Понаехали тут с Украины
«Понаехали тут! С какой радости мы вообще должны помогать украинским беженцам? — возмущается одна моя знакомая амурчанка, вполне адекватная и даже местами сердобольная женщина. — Сами небогато живем». «У нас свои законы, от которых мы не имеем права отступить. Механизмы помощи жителям Украины, где сейчас идут боевые действия, не проработаны, — комментируют миграционщики. — Для всех мигрантов одинаковые правила! И не важно, жители Украины они или Таджикистана. У нашей структуры нет полномочий предоставлять пищу и кров беженцам».
Из украинского огня да в самое полымя амурского равнодушия… Братскому народу, переживающему, пожалуй, самую трагическую страницу своей истории, у нас, увы, не рады. Выбрала украинская студентка из Славянска наш педуниверситет — милости просим, но на платной основе. Иначе никак, такие правила! В то время когда Приамурье в массовом порядке покидают люди, в поселок Магдагачи с единственным желанием навсегда остаться в России и работать на земле приехала молодая, здоровая, работоспособная многодетная семья из Луганска. Так нет же, сто бюрократических преград наставим! Авось назад отправятся.
В период масштабного амурского наводнения в АП из Донецка, Луганска и Мариуполя шли письма с предложением поселить в своих больших домах амурских подтопленцев и накормить их от пуза абрикосами, грушами и яблоками из своего сада. Свозить на море.
«У нас такие правила — ответ спецслужб и чиновников». Но ведь как гласит школьный учебник русского языка, для каждого правила есть свои исключения. Ведь смогли же в рекордно короткие сроки жители Крыма получить российские паспорта, без всякой бюрократической волокиты. А почему же беженцам из Луганской области (о которых журналисты АП узнали совершенно случайно из маленького объявления магдагачинской газеты — они подыскивали съемное жилье) нет даже малейшего послабления?!
Три года назад, когда я писала о несчастном амурском мальчике Максимке Абрамове, который остался без обеих ножек, то множество откликов было с Донбасса. Его жители глубоко прониклись чужой болью. Многие перечисляли на Максимкин счет деньги. А в период масштабного амурского наводнения в АП из Донецка, Луганска и Мариуполя шли письма с предложением поселить в своих больших домах амурских подтопленцев и накормить их от пуза абрикосами, грушами и яблоками из своего сада. Свозить на море. «Ведь мы же один народ», — тогда говорили украинцы.
Я надеюсь, что после публикации в АП многодетная семья Квочка обживется на новом месте. Найдет работу, начнет строиться и жить дальше. Кстати, по-украински город так и звучит — «место». Украинский язык удивительно дополняет русский, глубже раскрывает отношения людей. Например, наше слово «обманывает» по-украински звучит «брешет». «Надоело» — «обрыдло». По-русски слово «плохо», по-украински — «погано». «Хорошо» — «добро». Сделать хорошо — значит, сделать добро. А «добро» по-украински — это «ласка».
Просто делать добро это одно, а приласкать человека — совсем другой уровень добра. «Мужчина» — «человек». «Семья» — «родина». С чего начинается родина? С семьи. «Пожениться» — «сдружиться». Настоящий брак — это дружба. Жена так и зовется — «дружина». Если вы хорошо присмотритесь к богатому, но такому по-житейски простому украинскому языку, то сможете сделать для себя много открытий. И, возможно, протянете руку помощи попавшему в беду братскому народу.
