Преподаватели кафедры ведут занятия в музейных аудиториях АмГУ.Преподаватели кафедры ведут занятия в музейных аудиториях АмГУ.

— Андрей Павлович, многие до сих пор не представляют, что есть такая наука — религиоведение. Как вы объясняете людям, что это такое?

— Религиоведение — совершенно обычная наука. Проблема, быть может, только в том, что название это знают меньше, чем другие. Я привожу в пример литературоведение — респектабельный предмет, который в школе изучают с пятого класса. Литература и религия — важные части культуры, части общественной жизни. При этом литературоведение не предполагает, что человек обязательно сам должен быть писателем или любить книги. Точно так же и религиоведение не обязательно предполагает, что человек должен быть верующим. Хотя и не исключает этого. Оно предполагает, что человек становится профессионалом, который может дать экспертную оценку того, что есть религия в разных ее проявлениях, может научить других правильно понимать ее.

— Есть ли простое правило, позволяющее отличить религиоведа от теолога и атеиста?

— Религиоведы в значительном своем составе дистанцированы от каких-то религиозных конфессий. Это, однако, не говорит о том, что они обязательно неверующие. Теологи же всегда находятся в составе какой-то конфессии. От атеиста, в старом его понимании — воинствующего атеиста, религиоведа, очень четко отличает то, что он не ставит перед собой задач какого-либо прямого воздействия на религиозные организации, которые действуют в рамках закона. Он абсолютно признает их право на существование, не покушается на их статус, не предпринимает шагов, которые идут вразрез с интересами этих религиозных организаций.

— Часто мы слышим агрессивные высказывания из уст якобы религиоведов...

— Это давняя наша проблема, проблема тех, кто связан с религиоведением: в нашей среде зачастую появляются люди, которые называют себя религиоведами, но не имеют ни профессиональных знаний, ни соответствующих личностных качеств. Например, уважения к правам других людей иметь такие религиозные убеждения, которые те считают нужным иметь, и уважать их права, когда они не выходят за пределы правового поля. К сожалению, часто люди не понимают, что если ты называешь себя религиоведом, то это ко многому обязывает.

— Много ли в России выпускающих кафедр религиоведения?

— Около тридцати.

— Почему изначально появилась мысль создать в Благовещенске кафедру религиоведения?

— В конце 90-х годов в силу разных обстоятельств у первого ректора АмГУ Бориса Виноградова возникла инициатива открыть здесь философскую специальность. При личной встрече я обратил его внимание на то, что открывать чисто философскую специальность, вполне вероятно, не очень перспективно. Религиоведение в этом смысле ближе к реальной жизни, к социальным и политическим практикам, нежели философия. Это и облегчало трудоустройство выпускников, и в научном плане основательно нам помогло. С другой стороны, религиоведение — философская специальность, стандартная для любых классических университетов. Наличие подобной специальности считается если не обязательным, то важным компонентом статуса университета, системы университетской подготовки.

— С чего начиналась работа кафедры? Сейчас приоритеты изменились?

— На первых порах основной приоритет мы отдавали изучению межцивилизационных контактов России и Китая, проблемам миграции и связанных с ней следствий.

В последние два года ситуация в этом вопросе стабилизировалась, и мы, не оставляя этой тематики, начинаем все больше внимания обращать на другую тему, которая тоже исторически была нам интересна. Это изучение древнейшей истории Амурской области. И по первому, и по второму направлению мы достигли известных успехов: был издан целый ряд крупных публикаций.

Второе направление представляется сейчас нам более перспективным, поскольку здесь мы находимся на начальной стадии. Хотя и другие темы, помимо этих двух, есть. Например, исследования процессов, носящих глобальный характер, в частности исследование киберрелигий.

— Один из показателей деятельности кафедры — количество сотрудников, имеющих ученую степень. Каков уровень «остепененности» преподавателей?

— Практически стопроцентный. Мы могли бы выдать цифру и больше ста — в рамках работы диссертационного совета по философским наукам мы защитили больше кандидатов наук, чем могли бы трудоустроить.

— Насколько активно кафедра участвует в грантовой деятельности?

— Очень активно, в этом смысле думаю, что это одна из наиболее продуктивных кафедр не только в пределах Амурской области, но и в пределах Дальнего Востока. В то время, когда нужно, чтобы объем внебюджетного финансирования научных проектов был около 20 тысяч рублей в год на человека, у нас он стабильно составляет от 100 до 200 тысяч в год. Главным образом эти деньги идут на оборудование, на организацию научных экспедиций, конференций, научных школ и на финансовую поддержку исследователей, в значительной степени — молодых исследователей.

— Сейчас бюджетный набор на специальность — 10 человек, до этого был — 15. Почему так мало?

— Мы изначально определили такую установку. Позже конкурс был очень высокий, и нам предлагали нарастить набор до 25 человек. Мы по этому пути не пошли, потому что ясно отдаем себе отчет, что подготовка религиоведа в значительной степени дело штучное. Это довольно сложная, специфическая специальность: отчасти историческая, отчасти философская, социологическая, лингвистическая, правоведческая. В ней есть целый ряд составляющих, которые не позволяют успешно готовить большое количество людей.

Поэтому, даже если конъюнктура резко бы изменилась, мы бы не стали наращивать набор, потому что это было бы неоправданно.

— Оглянувшись на то, что делали десять лет назад, создавая кафедру, не хочется что-то изменить?

— По большому счету движение кафедры шло в правильном направлении. Если и были какие-то откаты в развитии кафедры, то это были ситуативные моменты. В целом и подбор кадрового состава, и выбор научной тематики, и работа со студентами носили правильный характер. Поэтому я бы ничего менять не стал, если бы нам пришлось начинать сначала. Очень важно и то, что кафедра на всех этапах своего существования была дистанцирована от отдельных религиозных организаций, от политической деятельности. Кафедра всегда стояла на стороне права и конституционных норм, хотя не всегда нам было это делать легко и просто.

В цифрах

21 день длится археологическая практика первокурсников

7 человек находятся в штате кафедры религиоведения

280 научных работ — публикации сотрудников за последние три года

20 кандидатских диссертаций защитили в совете при кафедре

1 тысяча часов отводится религиоведам на изучение китайского языка

Возрастная категория материалов: 18+