сопками, много рек, озер. Без рыбы и дикого мяса в Славе жили разве что совсем ленивые. Здесь не считалось особенным поймать, например, за день 50 - 100 кг карасей. За «бешеной» ловлей сюда приезжали рыбаки со всех районов области, каждый из которых пытался завести знакомство со «славскими», чтобы получить проводника по рыбным и охотничьим местам. Гостей собиралось каждое лето не меньше, чем было самих жителей. Большей частью это были внуки старожил. Некоторые считали Славу мистическим местом. - Часто бывало, - вспоминает житель с. Новороссийка Иван Довженко, - что в нашем поселке идет дождь, ливень или бушует ураган, а в Славе, до которой всего 3 км, в это время солнце светит. Воздух там совсем иной: очень чистый, свежий, «вкусный». Вода в Славе лучше минеральной жажду утоляет. А разнотравье такое, что из Новороссийки до сих пор туда многие ездят косить сено. Почти все, кто перевез своих пчел в Новороссийку, вынуждены были отказаться от их дальнейшего разведения - пчелы не хотят работать на материке, им здесь травы мало, меда они почти не приносят. Со временем настоящие староверы в Славе умерли. Их потомки, приспосабливаясь к современной жизни, под давлением коммунистического атеистического строя уже не были столь религиозны. К тому же случавшиеся браки между «старообрядцами» и простыми советскими гражданами свели практически на нет культуру и веру раскольников. Экономическая стабильность в Славе продолжалась до конца 80-х годов. С развитием рыночных отношений почему-то стало невыгодно содержать фермы, сеять зерновые, разводить пчел. Вскоре закрыли школу, и жителям пришлось ежедневно отправлять своих детей в школу в Новороссийку. Положение резко ухудшилось, когда в поселок перестал ходить паром. Начались перебои со светом, отрезали телефонную связь. Природные запасы рыбы и мяса на острове уменьшились по причине, прежде всего, их массового истребления браконьерами, а также загрязнения вод Мамына и Селемджи драгами золотарей. В социально-экономическом смысле Слава стала резко отдаляться от материка. Люди, особенно молодежь, не видя никаких перспектив, стали постепенно уезжать с острова. Точкой кипения стало закрытие в начале 90-х годов единственного славского магазина. На тот момент в селе оставалось уже не более 50 человек. Ресурсы Славского острова - и человеческие, и природные - были истощены. Рассказывает представитель молодого поколения Славы, одним из последних уехавший с острова, Алексей Ефремов: - Слава умирала очень быстро, буквально за три-четыре года ее население сократилось в несколько раз. Когда закрыли магазин, то единственным ближайшим местом, где можно было что-то купить, осталась Новороссийка. Но туда надо было еще как-то попасть. Лодок почти не осталось, да и стоимость поездки на ней была ощутимой - цена бензина резко возросла, купить его было негде. В общем, жить в Славе стало невероятно тяжело. При такой ситуации, естественно, брошенный властями поселок не мог выжить, дни его были сочтены. В середине 90-х годов в Славе оставалось около 20 - 30 человек, в основном старики, доживавшие свой век. Они не хотели уезжать с острова - уж очень дорого было им это место. Однако жизнь престарелого человека, нуждающегося в постоянной медицинской помощи, в заброшенном поселке на острове могла стоить ему жизни. В итоге все, кто мог, уехали со Славского острова. В основном люди перебрались в Новороссийку, где им пришлось покупать дома, а свои владения в Славе бросить - они теперь годились разве что на дачи. Впрочем, кто имел возможность, разобрал и вывез свой дом на материк. Остальные усадьбы заросли бурьяном и в итоге сгорели. Сейчас в поселке остались два ветхих домишка. В них последние несколько лет живут три человека, которым некуда деться с острова: нет денег и жилья на материке. Несколько раз в месяц они пешком ходят в Новороссийку, переплавляясь через Селемджу на резиновой залатанной лодке. Получив там пенсию, отовариваются в местном магазине и сплавляются вниз по Селемдже в родное село. Чтобы как-то выживать, «оставшиеся в живых» ловят рыбу и продают ее новороссийским, которые с удовольствием покупают натуральный продукт, т. к. на материке что-то поймать практически невозможно - не рыбное место. Последний раз мы с друзьями детства были на Славском острове в июле этого года, куда до сих пор ежегодно ездим рыбачить и отдыхать от города. Смотря на сегодняшнюю Славу, сопоставляя картинку с тем, что помню с детства, когда проводил здесь каждое лето в гостях у деда, не верю, что это одно и то же место. Следов человека почти не осталось. Удивительно, насколько богата и интересна история возникновения и развития поселка, сколько здесь жило и работало людей. Но сохранить достижения наших предков мы не сумели. Тайга отвоевала у человека свое господство над Славским островом. И единственное место, куда будут приезжать потомки румынских староверов, - кладбище, количество «жителей» которого никогда не убавится, а наоборот, - ведь те старики, которые были вынуждены покинуть остров, хотят, чтобы после смерти их тела обрели покой именно в Славе... Роман Кузьмин. Благовещенск.