Боевую историю — на металл

На территории Амурской области насчитывается 169 монументов в честь земляков, погибших в годы Великой Отечественной войны, имеющих статус памятников культуры. Ежегодно порядка 120 — 130 из них ремонтируются. К 60-летию Великой Победы на эти работы в масштабах области было затрачено почти 18 миллионов рублей. Но, кроме этого, у нас еще сотни братских могил и отдельных захоронений, не имеющих такого статуса. Некоторые сегодня находятся на территории промышленных предприятий, а другие где-нибудь в чистом поле или в лесу — без карты и компаса даже не найдешь. Масштабную работу по учету, паспортизации воинских захоронений во второй половине 90-х годов проводил областной военный комиссариат. В каждом районе тогда были созданы комиссии во главе с военкомами, поисковые отряды. Находили воинские участки на обыкновенных кладбищах, единичные могилы, уже почти забытые места захоронений на месте бывших военных госпиталей. За пять лет было восстановлено несколько сотен воинских захоронений. Но эта работа не была доведена до конца. На многих обелисках не сохранились даже имена погибших воинов. И сами они в удручающем состоянии. Что самое обидное — порой даже те, что расположены в черте населенных пунктов, запущены. Сегодня все захоронения находятся в муниципальной зоне ответственности. И поддержание их в надлежащем состоянии — задача органов местного самоуправления. Хотелось бы развернуть их лицом к этой проблеме.

— У нас некоторые чиновники быстро забывают благодаря кому и чему они оказались в своем кресле. И забывают о тех людях, которые дали нам возможность сегодня жить нормально. Отсюда и у молодых такое отношение к памяти, — считает заместитель председателя правления Российского союза ветеранов Афганистана Валерий Вощевоз. — При всем моем уважении к бизнесменам и коммерсантам (среди них есть достойные люди) наши дети должны брать пример в первую очередь не с тех, кто добился высокого благосостояния лично для себя. Должно быть понимание того, что самая высокая заслуга для человека — защищать свою родину. И нет выше подвига, чем отдать свою жизнь за то, чтобы другие имели возможность жить.

— Отношение к памяти у всех разное, — констатирует начальник отдела историко-культурного наследия министерства культуры и архивного дела Амурской области Виталий Ребизант. — Взять четвертую школу в Благовещенске. На протяжении многих лет наблюдаю: в любое время года территория у памятника учителям и ученикам, погибшим в годы войны, облагорожена — зимой снег убран, летом трава выкошена. А к обелиску рядом с техникумом в Шимановске стыдно подойти. Дважды там был весной — территория неблагоустроена, повсюду разбросаны пивные банки. Удивляюсь руководству этого учебного заведения. Неужели трудно заставить нескольких прогульщиков убрать территорию возле памятника? Пришлось жестко ставить этот вопрос на административном совете при мэре Шимановска.

По словам Виталия Александровича, ежегодно в Амурской области фиксируется как минимум четыре — пять случаев вандализма по отношению к памятникам, нанесения ущерба военным захоронениям. В «лидерах» Благовещенск — с начала этого года здесь произошло уже три случая вандализма. Практика показывает, что примерно в половине из них виновных удается установить.

— Если памятник разрисовали, что чаще всего бывает, то нарушителю придется возместить ущерб. Плюс еще ему грозит административная ответственность в виде штрафа, — говорит Виталий Ребизант. — К примеру, трое молодых людей, которые разрисовали свастиками памятный знак в честь награждения области орденом Ленина в Благовещенске, кроме штрафа, возместили ущерб в сумме девять тысяч рублей. В январе этого года в Новобурейском за кражу бронзового барельефа с памятника землякам, погибшим в годы Великой Отечественной войны, житель этого поселка был осужден на два года восемь месяцев лишения свободы. Это уже второй случай в Приамурье, когда за нанесение ущерба памятнику человек попал за решетку. Первый был в 2001 году.

