Спецпроект АП. О чем мечтают мигранты

Фото: Андрей Ильинский

МАКСУД, 23 года, владелец овощного киоска

— Потом работу нашел. А потом началась война. У нас была национальная война между киргизами и узбеками. Узбеки были богатые, имели хорошую работу. Киргизы все отняли, и сейчас даже работать не дают на хороших местах. Нацизм! — объясняет он. — Работа есть, но платят мало. Многие едут работать в Китай, в Россию. А так — там хорошо. Горы, тепло, все растет.

Три года назад он приехал в Россию. Первым городом, где поселился, был Новосибирск, — там ему помог устроиться племянник. Год работал водителем, а потом решил перебраться в Благовещенск, здесь к тому времени уже обосновался его старший брат. «В Новосибирске холодно, мне не нравится. А здесь тепло, погода лучше. Мы вместе с племянником купили киоск, брат водителем работает — возит фрукты, овощи», — рассказывает молодой человек.

Новый большой и теплый павильон он поставил недавно, в старом неблагоустроенном зимой даже замерзала картошка. Чтобы открыть свой киоск в 9.00, он встает в 7 утра. Максуд — правоверный мусульманин, и каждый день для него начинается с молитвы. Потом завтрак, поездка на базу за товаром и очередная рабочая смена.

— Тяжело немножко. Представляешь, 12 часов без выходных. Вот сейчас закрываем на час, едем на пятничный намаз — немножко отдыхаем. На Новый год один-два дня отдыхаем и еще на большой праздник — на Курбан-байрам — один день осенью, — перечисляет он. — А так нету выходных. Да я сам не хочу выходных. Уже привык.

В мечети, которую амурская мусульманская община построила в Чигирях, каждую пятницу собираются исповедующие ислам жители Благовещенска и окрестных сел. «Есть узбеки, таджики, азербайджанцы, чеченцы, дагестанцы и даже русские — 2—3 пацана. Все живем мирно», — улыбается Максуд. Улыбка сходит с его лица при упоминании киргизов. «Киргизов здесь мало — дворниками они работают, помойки убирают. С ними мы не общаемся», — отрезает он. Про узбекскую общину, действующую в области, Максуд знает, но ее мероприятия не посещает. «Я туда не хожу, я сам свои проблемы решаю. Мужчина должен на себя рассчитывать», — говорит он.

Так и делает. Часть заработанных денег отправляет домой. Говорит, торговать овощами-фруктами нелегко. «Вот эту хурму завтра уже выкину — она сгниет. После нового года товар будет гнить — целый месяц покупателей почти не будет», — объясняет он.За два года здесь Максуд заработал на машину, снимает вместе с земляком из Оша квартиру. Говорит, свободного времени не остается — некогда даже готовить. «Мы ходим в узбекскую кухню — там плов готовят, как дома. Но на праздники, на день рождения собираемся с друзьями, накрываем стол. На Курбан-байрам гуляем по площади. А так я гулять не хожу — в детстве гулял, а теперь зачем?» — недоумевает предприниматель.

Максуд — гражданин России. По его словам, никаких проблем с получением гражданства у него не было. «У меня есть полис, но в больницу ни разу не ходил. Тут недалеко больница, все врачи — мои знакомые, сразу вылечат», — смеется он. С налоговой службой за два года работы не сталкивался — индивидуальным предпринимателем зарегистрирован племянник, который ведет налоговую отчетность.

Своих покупателей, большинство из которых женщины, он знает не только в лицо и по вкусовым предпочтениям. Он — неизменный слушатель их историй о болезнях, мужьях, детях и о том, как изменился этот мир. «Бывают разные покупатели. Есть и те, кто приходит и ругается, но хороших много», — говорит он.

Словно в доказательство его слов в киоск заходит бабушка и, разглядывая товар, принимается сетовать на дороговизну. Следом за ней на пороге появляется еще одна старушка — явно из постоянных покупательниц Максуда. «Привет, друг мой!» — говорит она ему. «Здравствуй, девушка», — смеется парень.

Мы продолжаем разговаривать, когда в киоск вваливается, притопывая ногами, мужчина средних лет с припухшим лицом. «Все валит, гад!» — говорит он, кивая на окно, через которое хорошо видно, как улицу засыпает мягким снежком. «Надо подметать», — говорит ему Максуд. «Сейчас толку не будет — надо, когда перестанет!» — отвечает дворник и выходит. Он работает на Максуда, то и дело расстраивая его своей ленью. «Водку пьет, плохо работает — а деньги просит», — качает головой предприниматель. Сам Максуд спиртного в рот не берет — Коран запрещает.  

