• Олег Гонцов: «На ваше НАТО у нас есть такое НАТЕ…»

 Сирийский конфликт в новейшей истории России — явление уникальное. После Второй мировой войны наше государство воевало во многих горячих точках по всему миру. Однако за 70 лет армия страны ни разу не получала столь безусловного одобрения собственного народа. Иначе не объяснить нескончаемый поток артистов и музыкантов, желающих поддержать российских военных в Сирии.

Песен там не хватало

«Кто сказал, что надо бросить песни на войне? После боя сердце просит музыки вдвойне!» Когда мне предложили войти в состав вокально-инструментальной группы «Ростов» во время выступления в Сирии, то первой мыслью было: «Только песен там не хватало». А чем, собственно, отличаются герои культового «В бой идут одни «старики» от сегодняшних пилотов-бомбардировщиков и штурмовиков? Разве что геометрией крыла да масштабами ракетно-бомбовой нагрузки. Остальное как под копирку. Та же война, те же люди. И позади Москва, кто бы там ни говорил, что «эта война не наша».

Российская авиабаза Хмеймим — белое пятно на израненном теле многострадальной Сирии. Лица светлые, без печати уныния и усталости. Борт из России встречают экипированные с иголочки зеленые человечки. «Товарищи артисты, загружаемся в автобус. Добро пожаловать в Сирию!». О войне напоминают лишь оружие и бронежилеты. Встречают сдержанно, по‑военному, вежливо. Привыкли.

Концерт на войне — штука хлопотная. Военно-музыкальный борт из Москвы добирался до места назначения долго, с посадками и погрузками. В Ростове в салон влетел неизменно суровый Олег Гонцов, один из ключевых основателей некогда популярного войскового ансамбля «Голубые береты». За плечами шесть лет Афгана и три ордена Красной Звезды. Теперь — солдатская эстрада под нетленные строки песен, написанных между боями. Следом — непробиваемо невозмутимый Асватур Сагирян, тоже ветеран необъявленной войны и не менее популярной группы «Каскад». Это под его жесткое исполнение «Мы уходим» весь мир наблюдал за выводом советских войск из Афганистана. Сегодня оба поют в «Ростове» и собирают полные залы не только в мирных филармониях.

— Я не знаю, как у них там с аппаратурой, поэтому везем с собой инструменты, микрофоны, четыре большие колонки, — готовится к предстоящей работе Олег. Попутно делится впечатлениями от крайней поездки в Афганистан. Ездил туда в декабре.

— В Кундузе талибы конфликтуют с ИГИЛ, причем никакой идеологии ни у тех ни у других. Только бабло. Воюют там, где больше платят… Наши в Афганистане гидроэлектростанцию реконструируют, так талибы их не трогают. Говорят: «Свет всем нужен — и верным и неверным».

Следом грузится Кубанский казачий хор, также известный на многих мировых сценах. В салоне тут же наступает форменная карнавальная вакханалия. Парни и девчонки без устали что‑то обсуждают, смеются, подкалывают друг друга на ровном месте. Персонажи сплошь колоритные, с чапаевскими усами и характерными чубами. Такое впечатление, словно летят не на войну, а на увлекательные зарубежные гастроли.

Смех и гогот прекращаются перед самой посадкой. Самолет начинает резкое снижение, в воздухе виснет пульсирующая тишина. Говорят, это самый опасный момент нашей поездки. Безмятежно спят только «Ростов» и организатор гастролей Валерий Вощевоз. Еще в той жизни привыкли.

— Олег, привет! — возле трапа, мимоходом узнает Гонцова один из военных. — Помнишь, ты у нас в Чечне пел…

Вот и прибыли. Кругом свои.

Спецгруз карманного формата

Из самолета выгружаются сумки, рюкзаки, кофры и музыкальные инструменты. Отдельное внимание к «спецгрузу» Министерства обороны. С десяток картонных коробок, туго перемотанных скотчем, переносятся в грузовик с особенным трепетом. На боковине одной из коробок красноречивая надпись — «книги».

— Про войну? — как бы вскользь спрашиваю у сопровождающего груз военного. Намекаю на подъем боевого духа и достойные примеры из истории Отечества.

— Зачем про войну? — искренне удивляется офицер. — Подбирали на любой вкус — от классики, истории до фантастики. Даже лирика есть. У нас с боевым настроем полный порядок, а вот эмоциональный отдых всем нужен. Библиотеку с абонементами под роспись никто устраивать не собирается. Просто раздадим всем желающим. Специально делали упор на небольшой «карманный» формат, чтобы удобно было носить с собой. Пусть читают, обмениваются, обсуждают…

Военная база Хмеймим напоминает образцово-показательную воинскую часть где‑нибудь в центральной части России. Военные козыряют друг другу при встрече, в этом плане никаких скидок на особенность ситуации.

