Виктор Таракановский 20 лет в союзе старателей России. Виктор Таракановский 20 лет в союзе старателей России.

На прошлой неделе по приглашению группы компаний «Петропавловск» он прилетел в Приамурье на открытие второй очереди рудника Пионер. Оценив масштабы увиденного, он дал эксклюзивное интервью «АП».

— Виктор Иванович, судя по названию, Союз старателей России занимается вопросами работы артелей?

— 20 лет назад он создавался именно для этого, но сейчас у нас в союзе предприятия, которые ведут как россыпную, так и рудную добычу. Вообще, такой организационно-правовой формы, как старатели, уже практически не осталось. Старатели — это кооператив, где все люди братья, все имеют право голоса и голосуют. Однако когда они приходят в банк брать кредит, им отказывают — кооперативу деньги не дают. Поэтому теперь все старательские артели стали ЗАО или ООО.

— Союзу удается реально решать проблемы предприятий?

— Мы многое сделали. Например, по нашей инициативе золото продается с НДС, равным нулю. Мы настояли на том, чтобы лицензии на месторождение выдавались на конкурсной основе, а не на аукционе. Ведь доходило до такого, что на аукционе цена разового платежа была дороже, чем золото на месторождении. Можно перечислять еще много поправок в закон о недрах, которые были приняты, или, наоборот, не приняты по нашей инициативе.

— Последние годы мы говорим о смене приоритетов от россыпной к рудной золотодобыче. Эта тенденция сохраняется?

— В прошлом году в России официально работало 418 золотодобывающих предприятий, из них только 20 занимались рудой. Но руда дает 71 процент всего добытого драгметалла, это 110 тонн. Все россыпники — лишь 55 тонн. При этом в советские времена в России добывалось 125 тонн россыпного золота, то есть объемы упали на 70 тонн.

— Для этого есть объективные условия: истощение запасов, отсутствие средств на геологоразведку, низкое содержание золота.

— Когда мне говорят об этом, я задаю вопрос: а сколько у нас воровского золота? Оно добывается, но не учитывается! Почему у нас есть предприятия, которые добывают меньше одного килограмма? Да-да, есть такие, у которых официально добыча составляет 100, 700, 800 граммов — что это за предприятия? Или, например, 4 килограмма. Я могу вам сказать, что если на россыпях добывается меньше полутора килограммов на человека, значит производство нерентабельно. То есть если разделить четыре килограмма на полтора, в артели что, два с половиной человека работают? Как говорил товарищ Высоцкий: «Где деньги, Зин?» Я уверен, что очень много золота похищается.

— По вашему мнению, россыпная золотодобыча может быть прибыльной?

— Если завтра вы захотите заняться добычей россыпного золота, то чтобы начать с нуля, вам как минимум необходимо 10 миллионов долларов. Вы их имеете? Вряд ли.

— Но тем не менее новые предприятия создаются?

— Конечно: создаются и тут же исчезают.

— В чем заключается секрет успеха современного золотодобывающего предприятия?

— В умении просчитать все риски. Например, «Петропавловск» взялся за месторождение Пионер, среднее содержание золота на котором — 2 с небольшим грамма на тонну. Раньше с такими месторождениями не работали. Ведь чтобы начать его осваивать и строить такое современное предприятие, надо просчитать, какая цена будет завтра на золото, как будет работать технология. Это очень серьезные риски. И большая заслуга «Петропавловска», что он смог привлечь иностранный капитал, убедить инвесторов вложить деньги в какую-то Амурскую область, которую на карте не найти.

— Какие главные проблемы отрасли?

— Коррупция и взятки. Вопрос перед предприятием ставится так: если вы хотите работать — ведите разведку. А если не будете, никто запасов не даст. Предприятиям каждый год утверждают нормативы проектов горных работ. Это выполняют некоммерческие организации, которые за каждый проект берут от 250 до 300 тысяч рублей. Деньги идут в карман. По данным Генпрокуратуры, за прошлый год таким образом с предприятий было взято 358 миллионов — я думаю, что эта цифра занижена.