Как бывшие наркоманы учатся заново жить

Год назад в Ивановском районе появился реабилитационный центр для наркозависимых людей «СВ-Клиника». Организовала его молодая, успешная женщина Татьяна Корчагина. Она и не скрывает, что каких-то четыре года назад сама была зависимой. И только огромная сила воли и правильная реабилитация позволили ей подняться с самого дна. В гостях у Татьяны и ее подопечных побывали корреспонденты АП.

Детский сад для наркомана

Одноэтажный кирпичный дом на краю села обнесен забором. За оградой тишина, только собачий лай нарушает спокойствие. Зеленому палисаднику во дворе позавидует любая дачница. В огороде — ни травинки, на грядках копошатся люди. По расписанию идет урок труда. «У нас лука столько, что девать некуда, — хвастаются огородники. — Картошки в том году сорок мешков накопали. В этом засадили в два раза больше земли».

Весь день расписан по минутам. Скучать не приходится. Подъем, зарядка, бег, водные процедуры, обливание, завтрак, психологические тренинги, обед, сончас. И все сначала до самого отбоя.

— Заходите, не стесняйтесь, у нас буйных нет, — приглашает консультант Матвей. — А что вы здесь ожидали увидеть?! Кричащих, извивающихся в ломках людей? Поступают и такие. К вновь прибывшему мы сразу прикрепляем наставника. Он помогает новичку во всем, как в детском саду начинает учить жить заново. Многие даже самостоятельно передвигаться не могут. Человеку тридцать лет, а сознание, как у трехлетнего ребенка. Наркомания — это полная деградация: умственная, духовная, психическая. Люди даже не могут выражать эмоции. Некоторых приходится водить в туалет, одевать, умывать, кормить из ложечки. Процесс абстиненции длится более недели. Затем реабилитант принимает наши правила и традиции, начинает работать над собой. Мы никого не удерживаем физической силой. Не привязываем к койкам, не запираем на засов. Сюда приходят или сами, или по настоянию родителей. Удерживаем только силой убеждения. Большинству обитателей бежать некуда. Или обратно в притон, или в тюрьму. Наркомания и криминал неизбежны. У половины наших ребят судимость за изготовление и сбыт наркотиков, грабежи, кражи.

«Свой выбор» или «Сможем вместе» — так расшифровывается «СВ-Клиника». Сегодня в центре содержится 21 человек, страдающие алкогольной и наркотической зависимостью. Возраст пациентов: 20—40 лет. Пятеро — представительницы прекрасного пола. Лечащихся курируют два консультанта по химической зависимости и три волонтера. Те же зависимые, вставшие на путь трезвости. Другие просто не смогут работать с таким контингентом. «Бывших наркоманов нет, есть выздоравливающие и действующие», — поясняет Илья из Красноярска. Сибиряк приехал поддержать амурчан.

12 шагов к независимости

— У меня сегодня юбилей, — возле дома нас встречает основательница центра Татьяна Корчагина, — четыре года и семь месяцев трезвости. До этого момента я 11 лет употребляла тяжелые наркотики. Сейчас даже не матерюсь.

Коноплю она начала курить в школе. Опий попробовала, будучи студенткой ДальГАУ. Веселая компания, эйфория.

— Достать и сварить не было проблемы, — вспоминает Таня. — Все мои «соигольники» — дети обеспеченных родителей. За ханкой ездили в Белогорск к цыганам. Однажды, когда мы варили, у меня загорелась рука, но это не остановило меня. В таком состоянии ничего не страшно — ни заразиться, ни умереть. Тем временем подружки выходили замуж, рожали детей, организовывали бизнес. Я же засыпала с одной мыслью: где взять дурь? — и просыпалась с ней. Не могла уже жить употребляя и не могла жить не употребляя. Постоянно искала выход, периодически ложилась в больницы, но только для того, чтобы снизить дозу. Переломаюсь, выйду напичканная дурандолом (так на наркосленге называют психотропные таблетки), голова затуманенная. И сразу на пути появлялся человек, бесплатно протягивающий шприц. Кстати, в таком состоянии большинство знакомых умерли от передоза. Как-то раз родители отвезли меня с парнем в тайгу, в отрезанный от мира поселок Зейского района. Мы и там в сельпо купили мак, а в аптеке все необходимые лекарства.

