
Узники свободно ходили по амурским поселкам
— Андрей Викторович, сегодня из Токио можно часто услышать о бесчеловечности, которой подвергались японские солдаты в советском плену. Каким было отношение к ним на самом деле?
— По многочисленным воспоминаниям очевидцев, проживавших в поселке Кивда, узники были расконвоированы, свободно бродили по поселку. Отношение к ним местного населения было в целом терпимым. Японцев никто не преследовал, не притеснял. Где-то даже добродушно к ним относились. Потому что они не отметились зверствами на нашей территории, чего не скажешь о территории Китая. Там преступления Квантунской армии оставили очень глубокий болезненный след.
Ну и, конечно, это отношение никак нельзя сравнить с теми зверствами, которыми, например, отметились японские вояки в 1937 году в Нанкине. Там были жестоко казнены и замучены сотни тысяч пленных и мирных китайцев.
При этом условия в советском плену были достаточно терпимыми. Судя даже по продовольственным выкладкам, японцы обеспечивались питанием на уровне советских рабочих. А где-то пленных кормили даже лучше. Это было связано с тем, что они тяжело адаптировались к местным условиям.
Элементарный пример — у японских военнопленных был запрос на рис вместо картофеля и вареных овощей, которые составляли основу рациона наших людей. В самом начале ощущались определенные проблемы — быстро найти рис в больших объемах было сложно. Между тем недостаток традиционного питания заметно сказывался на самочувствии японцев. Однако власти СССР старались решать такие вопросы.
Смертность в лагерях: болезни, а не расстрелы
— Как часто и по какой причине умирали пленные?
— Из числа заключенных только в 1945–1946 годах по различным причинам умерло 32 722 человека — в результате самоубийств, а также от ран, инфекционных болезней, переохлаждения. Причем большинство из них умерли в первые месяцы пребывания в плену.
Пора была непростая. Представьте осень 1945 года, на севере Дальнего Востока ударили морозы, акклиматизация проходила очень трудно. Плюс проблемы с обеспечением теплыми вещами и продуктами – доставка традиционно запаздывает. Но и население СССР испытывало точно такие же трудности.
Дальше, в первый послепобедный год, стало еще хуже. Число заболевших и умерших военнопленных, занятых на тяжелых работах, стало резко возрастать. На фоне жесткого недоедания японцев косила не только дистрофия, но и воспаление легких, туберкулез, сыпной и брюшной тиф.
Цели истреблять не было: почему страна сохраняла жизни пленных
А сколько мы потеряли своих соотечественников! Так, в период 1946–1947 годов от голода умерло, по разным оценкам, от одного до полутора миллионов советских граждан. И уж поверьте, целенаправленно истреблением японцев никто не занимался и цели такой не стояло.
— А какая стояла цель?
— Военнопленные были нужны исключительно как рабсила. Страна только пережила войну, причем развязанную не нами, и в разрушенном хозяйстве было где приложить рабочие руки. Японцы работали по всему Союзу, начиная с Украины, например в таких крупных промышленных центрах, как Харьков, в Средней Азии, на Крайнем Севере. Многие трудились на объектах строительства и промышленности вдоль Транссибирской магистрали на всем ее протяжении, включая азиатскую часть страны, Читинскую область, Дальний Восток.
«Сталинки» и казармы: где работали японские военнослужащие
— Как много военнопленных работало в Амурской области?
— Отмечу, что на территории нашего региона массово труд японских военнослужащих не применялся. Достаточно много их было в Приморском крае и на объектах восточного участка БАМа в Хабаровском крае. У нас гораздо меньше.
В Приамурье японцев не привлекали, например, к золотодобыче или лесозаготовкам – по понятным причинам. Поэтому занимались они, в основном, строительными работами — возводили жилые дома, промышленные объекты.
В Амурской области массово труд японских военнослужащих не применялся. Японцев не привлекали к золотодобыче или лесозаготовкам. В основном они занимались строительными работами — возводили жилые дома, промышленные объекты. Их работа — знаменитые «сталинки», казармы и военные городки.
Их работа — знаменитые «сталинки», разбросанные по всему Дальнему Востоку, казармы и военные городки. Я сам служил в поселке Смоляниново в Приморском крае и жил в казарме, построенной японскими военнопленными. Нам об этом прямо говорили офицеры.
Также в Амурской области узники работали в угольной промышленности. Как пример — Кивдинские шахты в районе Райчихинска.
Безрадостное возвращение: почему Япония отвергла своих солдат
— Вы говорите, что советское население относилось к пленным терпимо. А как сами японцы воспринимали жизнь у нас?
— В самом начале им, конечно, было не весело, но ближе к 1950-м годам восприятие заключенных, да и условия их содержания сильно изменились. Если пленных немцев в СССР заставляли работать принудительно, и это даже не оспаривалось, то, по воспоминаниям пожилых дальневосточников, пленный квантунец, например, мог заявить: «Меня сюда пригласил поработать товарищ Сталин»...
Японские «рабочие» получали оплату за труд, имели право переписываться с семьями, отдыхать и улучшать условия своего быта. Также бывшие бойцы в период всего времени плена сохраняли военную субординацию, находились под контролем своих офицеров и генералов.
