Владимировка. Жизнь после наводнения

Еще свежи эти истории, а к населенному пункту этим летом снова подступила грозная вода. И всплыли злободневные вопросы: зачем люди отвоевывают у реки русло, почему не боятся покупать жилье и строиться в зоне затопления, где обещанная дамба? «Амурская правда» вместе со старожилами Владимировки подняла вехи страшного лета и узнала, какими воспоминаниями и надеждами живут местные жители спустя пять лет после разгула стихии.

Страшный август 2013-го

По ухоженному фасаду вьется амурский виноград, на аккуратных грядках — море цветов, домашняя зелень, огромные помидоры. О наводнении напоминает только отметина чуть ниже окон.

— Вот так вода стояла, — показывает на нее хозяин дома, председатель совета ветеранов Владимировки Юрий Викторов. — Год ремонт делал, каждый день, с утра до ночи. Полы перестилал, стены штукатурил. Больше такого не переживу.

Юрию Игнатьевичу 78. Пять лет назад пенсионеру и его жене Ларисе Викторовне предлагали городскую квартиру, но они остались на земле, где живут уже 30 лет. «Забора не было видно. Мы на лодке к дому плавали», — восстанавливает Юрий Викторов события тех дней. Последний летний месяц 2013-го помнят на каждой улице — непострадавших  не было. Река начала угрожать за два дня до дня рождения села, 3 августа. «Я в огороде стою, слышу шорох — вода по дорожкам побежала», — рассказывает местная жительница Ирина Сидоренко. Власти района оповестили людей: «Готовьтесь к эвакуации».

— Ходили  по домам сотрудники администрации, листовки расклеивали на столбах, кидали их в почтовые ящики. Никто не верил до последнего. Думали, вода в огородах постоит и уйдет. Многие даже машины не отогнали, так они и утонули, — делится Ирина Николаевна.

Кошка Маруська пережила наводнение вместе с хозяином Валентином Тимофеевым на крыше дома.

А стихия подступала. «Помню, как вода журчала, переливалась через дорогу», — до сих пор стоит перед глазами у Юрия Викторова родная затопленная улица. Пенсионер отправил жену к дочери в город, а сам остался и спасал нажитое. Соседи Викторовых жили на крыше.

— Жена моя пошла собаку, брошенную на привязи, спасать и с воспалением легких слегла в больницу, — делится Валентин Тимофеев.

С 2013-го у него так и остался на крыше генератор, выручавший в год беды. Тогда обесточенное село ночью тонуло во тьме. Валентин Владимирович спал на чердаке, готовил на газовой горелке. Каждый день к дому причаливали на лодке спасатели с пайком — крупами, хлебом, подсолнечным маслом, тушенкой, сахаром.

— А мы жили у друзей в селе Николаевка. По утрам приезжали сюда. Сначала воды было по пояс, оставляли машину на трассе и шли пешком. Потом уже добраться можно было только на лодке, — рассказывает Ирина Сидоренко.

Их семья переехала во Владимировку в 2011 году из Тынды. «Мы знать не знали, что это зона затопления. Купили летний дом, перестроили, только ремонт сделали — и наводнение», — вспоминает Ирина Николаевна. Ее соседи Лошмановы и вовсе обосновались здесь за год до катастрофы.

— Вода была выше забора. Все хозяйство у нас погибло. 40 пчелиных ульев, гуси, утки, куры — почти все утонули. Двух коров и двух телят эвакуировали на ферму под Ровным, а там ящур начался, — вздыхает Людмила Лошманова.

«Что уж теперь горевать», — разводит руками женщина, показывая последствия большой воды — плесень на ножках столов и по стенам. Подполья сушат по сей день, но они остаются сырыми.

Беда отняла жизни и здоровье

Стихийный паводок стал неожиданностью и для старожилов, и для властей. До 2013-го Владимировку не топило почти 30 лет. «Это было давно, в другое время и в другой стране, все забылось», — отмечает глава Благовещенского района Сергей Адаменко.  Населенный пункт в новом веке переживал бум застройки, разрастался, власти даже планировали возводить социокультурный центр со школой и детсадом. И тут беда. Она отняла у людей не только кров. Некоторые в буквальном смысле не пережили стихийное бедствие. «После столько людей умерло, у молодых и здоровых инсульты и инфаркты случились на нервной почве», — рассказывает глава Усть-Ивановского сельсовета Александр Лимайкин. Одного из селян, оставшегося сторожить дом на крыше, в злосчастный август спасли от смерти.