Лечащий врач посоветовал Татьяне съездить в Томский реабилитационный центр. Оттуда вернулись два ее товарища и начали новую жизнь. Девушка последовала их примеру. В Сибири встретила людей, которые не употребляют много лет. После реабилитации она пришла в сообщество анонимных наркоманов. «Оно мне дало все — друзей, работу, дом. Я заново родилась в Томске», — считает Таня.

Выбор сделан

Татьяна прошла 12 шагов становления, получила необходимые для жизни инструменты, вернулась в Благовещенск и открыла группу анонимных наркоманов и алкоголиков. Собирались у нее или у друга на даче. Потом сибиряки предложили ей открыть подобное учреждение в Приамурье.

— Было страшно, — вспоминает Корчагина. — Я только деньги научилась в руках держать, узнала им цену. С чего начинать? В кармане лишь 20 тысяч. Особо не развернешься. Подала документы, пока они оформлялись, искала подходящее помещение. Как дальнобойщица, в шесть утра садилась в машину и ездила по деревням. Многие смеялись, считали бесполезным занятием. Я плакала, хотела бросить, но жалко было людей, которые в меня поверили.

Заброшенный, полуразрушенный дом с заросшим полынью приусадебным участком нашелся в Ивановском районе. Своими силами вставляли окна и двери, делали перепланировку, ремонтировали крышу. Появились комнаты для парней и девушек, большой зал для занятий, кухня, столовая. У местных попросили дополнительные десять соток для посадки картофеля. В министерстве внешнеэкономических связей получили 300 тысяч рублей на развитие дела.

— Больше нам никто не помогает, — сетует руководитель центра. — Существуем на пожертвование родителей и на самоокупаемости. В других городах таким учреждениям оказывают помощь власти и общество. Нам же денег едва хватает, чтобы прокормить себя, купить необходимые для работы канцелярские товары, дрова. Хочется завести корову, свиней и прочую домашнюю живность. Создать теплицы, построить отдельный дом для женщин, основать производство, оснастить тренажерный зал. У нас много мастеров разного профиля: автослесари и механики, кулинары и швеи, художники. Расширяться надо, зарабатывать, чтобы можно было предоставлять социальные места. Здесь бесплатно лечится три человека, больше взять не можем. Тут фундамент дома не знаешь, на какие деньги поднимать, вода топит подвал, а там овощи хранятся. Также у нас нет в Благовещенске помещения для групп анонимных алкоголиков и наркоманов. А это необходимое условие после выхода из клиники.

Украл, употребил — в тюрьму

— Смотрите, у нас курочки снесли яички, — как ребенок радуется 25-летний Дима. — Хабаровчанин так прикипел к пернатым, что стал главным по курочкам. — 16 птичек, каждый день десяток яиц получаем. А один раз 16 было.

В огороде командует пожилой мужчина. Это доброволец из местных, которого в шутку называют господин Антоныч.

— Я их несколько раз в день навещаю, — поясняет селянин. — Подсказываю, как в земле ковыряться. Большинство морковку от свеклы отличить не могут. А вообще они тихие, спокойные. Селу не мешают, не пьют на лавочках, концерты не устраивают, окна соседям не бьют. Местные бабушки просят их землю вскопать, картошку прополоть, окучить, воды принести, дров наколоть. Ребята никому не отказывают. Некоторые пенсионерки даже наглеть начали, и в хвост и в гриву использовать дармовую рабочую силу.

Сегодня 35-летний Алексей играет в футбол. Год назад его в этот дом внесли на руках.