Из своего ассортимента Максуд больше всего любит арбузы и дыни. А еще больше — лето, когда тепло, не нужно надевать теплых вещей и всего в изобилии — узбекская черешня, груши, яблоки и те же дыни. Дома он не был уже полтора года. На Новый год собирается навестить родных, с которыми перезванивается через день и изредка связывается по скайпу. Говорит, уедет на месяц, а вместо себя оставит торговать друга. Дорога домой займет три дня и обойдется в 10 тысяч рублей — сначала поездом до Новосибирска, потом самолетом до Киргизии.

Дальше Нового года он не загадывает. «Сейчас работаем, а дальше — бог знает, как будет. Пока семьи нет, еще рано — нужно еще работать. Но потом будет жена. Не обязательно узбечка, можно и русская, главное — чтобы хорошая была, ислам приняла. Так и напиши — можно и русскую! — смеется он. — К нам здесь местные люди хорошо относятся. Только китайцы бывает, что плохо: товар у них покупаем, а они как обманут!»

НАИЛЬ, 32 года, перевозчик

Наиль, попросивший не называть своего настоящего имени, азербайджанец по национальности, на момент приезда в Россию был гражданином одной из стран, входивших в состав СССР. Он приехал в Приамурье 14 лет назад к отцу, который перебрался на Дальний Восток.

Проблем с оформлением документов у Наиля не было, пока в России не начались реформы миграционного законодательства. В 2004 году молодой человек стал жертвой законодательной коллизии — от него стали требовать привезти с родины документ, которого на момент отъезда не существовало в природе. В итоге, отказавшись от своего прежнего гражданства, но так и не получив российское, он на восемь лет стал персоной нон грата.

— Я был как бы в воздухе — депортировать меня не могли, так как некуда было. А гражданство не давали, — вспоминает он. — Я лечился в больницах по чужим медполисам. Меня все время забирала милиция — наверное, во всех участках Благовещенска я сидел.

Все это время он работал водителем (эту профессию получил уже в Благовещенске), возил товары на грузовике в Якутию и по районам Приамурья, доставлял грузы на строительство железнодорожной ветки Улак — Эльга, а когда устал от работы на трассе, устроился в одну из благовещенских фирм такси. Пару лет назад с помощью правозащитников получил гражданство РФ. В прошлом году сыграл на родине свадьбу и привез молодую жену в Благовещенск. Сейчас он владеет небольшим грузовичком и берется за всякую работу, какая подвернется. Снимает квартиру, но покупать собственное жилье Наиль пока не планирует — подумывает перебраться на запад страны.

АХМЕТ, 23 года, продавец в овощном киоске

Ахмет приехал в Благовещенск из Киргизии, из города Кызыл-Кия, полтора года назад. Его позвал сюда родной дядя. «Сказал, приезжай Ахмет, продавцом будешь!» — улыбается он. Продавцом Ахмет мечтал стать с детства — в Благовещенске мечта сбылась. Их с Максудом судьбы похожи одна на другую, как трудовые будни в овощной лавке. С той лишь разницей, что Ахмет — наполовину киргиз, наполовину узбек. И из Киргизии уехал не из-за притеснений местного населения, а все от той же безработицы, распространяющейся, по всей видимости, одинаково и на киргизов, и на узбеков.

В киоске его ждут 11-часовой рабочий день и два-три выходных в год. А на родине дожидается 20-летняя невеста Азиза, к которой он поедет в мае следующего года — играть свадьбу. Чтобы заработать на нее, он и приехал в Приамурье.

— Свадьба — очень дорого, калым нужен: и бараны, и деньги, — объясняет он. — А у нас зарплата маленькая. Из моего города после школы 70—80 процентов уезжают в Россию. Здесь выгодно работать: 100 рублей — это 150 сом.

В Благовещенске ему нравится — здесь добрые люди, красивые дома и большая река.

— У нас красивая природа, а здесь город красивый. Живем в полном довольстве — никто не обидит. Во всей России в Благовещенске самый хороший народ. У меня друзья есть в Новосибирске, в Москве — говорят, там русские нехорошие, злые. А здесь я как дома — выхожу, и все здороваются, — улыбается парень.

В других городах есть дурные люди — у нас нет, уверен Ахмет. На моих глазах в киоск заходит бабушка и протягивает ему контейнер с солеными огурцами. «Вот, открыла новую банку — попробуй», — предлагает она расплывшемуся в улыбке молодому человеку. «Меня здесь все любят, часто угощают: продам капусту — принесут пирожки с капустой, — смеется он. — Бабушки берут у меня в долг, а когда пенсию получают — приносят. Бабушкам можно верить».

Ахмет живет в Приамурье по разрешению на временное проживание, но планирует стать гражданином РФ и перевезти сюда жену.

— О чем мечтаю? Хочу большой киоск, паспорт получить, квартиру купить и жить здесь, — признается Ахмет.