— Человек дневал и ночевал здесь, сердце не выдержало. Жена в три часа ночи звонит: «Александр Викторович, помоги!» Эвакуировали, в больнице откачали, и сейчас в селе живет, — продолжает глава сельсовета.

После наводнения муж Ирины Сидоренко стал инвалидом: спасая нажитое, подхватил воспаление легких и получил осложнения на сердце.

Ирина Сидоренко как сейчас помнит сентябрь 2013-го. На их подворье все еще стояла вода, они с супругом вновь приплыли к своему дому. «Резиновые комбинезоны по грудь, а вода по горло — набрали воды. Подошли к порогу, а крыльца нет. Пока искали, волокли его…  После этого у мужа началось воспаление легких, оно дало осложнение на сердце, операцию в Новосибирске делали. С тех пор он на инвалидности», — потухает голос Ирины Николаевны.

— Муж больной, родные на Украине, где военные действия, жить не на что. Зайду в затопленный дом, раскину руки и кричу, дурниной ору от бессилия — и эхо по стенам раскатывается, — вспоминает Ирина Сидоренко.

Семья, как и многие, оправляется после беды и сейчас. «У меня до сих пор обои не поклеены там, где топило. А баню перестраивать мы только в этом году начали», — рассказывает селянка.

День паники

22 июля 2013 года в Благовещенске объявлена чрезвычайная ситуация: за день в городе выпало больше половины месячной нормы осадков. На следующий день режим ЧС был введен во всем регионе. А 7 августа 2013‑го, когда был введен режим ЧС федерального уровня, называют днем паники. Летом этого года в Приамурье также были поставлены метеорекорды. С 18 на 19 июля в Мазановском районе выпало 141,5 мм осадков за половину суток, из них за первый час вылилось 43 мм. Также 18 июля в Малой Сазанке выпало 181 мм осадков за три часа. «Это просто сумасшедший дождь», — прокомментировали в Гидрометцентре.

На горе наживались

Катастрофа подняла на поверхность самое черное в людях. Спасаясь, многие бежали и бросали животных. «Собаки, кошки погибали от безразличия. Их оставляли в вольерах, на цепях, закидывали на крыши, а они умирали от голода и жажды — воды много, а попить-то не могли. Эмчеэсовцы вытаскивали их полудохлых», — вспоминают местные. Смрадные трупы животных потом вывозили на скотомогильник.

В дни трагедии и после нее искали виновных в несчастье. Первым под «расстрел» общественности попал глава сельсовета. «Чмо!» — бросались оскорблениями из зала на сходах. Люди писали жалобы: что их не оповещали о наводнении, обвиняли власти в халатности. На выплаты подтопленцам было подано заявлений на 7 тысяч человек, хотя в селе официально прописаны тысяча жителей.

Проклинали, винили в халатности — во время наводнения глава сельсовета Александр Лимайкин несколько раз порывался уволиться. Следствие доказало его невиновность.

— Мне приходилось на суды ходить, где люди добивались компенсаций. В 30% случаев были отказы. После разбирательств в мой адрес такие проклятия неслись, драться кидались, — вспоминает глава Усть-Ивановского сельсовета Александр Лимайкин. — Кому-то не выплачивали, потому что были недооформлены документы или люди были не прописаны. Были и те, кто не пострадал, но добился денег. Потом следственные органы выявляли случаи мошенничества.

Несколько раз Александр Лимайкин порывался уволиться — старожилы и районные власти не отпускали, отговаривали. В год наводнения и надзорных проверок ветераны и пенсионеры Владимировки написали письмо губернатору в защиту главы сельсовета. Не многие знают, что Александр Лимайкин тоже числился в списках подтопленцев. Вслед за Владимировкой наводнение пришло в Усть-Ивановку, где живет глава. Александр Викторович отправил семью к родным и остался на месте бедствия. Жил сначала в школе, потом у знакомых в гараже. «Через суд одним из последних доказывал, что мой дом тоже пострадал», — делится глава сельсовета.

Как сообщили «Амурской правде» в региональном управлении Следственного комитета, нарушений в деятельности властей Благовещенского района во время наводнения 2013 года выявлено не было.