— 20 лет то курю, то колюсь, то пью, — не скрывает мужчина. — Пробовал и лечиться: прошел специальные больницы, откапки, перекумарки. В наркотическом опьянении получил травму позвоночника. Ходить не мог, пил, курил, заливался дома на кровати. Ни во что не верил, считал себя человеком конченным. Ждал смерти. Знакомый пацан привез меня сюда и несколько дней выхаживал как младенца.

Потом Лехе дали палочку. Как он признается, от ломок спасли обливание холодной водой, зарядка. С ним стали индивидуально заниматься лечебной физкультурой. Через три месяца стал заново ходить.

— Мы здесь много пишем о своих ощущениях, — делится Алексей. — Я писать не мог, координация движений нарушена, за меня это делали ребята, я диктовал. Потом мне купили ноутбук, начал сам набирать текст. Когда все играли футбол, я плакал — хотел мяч погонять. Я ведь в детстве был футболистом. Через полгода началось улучшение, пришло осознание, что со мной происходит и каким путем двигаться. Если бы не эти люди, меня бы уже не было в живых. Пока я здесь, трое друзей по несчастью умерли. А я играю в футбол, стою на воротах.

Эхо инквизиции

Звучит команда: «На пробежку!» Группа спешно покидает грядки и отправляется на соседнее поле, обустроенное под стадион. Затем самая приятная процедура — обливание. Несколько ведер холодной воды отрезвляют голову и приводят в тонус тело.

Обливание — одна из главных терапий. Еще во времена инквизиции всех душевнобольных лечили окунанием в прорубь. Здесь зимой окатывают один раз утром, летом — в течение дня. Спорту уделяют особое внимание. В свободное время можно потягать штангу, отжаться. Некоторых зависимых уже не назовешь торчками, их накачанным мышцам позавидует любой спортсмен.

Баня — еще один путь к выздоровлению. Мыться в ней вдвойне приятно, потому что строили ее сами. «Это наша гордость, — говорят девушки, — здесь и личные вещи стираем. Дежурным достаются полотенца и постельное белье. У нас все чистенькие ходят. Иногда смотрим на парней: как только проходит абстиненция, просят из дома прислать посылочку с одеколоном, модной одеждой. Так и благоухают».

Отношение между мужчинами и женщинами запрещены. Ночью комната девушек запирается на засов. В центре считают, что во избежание рецидивов отношения лучше не заводить до года трезвости. Однако в клинике есть примеры, когда наркозависимые после реабилитации создавали семьи.

Поработали — можно и поесть. Кушать тут любят все. И, судя по круглым мордашкам, никто не голодает — питание пятиразовое, как в санатории. Хотя продукты приходится закрывать в сундуке. Доберутся до печенья с вареньем, ни крошки не оставят.

— А что у вас на обед? — спрашиваем двух мужчин-поварят. — Суп гороховый, салат из редиски, каша гречневая с подливой, — как в армии рапортуют Сергей и Алексей. — Каждая смена составляет свое меню. Есть дежурные, которые готовят — пальчики оближешь.

Жизнь пошла под укол

Трудотерапия — не единственный метод выздоровления. Главное — работа с психикой.

На специальных занятиях учат вести дневник, не стесняться своего статуса, разбирать обиды, говорить о проблемах, обсуждать их, искать причину наркомании в себе. Это болезнь души, от которой нет микстуры. Атмосфера дружелюбная. Ребята друг другу помогают и в горе и в радости. Это шаги не к успеху, а к возрождению личности.

«Да не читайте мои записи, у меня три класса образования», — стесняется Ирина. «Зато сколько жизненного опыта», — шутят друзья по несчастью.

— О чем пишете, ребята? — спрашиваю собравшихся на психологическом тренинге.