У братской могилы... моторы гудят

Братская могила в поселке Новый, где мы возложили первые цветы, сегодня находится на территории промышленной базы. Здесь покоятся останки воинов, погибших в боях с японскими милитаристами, которые привезли из Китая и здесь перезахоронили. Почтить память однополчан, несмотря на преклонный возраст (92 года!), приехал житель Игнатьева Михаил Щербаков. Друзья-казаки помогли добраться. Михаил Семенович — из родовых. Его отец служил в Амурском казачьем полку. Сам он участник боев с японскими милитаристами. Лично знал погибшего сержанта Пятого из отдельного пулеметного батальона, фамилия которого высечена на памятнике героям, павшим за свободу и независимость нашей Родины в борьбе с Японией 21 августа 1945 года.

— Раньше поблизости дислоцировалась воинская часть, рядом находилась пограничная застава. После окончания войны — когда точно, не знаю, в Китай была отправлена похоронная команда под руководством офицера, — рассказал историю братской могилы атаман Амурского окружного казачьего общества Андрей Стрельцов. — Перед ними стояла задача найти захоронения на той стороне и вывезти тела сюда. Насколько мне известно, этот офицер до сих пор жив, но живет в другом городе. Из Китая привезли тела четырех бойцов. А год назад мы узнали, что здесь покоится и прах еще нескольких бойцов. По одним данным их было 19, по другим — 29. Это все, что мы знаем.

Тех, кто присутствовал при захоронении и мог об этом рассказать подробно, найти не удалось. Архивов нет. Рядом с обелиском в честь героев Великой Отечественной еще четыре. Один сделан из танковой цепи. В память о воине, который взорвался в танке уже в мирном 1951-м. В тот же год здесь похоронили пограничника с соседней заставы. Еще две безымянных детских могилы. Местные жители говорят, что в одной похоронен ребенок военнослужащих.

— Я считаю, нам надо строить в областном центре большое красивое мемориальное кладбище, — уверен представитель Национальной ассоциации объединений офицеров запаса Вооруженных сил в Амурской области Сергей Орлов. — За этой братской могилой ухаживают. Раньше это делали пограничники. Потом — геологи. Сейчас это территория акционерного общества. Могила находится на промышленной базе, куда это годится! А если завтра эта земля станет частной?

Некоторые воинские захоронения в области вообще трудно найти без карты. И таких могил много. Если создадим мемориальное кладбище, появится возможность перезахоронить останки погибших воинов. Оно должно быть большим и красивым. Чтобы все, кто приходил, испытывали чувство гордости. С этим согласны и в Амурском отделении Всероссийской общественной организации «Боевое братство», и в региональном отделении Российского союза ветеранов Афганистана.

— К сожалению, сегодня немало потенциально «горячих точек», куда направляют и могут послать российских воинов. Не факт, что все вернутся живыми, — заметил Валерий Вощевоз. — Это жизнь. И тех, кто погибнет при выполнении служебного долга уже в мирное время, тоже можно будет хоронить на территории мемориального кладбища. Сегодня в Благовещенске строят Аллею славы.

— Я считаю эту идею бессмысленной. Мое личное мнение: надо сохранять то, что уже имеется, — считает Виталий Ребизант. — В Благовещенске уже более десяти памятников землякам, погибшим в годы Великой Отечественной войны. В том числе на территории судостроительного завода, рыббазы флота, лагеря им. Юрия Гагарина, возле предприятия ритуальных услуг братская могила... И все они требуют внимания, финансовых затрат. А вот если появится единое мемориальное кладбище, куда перезахороним все эти могилы, многие вопросы будет решать легче.

Обелиск над обрывом

На крутом берегу Зеи за оградой лагеря им. Юрия Гарина в Астрахановке еще один обелиск. Когда-то здесь тоже стояла воинская часть. Вся территория вокруг была заминирована. В первый день начала войны проводилось разминирование, и двое солдат погибли. Одного похоронили на кладбище в Астрахановке. А здесь, судя по надписи, покоится сержант Александр Белан. Ухаживать за памятником и встречать предвоенный рассвет давно стало традицией.

— У нас здесь проходила линия фронта второй мировой войны, — рассказал Анатолий Рахманов, директор детского оздоровительного лагеря им. Гагарина. — Каждый год в день начала войны, 22 июня, все дети встают по тревоге в пять утра. Мы идем к могиле погибшего солдата, возлагаем цветы. Оказывается, до 1986 года она стояла безымянной. Рядом на тополе ножом были высечены имя и фамилия. Один из амурских журналистов провел поисковую работу. Оказалось, что здесь захоронен Александр Белан.

