Уехать из США и дотянуться до звезд: история космического предпринимателя Антона Оссовского

За американской мечтой

— Я из Омска, окончил юридический факультет Омского государственного университета. Занимался философией, меня интересовали фундаментальные вещи, писал диссертацию на тему «Юридические презумпции и фикции». То есть далеко от космоса. Как ни странно, мое знакомство с космосом началось с Соединенных Штатов Америки.

Антон дважды менял билеты, чтобы увидеть исторический пуск с Восточного. По договоренности с Роскосмосом, информация о его спутнике на «Ангаре» могла быть озвучена только после успешного старта. Фото: Никита Печеник

Я уже жил в Москве, и вот пришел 2008 год — глобальный финансовый кризис. Кризис — время перемен, его надо использовать. И я решил посмотреть на США, понять, как это они смогли под себя всё подмять. Купил билет на самолет в один конец. Всё по закону: мне дали рабочую визу — я летел якобы актером в Голливуд, на три месяца. По-английски знал два слова: «сенкью» и «хэллоу». У меня было 100 долларов и никакого понимания, что дальше. Две одноклассницы там жили, но никто меня не встретил. Вспомнил о знакомом из Омска, он дал контакт еще одного нашего человека из Вирджинии. Я позвонил: «Слава, что мне делать?» Он сказал, куда ехать. Сел в такси и, как в фильме «Брат» (18+), сказал: «На Брайтон-бич». Приехал в отель без звезд, под окнами круглосуточно ходили поезда. Такой был мой первый день в Америке.  

Потом я начал работать. Полгода — посудомойщиком и бас-боем (собирал посуду со столов). Я за всю жизнь столько посуды не перемыл! За три месяца сбросил 25 килограммов. Но я был как слепой: ничего не понимал, всё время в наушниках. Жил в Вильямсбурге (Виргиния), это город первооткрывателей. Я тоже там для себя открывал Америку. По выходным ездил в колледж Вильгельма и Марии, там студенты бесплатно обучали иностранцев английскому языку. Это великолепный вуз, там учились известные люди. Язык мне давался тяжело, начинать в 26 лет — трудно. Четко помню этот момент, когда вышел на улицу, услышал разговор незнакомых людей и вдруг осознал: я понимаю, о чем они говорят! Какое счастье! Уже больше года прошло.    

После бас-боя я стал официантом в топовом ресторане, ночью мыл полы в магазинах, параллельно начал заниматься поставкой одежды для байкеров в Россию — стал официальным дистрибьютером известных брендов. У нас тогда только зарождалось байкерство. В принципе, я всегда был предпринимателем.

Знакомство с русским ученым

— Так получилось, что первая книга, которую я взял в руки в Америке, была книга профессора Александра Болонкина «Записки политзаключенного». Это уникальный человек. Александр Александрович — инженер, изобрел первый копировальный аппарат. Участник кружка Сахарова, был политзаключенным, в 1988 году эмигрировал в США.

В книге был электронный адрес. Я сразу написал ему письмо — и неожиданно получил ответ. Оказалось, что Болонкин жил тогда в Нью-Йорке. Когда он приехал на Манхеттен, его взяли на работу на фондовую биржу. Потом Александра Александровича пригласили в NASA, он занимался изобретениями будущего — такими как космический лифт. Это другой уровень понимания Вселенной. Мы созванивались, но, к сожалению, лично с ним так и не встретились, он скончался в 2020 году. Болонкин работал внутри обеих космических отраслей: и американской, и нашей, мы много обсуждали это. В целом, говорил, что принципиальных отличий нет: везде есть плюсы и есть минусы. Американская космонавтика тоже проблемная, коррупция — тотальная.