 — Почему мы пьем и колемся, — отвечает сорокалетний Глеб. — Зачастую человек первый раз пробует наркотик, потому что не хочет выглядеть белой вороной. К употреблению приводят одиночество, лень, ведомость, вседоступность и вседозволенность. Я, например, из хорошей семьи, учился на пятерки, но уже в пятом классе ходил в школу с кисетом гашиша. Потому что рос там, где конопля повсюду. Знал, как сделать дурь, и сам себя ею обеспечивал. Потом трава перестала удовлетворять, стал искать других ощущений — наткнулся на иголку. Все жизненные ценности стерлись. Нашел — употребил. Украл — употребил. Стал джентльменом зависимости. Со временем «прокололись» работа, семья, квартира. И таких, как я, тысячи. Почему я в клинике? Потому что эта программа работает во всем мире. Есть масса примеров, когда люди проходят ее и живут в трезвости оставшиеся годы. Лично знаю несколько таких примеров. Поэтому я здесь.

— Всего полгода просидел на игле, — добавляет двадцатилетний Игорь, — зато лечиться буду всю оставшуюся жизнь. В 99 случаях одного раза хватает, чтобы втянуться в процесс. Хочу обратиться ко всем людям: никогда, ни при каких обстоятельствах не допускайте первого раза. Избегайте общества, которое курит коноплю, употребляет тяжелые наркотики, алкоголь, занимайтесь спортом.

Зависимость победить нельзя, но с ней можно жить и бороться за каждый день. Каждый час говорить себе «нет», каждую минуту работать, ломать себя. Это колоссальный пожизненный труд. Поверьте: наркоман, победивший свою болезнь, заслуживает не меньше уважения, чем состоявшийся человек.

— Это такое счастье! Просыпаешься и слышишь, как поют птицы, солнышко светит, — рассказывает 25-летняя Настя. — Голова ясная — и никакого кайфа не надо. Почему я раньше искала других ощущений? Столько пришлось пройти, чтобы понять, что реальная жизнь гораздо лучше нереальной. В третьем классе попробовала папино вино, в 14 лет стала курить план, в 17 — экстази, потом нюхала кокаин, а через год перешла на уколы. Последствия были страшными. Начались плеврит и заражение крови. Я месяц была в реанимации. Тогда и сказала себе: если выживу — завяжу. Бог дал шанс. У меня всего три месяца трезвости. Появились друзья, любимый человек. Я так боюсь потерять это хрупкое счастье.

12 шагов — 12 традиций

Основное лечение в реабилитационном центре для наркозависимых людей— здоровый образ жизни. Никаких лекарств, трудового рабства и религии. Основы этой клиники — формирование личности.
Работают здесь по международной программе «12 шагов, 12 традиций», разработанной еще в 30-х годах прошлого века в США и на сегодняшний день признанной самой эффективной. Одним из основателей шаговой теории был знаменитый психиатр Карл Юнг. Такие центры не редкость в России. В Томске подобных учреждений пять. Есть они и на Дальнем Востоке. А вот в Приамурье пока только один.

 ЦИФРЫ

62,9 процента из общего количества наркопреступлений составили тяжкие и особо тяжкие преступления.

2 248 преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, совершено в регионе в 2012 году.

40 коек — вместимость «Ковчега», единственного в Приамурье государственного реабилитационного отделения для наркобольных.

4 181 житель области, в том числе 2565 больных наркоманией и 1616 злоупотребляющих наркотиками, состоит на наркологическом учете в медицинских учреждениях Приамурья (по данным на 1 января 2013 года).

36 больных наркоманией, стоявших на учете, умерли в 2012 году от: 1 — передозировка наркотиков, 20 — от разных заболеваний, 6 — несчастный случай, 3 — убиты, 5 — самоубийцы. Причина смерти еще одного человека неизвестна.

 Программа «12 шагов, 12 традиций» появилась в России 17 лет назад. Самый первый ее приверженец живет в Москве. 17,5 лет он сохраняет свою трезвость.

Возрастная категория материалов: 18+