Охрана беспрецедентная

Амурских журналистов в опасной поездке сопровождали ветераны боевых действий — афганец Игорь Горожанов, в наградном арсенале которого имеется медаль «За отвагу», и Герой России Алексей Фомин. Выпускник ДВОКУ свою звезду Героя получил за участие в одной из боевых спецопераций на Северном Кавказе, которая засекречена до сих пор. Руководил группой Валерий Вощевоз — батяня-комбат с перевала Саланг, как называют своего лидера амурские афганцы. Он уже больше десяти раз проезжал «горным серпантином» Саланга, где молодым майором проливал кровь. За героизм и мужество награжден орденами Боевого Красного Знамени и Красной Звезды, медалью «За боевые заслуги».

И с афганской стороны съемочная группа была под беспрецедентной охраной. Уже с начала этого года в Афганистане погибло 10 журналистов из разных стран!

— Во время нашей командировки в Кабуле произошла череда терактов с большим числом жертв. Ладно, когда взрывали где‑то за два километра от нас, — Сергей Логвинов махнул рукой. — Но за день до вылета смертники привели в действие взрывное устройство в 500 метрах от Российского центра науки и культуры, где мы жили. За все время, что мы пробыли в Афганистане, мы ни разу не ездили по одному и тому же маршруту.

Взрывы, смертники, гражданская война… Кажется, что к этому невозможно привыкнуть. Но местные в таком состоянии находятся много лет.

— На дорогах очень много «лежачих полицейских» — часто приходится притормаживать. И на каждом таком участке по всему Кабулу посреди дороги сидит одна или две женщины в парандже. И каждый раз мы переживали: вдруг машина с ней сравняется и рванет?! — делится оператор Андрей Молев. — Я спрашивал сопровождавших нас афганцев, как с этим быть. Телохранитель Идрис ответил: «Это одна из главных проблем нашей жизни сегодня — женщин досматривать нельзя».

В ущелье пяти львов

Первая дальняя поездка была на Панджшер. Дорога между aфганским Кабулом и узбекским Термезом служила артерией для «наших в Афганистане». По ней шло снабжение советских войск. Панджшерское ущелье — в переводе «ущелье пяти львов» — лежит неподалеку от этой трассы. Там базировались моджахеды под предводительством Ахмада Шах Масуда. Это был один из самых успешных полевых командиров, советские войска провели в отношении его группировки девять военных операций, так и не завершившихся его полным разгромом.

— Все слышали об остатках старой советской техники в Афганистане. Так вот, самое большое ее количество сосредоточено по пути в Панджшерское ущелье. Брошенные советские танки все еще встречаются по дороге, но местные говорят, что это «остатки былой роскоши» — большинство давно порезано на металлолом, — рассказывают амурчане. 

Советские танки до сих пор ржавеют на Панджшере.

В придорожных палатках вместе с яйцами, орехами, водой продают оружие и патроны. В Афганистане зайти и в кафе с автоматом Калашникова на плече — обычное дело. 

— Во время поездки по Панджшеру мы решили сделать на память несколько снимков с афганскими офицерами. А с нами в поездке была Ольга Павлова, заместитель председателя амурского «Боевого братства». Оля подходит: «Можно мне сфотографироваться?»  Из четырех военных двое тут же отошли в сторону, — смеется Сергей Логвинов, — третий отвернулся… Потом нам объяснили: в Афганистане фотографировать женщин нельзя, а мужчин — только с их разрешения.

Лоскутное одеяло ислама

Жара 40 и выше каждый день стабильно. Воздух был настолько сухим и горячим, что горло чесалось. Техника, слава богу, ни разу не подвела.

— Первое, на что я как оператор обратил внимание: легкая дымка в воздухе, — вспоминает Андрей Молев. — Это мельчайшие частицы пыли и песка, который преследовал нас постоянно, забиваясь в волосы, глаза, скрипел на зубах. Стало понятно, почему афганцы повязывают платок, а конец держат в зубах — чтобы рот был постоянно закрыт.

Великан Сергей Логвинов купил пять комплектов афганской одежды. И не только из уважения к местным обычаям. «На самом деле в ней классно! Жара переносится абсолютно по‑другому», — признался тележурналист.