— А в 2005 году в областной военкомат пришло письмо. Подполковник в запасе просит посетить эту могилу погибшего солдата Белана и называет его Петром, — рассказала Мария Гапоненко, ответственный секретарь координационного совета ветеранов в Благовещенске. — Снова начался поиск. Выяснилось, что парень был сиротой. Написали письмо в детский дом, военкомат, который его призывал в армию. Но ответов нет. Вопрос, кто захоронен в этой могиле, Саша или Петр, остается открытым. Это еще предстоит установить. И таких белых пятен у нашей героической истории еще немало.

В августе 45-го в округе Хэйхэ китайской провинции Хэйлунцзян в боях с японцами погибли более двух тысяч советских солдат и офицеров. Все памятники в Китае стоят безымянные. И даже на нашей территории на обелисках недостает многих фамилий.

— Недавно рассекречена часть военных архивов, в том числе Второй Краснознаменной армии, которая была расформирована в 1946 году. Появилась возможность узнать о военных событиях августа 45-го не только из воспоминаний очевидцев, но и на основании конкретных боевых документов, — поставил задачу Сергей Орлов. — Можно начинать целенаправленную работу, чтобы восстановить реальную картину боевых действий, сколько у нас было потерь, в какой части, восстановить фамилии погибших. Наша задача — постараться успеть сделать это к 65-летию Победы.

* * *

Четыре имени — 25 погибших бойцов

Нам удалось разыскать одного из непосредственных участников поисково-похоронной команды, которая перевозила тела наших воинов из Китая. Это полковник в отставке Павел Смирнов. Ему сейчас 85 лет, живет он в Нижнем Новгороде. Вот что нам рассказал ветеран по телефону.

— Я с 1940 года служил на границе в укрепрайоне, что неподалеку от Благовещенска. Был комендантом ДОП, который находился прямо на берегу Амура. В Кукуе (так называлось поселение, которое находилось раньше в нескольких километрах от аэропорта) стоял 100-й отдельный пулеметный батальон под командованием майора Журавлева. В октябре 45-го он приказал мне взять два взвода солдат, три машины (на одной была загружена солярка) и выехать в Китай. На карте комбат показал мне четыре захоронения к северу от Хэйхэ.

В Китае мы поехали по дороге, которая вела вверх по Амуру. Всего в братских могилах, которые мы нашли, было захоронено 25 человек. В первом захоронении обнаружили четырех погибших солдат — это были бойцы сотого пульбата. Их тела мы положили в гробы, чтобы транспортировать для захоронения на амурскую землю. Об остальных погибших ничего не знали — ни имен, ни фамилий, ни из каких они частей. Документов не было. Согласно приказу высшего командования тела этих погибших воинов надо было эксгумировать. Почему? Как только мы освободили от японцев китайскую территорию, наступали гоминьдановцы. И чтобы над трупами наших бойцов потом не надругались, было приказано или устанавливать памятники на захоронениях, или сжигать тела и увозить прах на родную землю. Мы разделились на той стороне на две группы. Один взвод откапывал тела наших безымянных воинов, а другой сжигал. Прах собирали в урну. Уже на нашей стороне эту урну торжественно перезахоронили вместе с телами четырех бойцов пулеметного батальона.

На этой братской могиле должно значиться 25 имен. Но мы знали только четыре — их и написали на памятнике. В 1948 году мы уехали, и кого там еще хоронили, не знаю. Пока мы беседовали с Павлом Ивановичем, его жена внимательно слушала наш разговор на параллельном телефоне.

Мария Андреевна (до замужества Глотова) родом из Благовещенска, училась в первой школе. Весточка с родной стороны, нахлынувшие воспоминания о тревожной молодости растревожили душу:

— Мы, жены офицеров, постоянно ухаживали за братской могилой. Нас никто не просил — мы сами собирались и ходили на это место. Рядом в поле росло много марьиных кореньев. Рвали букеты и возлагали их к памятнику. И когда приезжали в Амурскую область, всегда посещали эту могилу.