Фото: Алексей Сухушин

В Америке я прошел важную школу — научился работать с госорганами. Будучи нелегалом, получил водительское удостоверение — это документ номер два после паспорта. Приехал в Чикаго, это реально криминальный город, мне знающие люди подсказали, как действовать. Зашел в местное «ГАИ», но сразу отправили на выход. Говорят: иди еще раз и опять бери талончик. Для них ты — не человек, у них должно быть основание для отказа. Захожу, подхожу к тому же инспектору. Он спрашивает: «А вы же уже подходили?» Отвечаю: «Нет» — и подаю те же документы. Инспектор дает талончик и отправляет меня сдавать на права. Для меня был шок. Я сдал сразу, и это фактически подтвердило мой легальный статус. Этот навык мне пригодился. Я научился понимать, как американцы принимают решения. Мы космический бизнес начали с того, что ввозили из США в Россию товары под свои проекты, и контракты заключали на уровне Госдепа.

Открытие «Сколково» и возращение домой  

— Почему я не остался в США? Так и не интегрировался в их культуру. В Америке я женился, правда, на девушке из России, из Воронежа. Сейчас у нас двое детей. Когда Дмитрий Анатольевич Медведев в августе 2011 года подписал закон о создании инновационного центра «Сколково», я увидел об этом по телевизору и понял, что теперь точно знаю, куда мне ехать и что мне делать. Там был «Космический кластер», я подумал: «Значит, мне туда». И сразу билет купил.

Антона Оссовского сравнивают с Илоном Маском, многие говорят, что они похоже даже внешне. На фото: начало 2000-х, Илон Маск приехал в НПО имени Лавочкина. В России его приняли за новичка-любителя — и домой он вернулся ни с чем. Фото предоставлено Антоном Оссовским. 

Начинал работать юристом в первой частной космической компании Dauria Aerospace. Мне тогда инженеры объясняли, как спутники взлетают и не падают. Потом я окончил московскую школу управления «Сколково», в 2015 году решил создать свою компанию —  так появилась Avant Space. В 2016 году мы стали резидентами «Сколково» и получили грант на разработку электроракетного двигателя.

Я познакомился со студенткой Бауманки, она мне сказала: «Мое любимое занятие — небесная механика, и я обожаю императивы Канта». Яна — очень талантливая, первая выпускница с одними пятерками. С ней начинали делать ионный, плазменный электроракетный двигатель. По сути — новация, так как такие небольшие ионные двигатели в России не делают. Когда выступали на конференциях, нас не воспринимали всерьез: «Дети какие-то». Но мы провели все испытания удачно и подписали первый контракт.

О проекте космической рекламы и частной космонавтике

— Когда-то мы были первыми, были в мировом тренде – мы видели, что идет путь на уменьшение габаритов, что спутники будут становиться миниатюрными. Сейчас частная космонавтика в России развивается. Есть небольшие компании, уже известные в стране, — я могу назвать минимум пять. То есть это проросло, но затоптать ростки очень легко. Во всем мире частные компании развиваются очень активно, этот тренд понятен. Для меня важно было доказать, что талантливых ребят в нашей стране очень много. И только проложить дорогу. Я хочу, чтобы это был системный подход, чтобы талантливые идеи доходили гораздо быстрее туда, наверх. И наш космический аппарат «Гагаринец», который мы запустили 11 апреля с космодрома Восточный на «Ангаре», — это наш пример.

Если говорить о нашем проекте, это первый спутник, сделанный на удаленке. Раньше это казалось невозможным. Он разрабатывался с нуля. Наша команда — это выходцы из отрасли: НПО имени Лавочкина, выпускники МАИ, Бауманского университета. На момент разработки спутника нас было 30 человек, на этапе завершения нужно шесть. Остальные ребята уже работают в других местах, на аутсорсинге.

Да, мы могли купить себе место на ракете и запустить спутник. Но было важно пройти этот путь — и проложить дорогу другим. Мы вышли с предложением к главе Роскосмоса Юрию Борисову принять участие в испытательном пуске с Восточного, после согласований нас поддержали. Мы очень рады тому, что это получилось, сейчас в госкорпорации очень активная команда. «Ангара» взлетела с третьей попытки, но всё получилось! На всех этапах все системы спутника отработали штатно. Такого успеха мы даже не ожидали. 