Афганистан — как лоскутное одеяло. Это многонациональная страна. «Идет мужик — высокий, светлокожий и рыжий, спрашиваю: что, немец или голландец? Нет, говорят, — это из племени нуристанцев, они живут в высокогорье, — делится своими впечатлениями оператор. — Есть хазаринцы с азиатскими чертами лица. Они хоть и мусульмане, но им разрешено жить гражданским браком! В Афганистане проживают люди 14 национальностей, и у каждой свое отношение и толкование ислама. У кого‑то женщины ходят полностью закрыты паранджой, а некоторые ходят с открытыми лицами и таким макияжем, что у нас девушки в ночные клубы так не красятся. И меня в первую очередь интересовал этот вот этнический сплав.

Телохранитель Идрис смело сидит на самом краю пропасти.

Сердце любого города — рынок. Прилетев в Кабул, съемочная группа наметила прогулку по торговым рядам. Но афганские друзья предупредили: «Тут на базаре две недели назад немца одного украли. Больше его никто не видел. Если выкуп не попросили, значит, на героиновой плантации где‑нибудь работает». Оказаться на плантации никому не хотелось…

— Хоть с камерами, хоть без камер нас за пределы Российского центра не выпускали. Был момент, когда я хотел съездить в супермаркет, купить себе воды и продуктов, — вспоминает Сергей Логвинов. — Начальник нашей охраны Маджид остановил: «Подожди, сейчас я второго человека позову». «Зачем он нам?» — спрашиваю. «Мы с тобой пойдем в супермаркет, а кто‑то на дно машины взрывное устройство приклеит… На воздух взлететь хочешь?!» На каждом углу там подстерегала опасность. Люди с автоматами на улицах — обычное дело. Поначалу это напрягало. А потом уже воспринимали это как местный колорит.

Русский мат спасет жизнь

Наученные горьким опытом амурчане снимали местный антураж только в провинциях. И то с большой осторожностью.

— В одной из наших первых поездок в Афганистан оператор вылез с камерой из машины и начал снимать улицы Кабула, — вспомнила случай десятилетней давности Ольга Павлова. — Через минуту нам наперерез выскочил автоматчик. Как он нас не расстрелял, до сих пор удивляемся. Оказалось, что рядом был секретный объект — президентский дворец. Любая съемка в этом месте запрещена. В Афганистане в таких случаях долго не думают.

Первыми послами мира от нашей страны в Афганистан стали ветераны боевых действий.

Тогда всех спасла находчивость Вощевоза. Прошедший афганскую войну ветеран боевых действий закричал по‑русски и выругался матом. Вооруженные люди оживились: «Шурави?!» Это по‑афгански значит «советский». Суровые лица смягчились, и после разбирательства всю группу отпустили.

— Как сказал Гуль Рахман, главное — чтобы в Кабуле вас за американцев не приняли, — вступил в разговор Андрей Молев. — Лица европейские, и в запарке никто не будет разбираться, американец ты или русский, — застрелят, а потом будут жалеть. Поэтому, если вдруг на дороге возникнут какие‑то проблемы, остановят вооруженные люди, говорите только на русском языке. Можно ругаться. А начнете изъясняться на английском, не факт, что живы останетесь.

— Поэтому я там матерился! — засмеялся Логвинов и пояснил: — Гуль Рахман — это афганский офицер, с которым Валерий Васильевич еще со времен войны знаком, они вместе в разведку ходили. — А вообще Афганистан, конечно, это не только война, но еще и горные реки, снежные вершины, гостеприимные люди.

Тату с Путиным на сердце

Сегодня в Афганистане русских встречают очень дружелюбно и простые декхане в провинции, и даже бывшие моджахеды и полевые командиры. Говорят: «Какими мы были глупыми, что воевали с русскими».

— Поначалу я удивлялся: почему такая трансформация в мозгу у людей? — говорит Сергей. — Люди друг друга убивали, а сейчас такое теплое отношение? Это чувствовалось во всем. Мы познакомились с девушкой по имени Наргис. Она рассказала: «Американцы озвучили, что за 17 лет они якобы вложили в экономику Афганистана более одного триллиона долларов. Где это все? Дороги, по которым вы ездили, это все СССР построил. Хлебокомбинат в Кабуле, построенный русскими, 40 лет работает без остановки».