— В принципе как у нас в Афгане, — невольно погружается в воспоминания Олег Гонцов. — Только мы в палатках жили да пыли было побольше. Бытовые условия, конечно, несравнимы.

Люди живут в небольших уютных модулях, вся территория в асфальте. Туалеты теплые, в каждой умывальной комнате — стиральная машина-автомат. Одно из самых серьезных психологических испытаний — узость круга общения. Месяцами смотреть на одни и те же лица то еще удовольствие. Поэтому любой новый человек, а тем более артист или певец, здесь сродни событию. Впрочем, с этим проблем тоже нет. За пару дней до нашего приезда в Хмеймим пели Денис Майданов и Вика Цыганова. Ирония судьбы: Денис сейчас дает концерты на Дальнем Востоке, а мы — в Сирии. Вот такая ротация!

Еще раньше в Хмеймим выступали «Агата Кристи», Чичерина и многие другие. Хор Александрова настолько очаровал военную публику, что заработал от них почетное звание «Хмеймимский».

Автограф в детском блокноте

К Олегу, Асватуру и Валерию Вощевозу постоянно подходят люди. Много вопросов об Афгане, начинается обмен опытом.

— «Мы уходим!» будет? — звучит в адрес Асватура.

— А «Синева»? — трясут Гонцова.

Парни, выросшие под кислотные мотивы «современной эстрады», ждут песен, которые старше многих почти в полтора раза. Песен, написанных для страны, переставшей существовать еще до их рождения.

— Можно автограф? — протягивает кто‑то из местных простенький, копеечный и, что характерно, детский блокнот. На страницах мелькают незамысловатые карандашные рисунки, выполненные рукой маленького ребенка, вероятно — один из домашних артефактов, прихваченных в дальнюю командировку. — И еще на второй, третьей и четвертой странице распишитесь — у меня друзья сейчас на службе. На концерт прийти не смогут, так хотя бы пару строк на память…

У сослуживцев Олега Пешкова есть желание установить на месте гибели самолета православный крест. Земля сирийская, поэтому подобное решение зависит от политической воли властей государства. Вероятнее всего, подобный памятник русскому летчику появится после окончания боевых действий.

Скоро эти клочки линованной бумаги разлетятся по всей России, как когда‑то разошлись по Союзу первые кассеты «Голубых беретов». Они также были записаны в условиях войны — в каптерке 350‑го парашютно-десантного полка на обычный двухкассетный магнитофон под аккомпанемент спичечных коробков.

«Ростовчане» интересуются у командования возможностью выступить на «точке», для бойцов боевого охранения, что защищают базу на передовых позициях. В ответ звучит вежливое, но весьма категоричное: «Нельзя!». И это даже несмотря на наличие подобного опыта — «Голубым беретам» и «Каскаду» доводилось часто выступать на дальних блокпостах и сторожевых заставах в Афганистане. Увы, теперь ветераны — люди гражданские, а здесь все же не курорт.

— Риск неоправданный, — прямо говорят артистам военные. — Может быть, в следующий раз…

Звучит обнадеживающе.

На столе в жилом модуле для артистов — гора свежих местных фруктов и газировка… из Москвы. Меню сирийско-российской дружбы заметно освежает и придает сил после нудной дороги. Спать ложимся под несмолкаемый рев взлетающих бомбардировщиков. Стены модуля бесконечно вибрируют. Концерт концертом, а войну с ИГИЛ никто не отменял.

НАТЕ против НАТО

Первый концерт — прямо на летном поле, в нескольких сотнях метров от взлетающих самолетов. Артистам приходится конкретно напрягать голосовые связки в состязании с ревом авиадвигателей. Кубанский хор не ограничивается песнями и музыкой. Девчата-казачки вытягивают бойцов на «танцпол».

— А вот и «вежливый ансамбль» — реплика из толпы в адрес «Ростова».

— Нас все время пугают каким‑то НАТО. Глядя на вас, я могу с уверенностью сказать: на любое НАТО у нас есть такое НАТЕ, шо не унесете, — начинает выступление группы Олег Гонцов. — Здесь я разговаривал со многими ребятами. Практически все живут теми же ценностями, что и мы в свое время. Каждый ждет весточки из дома и считает дни до замены. Это нормальные человеческие чувства, которых не нужно стесняться. Главное, оставаться верными своему воинскому долгу. Это главное мужское качество…

Валерий Вощевоз, организатор концерта, председатель амурского отделения РСВА и «Боевое Братство»:

 

 — Одно из главных впечатлений от поездки — это возможность поделиться опытом. Все эти люди уже по умолчанию участники боевых действий, а значит, по возвращении домой придут в наши организации. Кому-то понадобится помощь, кто-то сам захочет вести активную общественную деятельность и помогать другим. Можно сказать, что здесь, на военной базе Хмеймим, у нас состоялось первое знакомство.