Зона затопления снова заселяется

Вопреки дурной славе пригородное село на берегу Зеи только растет. «В этом году у нас 21 ребенок родился. Много живет многодетных семей», — рассказывает Ирина Сидоренко, которая недавно стала заведующей сельским клубом и председателем женсовета. Оправившись от беды, владимировцы в первый год начали ремонтировать жилье и продавать его по заниженным ценам.

— По 800 тысяч отдавали дома. Покупали тогда и покупают сейчас, потому что людям жить надо, а в Благовещенске за такую цену ничего не купишь, — вздыхает Александр Лимайкин.

Летом 2013-го во Владимировку прилетела известная балерина Анастасия Волочкова, а следом за ней — шоумен Андрей Малахов. Как отмечают жители, большинству людей, обескураженных горем, было не до автографов. 

С 2013 года по указу президента во Владимировке запрещено жилищное строительство. Однако в зоне затопления появляются целые улицы с новостройками. «Пять лет назад насчитывалось тысяча строений, а сегодня уже 1300. Официально прописана тысяча жителей, но по факту обосновалось здесь в три раза больше людей. Строятся и через суд добиваются права жить в селе», — отмечает глава сельсовета. За примерами далеко ходить не нужно. Семья Поповых (фамилия изменена), пострадавшая в 2013 году, этой зимой продала старый двухэтажный коттедж за несколько миллионов.

— Желающих купить было много, причем люди знали, что наш дом пострадал от наводнения, мы этого не скрывали, — рассказывает Наталья Попова.

С 2013 года указом президента во Владимировке запрещено жилищное строительство, однако зона затопления стремительно прирастает новыми домами.

Поповы возводят новостройку в другой части села: отсыпают участок, поднимают фундамент.

— Разрешения на возведение дома в администрации района не дали, будем судиться. Мы привыкли здесь, переезжать не хотим. Крым тоже топит, — объясняет женщина, не желающая покидать родное село.

В паводки Владимировка засыпает в страхе

Этим летом, спустя 5 лет, беда снова приближалась к порогу — Приамурье встречало паводок из Забайкалья. Люди объединились против угрозы, около 500 человек вышли сооружать укрепление. 

— Наша двухметровая дамба сдержала воду. Если бы мы ее не сделали, подтопило бы четыре дома, в одном из них живет многодетная семья, — рассказывают селяне.

После катастрофы 2013-го беззащитные от стихии села в Благовещенском районе обещали оградить дамбой, но крепость вдоль берега так и не появилась.

— Сразу после наводнения был выполнен проект берегоукрепления, на который потрачено порядка 30 миллионов рублей. Теперь мы ждем решения из федерального центра. До появления защитных сооружений строительство во Владимировке запрещено. Те, кто строится, либо делают это незаконно, либо получили разрешение раньше, — прокомментировал глава Благовещенского района Сергей Адаменко.

На сегодняшний день, по данным районной администрации, сооружение дамбы от Усть-Ивановки до поста ГАИ на въезде в амурскую столицу оценивается в 4 миллиарда рублей. Идут годы, работы дорожают. А люди во время паводков засыпают в страхе. «Если снова придет наводнение, Владимировка опять поплывет», — констатирует Александр Лимайкин.

За пять лет после наводнения Владимировка приросла еще на 300 подворий.

МНЕНИЕ

Из Владимировки сделали кастрюлю

Елена Печкина, главный синоптик Амурского гидрометцентра:

— Новые дома строятся ниже старой Владимировки, даже не в пойме, а в старом русле реки. Ну и что, что 30 лет его не затапливало. Наводнение 2013 года показало, какое бедствие в этом селе возможно. Насколько мне известно, страховые компании даже не страхуют там жилье. Зачем люди сегодня маниакально ведут застройку заново, непонятно. Чтобы катастрофа не повторилась, необходимо берегоукрепление. Но дамба должны быть сделана разумно, учитывая гидрологический режим реки. К сожалению, масса необдуманных строительных решений сделали из Владимировки кастрюлю. Чем наводнение 2013 года отличалось для населенного пункта? Его длительностью. Уровень реки поднялся, село затопило, а уходить воде было некуда. Поднятая дорога на выезде из Благовещенска послужила дамбой. Что касается мнения о том, что Владимировку топит из-за сбросов на Зейской ГЭС, — это неправда. Пять лет назад водохранилище, напротив, сдерживало воду, и благодаря ему был зарегулирован сток. Иначе наводнение было бы еще круче. А в этом году ГЭС вообще не имела к паводку никакого отношения. Паводок начался на Амуре, а река Зея поднималась из-за дождей.