Сергей Логвинов привел и другие примеры:

— Во время поездки в провинцию встречи с Валерием Вощевозом попросил губернатор Панджшера — вел речь о получении квот для обучения студентов в России. Этими вопросами занимается Российский культурный центр, но число квот ограничено. Русский язык там очень популярен. Многие состоятельные семьи хотят учить детей именно в нашей стране. Что особенно удивило: даже бывшие лидеры так называемой Пешеварской семерки своих сыновей мечтают отправить учиться в Россию. Сегодня они многое сравнили и переоценили, говорят: «Мы ошибались».

Многие семьи хотят, чтобы их дети учили русский язык.

Вот уж чего не ожидала, так это услышать, что афганская молодежь делает тату с Путиным.

— Мы тоже этому очень удивились — рисуют татушки в области сердца. Нам сказали, что у молодежи кабульской такое веяние. Путин у них — бренд силы на сегодняшний день, — заметила Ольга Павлова. — Один из наших телохранителей Идрис, ему 23 года и он учится в МГИМО в Пятигорске, спрашивал меня: «Почему у вас некоторые молодые люди плохо относятся к Путину? Это лучший в мире президент». Так искренне считает афганская молодежь. Мерило одно: «ваших людей не убивают на вашей земле».

В большом зале Российского культурного центра в Кабуле на стене висит огромное полотно с изображением лидеров двух держав — Трампа и Путина. Творение афганского художника в двух экземплярах выставлялось в художественной галерее. Один подарили русским, второй — американцам. Россияне свою картину забрали. Американцы дружественный знак внимания проигнорировали. Афганцы верят: «Если Путин и Трамп смогут договориться, в Афганистане будет мир».

Консул Владимир Бирюков: «Когда-нибудь надо открываться!»

В день рождения Пушкина в российском посольстве в Кабуле проходил День русского языка, куда были приглашены и амурские журналисты. «Заходим, а навстречу нам идет невысокого роста мужчина с усами и радостно: «Какие люди!» Я сначала даже опешил, — вспоминает неожиданную встречу Сергей Логвинов. — А потом узнал: это же Владимир Бирюков! Он был представителем МИДа в Амурской области, вместе мы не раз ездили в командировки в Китай. Сегодня Владимир Иосифович генконсул Посольства России в Афганистане». 

После поездки на Саланг дипломатический работник пригласил земляков в гости — в личную резиденцию на территории посольства. «Заходим, а там уже стол накрыт. Сидим беседуем, и тут Бирюков куда-то отлучается. Через пару минут заносит огромную кастрюлю. Леша Фомин, Герой России, открывает крышку —  запах такой, что голова закружилась. А там горячая хашлама — это молодая баранина, тушенная с картошкой,  морковкой, помидорами. Мы же постоянно там были в разъездах, кормили вкусно, но каждый день плов и люля-кебаб…  И надо было в посольство попасть, чтобы вкусной юшки похлебать», — смеются коллеги с «Альфы».  

Но впереди был еще один сюрприз. Когда зашла речь об интервью, выяснилось, что мама Владимира Бирюкова, живущая в Благовещенске, не знает, что ее сын уже год работает в Афганистане. Это был секрет. После некоторых колебаний дипломат дал добро на видеозапись: «Ладно, задавайте вопросы, когда-нибудь надо открываться». Закончили уже поздно. И до Центра науки и культуры съемочную группу сопровождали две бронированные машины. Дипломат позаботился о безопасности земляков.

Память о русских 

— Каждый раз, когда мы едем в Афганистан, у нас есть определенная задача, — говорит Ольга Павлова. — В этот раз сделали большое дело: привезли с собой мемориальные доски и прикрепили к постаменту на английском кладбище. В свое время англичане выкупили эту землю в центре Кабула, но там захоронены и французы, и канадцы, и русские — в разные годы они выполняли свою миссию на афганской земле и по воле судьбы оказались там похороненными. Несколько лет назад натовцы установили свои памятные стелы с табличками всех воинов, погибших в Афганистане. Смотрители кладбища спросили: «Русские, а почему вы так же не делаете, ведь здесь столько погибло ваших людей? Место выделим».  Теперь на кабульском кладбище появилась стена памяти в честь земляков, погибших во время «советского периода» войны в Афганистане.