Кроме того, советские инструктора проводили серьезную идеологическую работу с японцами, внушая им мысль, что здесь они не столько в плену, сколько — по приглашению, и что отношение к ним соответствующее — уважительное. Советское руководство понимало, что пленные рано или поздно вернутся домой, и, конечно, было очень важно, какими впечатлениями от нахождения в СССР узники будут делиться на своей родине.
Была также надежда, что вернувшиеся в Страну восходящего солнца могут стать в том числе носителями идей пролетарской революции. С этой целью пленным разъясняли идеи марксизма, социального равенства, приводя конкретные примеры из жизни СССР.
Образно говоря, это были уже «наши» японцы, и их первейшей задачей было повлиять на отношение своей нации к Советскому Союзу – снять враждебность японского общества по отношению к нашей стране.
— Успешны ли были в итоге наши попытки?
— К сожалению, для японских солдат и офицеров возвращение домой из нашего плена оказалось безрадостным. Их встретили очень настороженно, даже враждебно: воспринимали как «советских» японцев. Их прогоняли через фильтрацию, подвергали дискриминации, лишали положенных выплат.
Японцы, которые возвращались из плена американцев и других союзников, были встречены по-другому. Они даже получали компенсации за пребывание в плену, к ним относились более радушно.
Отношения с Японией напряженные, но память — вне конъюнктуры
— Первые военнопленные — раненые, больные были отправлены домой еще в 1945 году. По состоянию на 1 января 1950 года из плена было освобождено 574 718 японских военнопленных, а к концу 1956 года на родину вернулись все, кроме 10 человек, пожелавших остаться в СССР.
Всего в ходе репатриации до конца 1956 года домой вернулись 578 035 человек. Умерли в плену (в том числе в прифронтовых лагерях за пределами СССР) от разных причин (включая ранения, самоубийства, болезни) — 62 070 человек.
— Здесь оставались могилы умерших. Какова их судьба?
— Если говорить об Амурской области, то в общей сложности — это несколько десятков захоронений. В основном они располагались рядом с госпиталями и лагерными пунктами. Например, в том же бывшем поселке Кивда — 47 могил, в селе Виноградовка Бурейского района — 55, в поселке Новобурейском — 5. То же касается других районов, где содержались и работали военнопленные. Везде отношение к этим могилам самое достойное, и такова не только наша оценка.
К нам регулярно приезжают официальные и общественные организации из Японии. Им разрешено посещать места бывших захоронений. Гости проводят памятные ритуалы, никто им в этом не мешает. В Благовещенске за примерами тоже далеко ходить не надо. У нас прямо на территории муниципального предприятия «Ритуальные услуги» на улице Северной (МП «ГСТК») сохранился памятный знак умершим японцам, который поддерживается в достойном состоянии.
— Все ли останки удалось вернуть на родину?
— Это была целая компания, которая началась в 2001 году. На уровне муниципалитетов проводилась тщательная сверка списков захоронений, с нашей стороны оказывалось полное содействие в проведении эксгумаций и транспортировке останков. Например, на крупнейшем месте погребения в Завитинском районе из 247 могил были эксгумированы и перезахоронены в Японии 245 останков — по всей видимости, только 2 захоронения не были обнаружены.
На сегодняшний день прах всех японских военнослужащих, могилы которых удалось обнаружить, возвращен на родину. Однако ряд захоронений до сих пор не найден из-за топографических ошибок при определении их локации.
Сегодня отношения с Японией напряженные, но такие вещи остаются вне политической конъюнктуры: память — есть память. Воинские захоронения должны содержаться в порядке в любые времена. В этом мы схожи с нашими китайскими друзьями. Было время, когда Поднебесная оставалась закрытой страной, мы не знали, что там происходит. Но когда границы открылись, мы увидели, что памятники и воинские захоронения советских солдат и офицеров находятся в идеальном состоянии. То же можно сказать и о японцах, которые, например, в период оккупации 1905–1945 годов сохранили русское воинское кладбище в Порт-Артуре. Это показатель политической культуры.
Плен как инструмент политического воздействия
В целом, говоря о судьбах пленных солдат и офицеров бывшей японской императорской Квантунской армии, отмечается, что они как минимум 4 раза были использованы в качестве инструмента политического воздействия.
Первый раз — в качестве ударной силы, в виде военнослужащих вооруженных сил японской императорской армии.
Второй раз — в качестве массового трудового контингента, широко использовавшегося в СССР в послевоенный период.
Третий раз — после репатриации — в качестве идеологически обработанных, потенциальных сторонников коммунистических протестных сил в самой Японии.
В четвертый раз — в современный период, начиная с 1990-х годов — в качестве своеобразных «жертв репрессий», якобы подвергнутых дискриминации в плену.
***
Предательство без срока давности: в Приамурье УФСБ рассекретило уголовные дела пособников нацистов
Японская разведка на Амуре не щадила даже детей: управление ФСБ рассекретило архивы
Возрастная категория материалов: 18+
Добавить комментарий
Комментарии