С появлением нового ракетоносителя стоимость выведения снижается, а масса выведения — возрастает. Попутно «Ангара» может выводить много микроспутников, и это большой шаг вперед.

Все частные компании в мире начинали с «малышей» — кубсатов. И запускали их тогда на наших ракетах. В принципе нужен срок в 30 лет — от стартапа до крупной компании. Сейчас переломный момент. Будущее неизменно наступит, и тут либо мы будем первыми, либо кто-то другой. Наша страна была пионером космонавтики, но, к сожалению, утратила первенство. Но сейчас мы снова можем стать первыми! И это нужно делать и идти вперед. И важно, чтобы развивался частный бизнес. Мы не конкуренты госкорпорации, это невозможно. Наши спутники рассчитаны на низкую орбиту с низкой себестоимостью, высокой эффективностью и доступной стоимостью снимка.

Что касается нашего проекта «Созвездие». Из-за санкций сегодня нам «отрубили» все СМИ — не дают выражать свою позицию миру. А теперь мы можем делать это с помощью космоса. С земли ты просто наводишь камеру на QR-код и переходишь на новости — и человек сам решает, что ему читать. Этот инструмент передачи информации нельзя заглушить никакими санкциями, этот проект сегодня максимально актуален.

О поисках могилы прадеда

— У меня была еще одна важная миссия на Дальнем Востоке. 15 лет назад я начал заниматься генеалогическим расследованием и нашел 500 лет истории своего рода. Мои предки — рыцари Долэнга (так называется основанный Антоном бренд одежды. — Прим. АП). Я очень много узнал, но не мог найти информацию про своего прадеда. Его отец был военачальником, дети учились в кадетском корпусе, белые офицеры. Пришла революция, семья находилась в штабе Колчака: младшего брата расстреляли. А Всеволод Борисович Оссовский, мой прадед, в 1933 году был осужден как контрреволюционер и как политзаключенный строил Байкало-Амурскую магистраль. В честь него я назвал сына.  

На поиски могилы прадеда Антон отправился вместе с 10-летним сыном Севой, который был назван в честь предка. Фото: Алексей Сухушин 

Всеволод Борисович отбыл 10 лет наказания, в 1943 году вернулся в Омск. Но потом снова уехал на Дальний Восток. Жил в Свободном еще 10 лет — и об этом отрезке ничего неизвестно. Два года назад появился общий сервис органов ЗАГС, мы разослали по всем запрос, ответ пришел из Комсомольска-на-Амуре: оказалось, прадед скончался там. И первым делом я отправился туда в поисках его могилы.

Это закрытое кладбище завода «Амурсталь». Я ходил среди этого леса могил с покосившимися ржавыми оградами, читал имена и повторял: «Я ищу деда». Через три часа мне плохо стало. Вернулся расстроенный, но почувствовал, что ему передадут, что я здесь. Моя подруга, которая помогает с поисками, сказала: зайди в ЗАГС. Я не ждал чего-то нового, мне же уже ответили на запрос.

Я долго пояснял сотрудницам ЗАГСа, что это моя миссия — восстановить род. И с третьей попытки одна женщина всё-таки ввела имя деда в программе — и ей сразу вышел результат. Она через минуту принесла архивную книгу и открыла на той самой странице — с именем прадеда. Я узнал, что он скончался от туберкулеза и был похоронен больницей. Там же оказалось свидетельство о расторжении брака в 1936 году по инициативе жены — а я не знал о ее существовании. Это значит, у Всеволода Борисовича могут быть дети, и я, скорее всего, найду еще одну родню. Теперь моя цель — отыскать место захоронения прадеда и поставить там памятник. И я обязательно приеду для этого на Дальний Восток.

Возрастная категория материалов: 18+