— У вас, случайно, нет диска с вашими песнями? — интересуется у Гонцова водитель военного автобуса, предназначенного для перевозки артистов.

— Да не вопрос! — извлекая из кофра квадратную пластиковую коробочку, Олег тем самым открывает «ящик Пандоры». Через пять минут у дверей автобуса столпотворение. Диски разлетаются словно горячие пирожки.

— Будем размножать! — уверенно резюмирует один из соискателей музыкального сувенира, когда диски заканчиваются.

Никаких военных книжек не надо. Каждое слово из песен «Ростова» — живой свидетель простой и не всегда эстетичной солдатской правды. Олег поет «Память», которая крутилась на всех «бабинниках» от Калининграда до Владивостока еще в прошлом веке. Под слова «Посмотрите, ребята, посмотрите, девчата, память лица поставила в ряд…» смолкает редкий гомон, над летным полем виснет тишина, кажется, даже самолеты начинают летать тише. Асватур выдает на одном дыхании «фирменную» афганскую «Мы уходим!» Люди опускают глаза — эти песни про них, хоть и написаны тридцать лет назад. Афганцы поют о своем, о близком — о войне.

Война как бренд

Атмосферу разряжают сувениры — афганцы приехали не с пустыми руками. Военным дарят значки, брелоки, футболки, флешки, письменные принадлежности с символикой Российского Союза ветеранов Афганистана и «Боевого братства».

Пилотам — отдельный подарок. Помощник сенатора Франца Клинцевича, полковник в отставке Валерий Иванов, специально для них привез набор футболок с изображением летчиков на фоне боевых самолетов. Сирийский конфликт начинает превращаться в бренд. Почему бы и нет? Если у наших все получится, то эта победа войдет в историю как одна из успешных страниц. Главное, не дать сирийцам привыкнуть жить в нищете, разрухе и условиях бесконечной войны. В противном случае сирийский конфликт рискует стать затяжным аналогом афганского. И в этом деле у российских пилотов ключевая роль. Здесь все надеются на скорую победу. Российская армия в Сирии должна избавиться от роли военного кулака, но стать гарантом стабильности для всего региона.

Пилоты выходят на «сцену» в шлемах с закрытыми «забралами».

Пока же без их рискованной работы Сирия перестанет существовать как государство в течение года, максимум — двух. Следом падут Ирак, Ливия, Афганистан, потом настанет очередь южных государств СНГ, а значит России лет через пять, а возможно и раньше, придется воевать уже на своих границах. Поэтому «Москва за нами!» здесь не просто лозунг. В самой Сирии на этот счет иллюзий никто не питает. Насмотрелись на бедствия местного населения.

Эти футболки — подарок одной из московских фирм — вручаются прямо перед боевым вылетом. Пилоты выходят на «сцену» в шлемах с закрытыми «забралами» — запрет на публичность никто не отменял. При этом летчики не скрывают улыбок — растроганы. Настроение перед вылетом соответствующее. Для тех, кто остается на земле, тоже отдельный подарок — булка круглого темного хлеба из России. Всем не хватит, но сам факт многоговорящий — Россия помнит, Россия рядом. Значит, наше дело правое! В разгар вечернего концерта на самой базе, недалеко от сцены, проходит один из боевых самолетов. «Перепеть» не удается, но обиды нет — кажется, летчик махнул крыльями.

— Красиво пошел! — выдаю, не задумываясь.

— Зато кому‑то сейчас будет некрасиво! — раздается рядом комментарий. Военный подмигивает и вновь буднично устремляет взгляд на сцену.

А еще мы привезли погоду. Говорят, в Хмеймим неделями шли проливные дожди. Уровень осадков местные юмористы оценивают емким словом — сугробы. В наш день даже солнце было особенным и прогрело воздух до плюс 20 градусов — приятный контраст по сравнению с озябшим Благовещенском и промозглой Москвой.

Вечером, уже в самолете, вновь форменная карнавальная вакханалия. Артисты под впечатлением — зритель оказался более чем благодарным. Правда, в этот раз тишина наступает гораздо раньше опасного момента взлета. В иллюминаторы видно два военных силуэта под сумрачным освещением уличных фонарей. Как только заводятся двигатели, фигуры синхронно, как по команде, подносят руки к вискам. Секунды тянутся в молчании, потом, спохватившись, начинаем махать в ответ. Те тоже отбрасывают строгий военный протокол и переходят на язык вполне мирных прощальных жестов.

В горле предательское першение. Мы улетаем, они остаются — ждать весточки из дома, считать дни до замены и оставаться верными своему воинскому долгу. При этом сохранять человечность и потребность к таким вот трогательным мелочам, как проводы шумных и беспокойных гостей. Быть вежливым — главное мужское качество. Во всех смыслах…

Возрастная категория материалов: 18+