Спустя многие десятилетия кому-то может показаться, что применявшиеся в те годы приемы и методы были простоватыми, а порой и примитивными. Но оценивать их с позиций сегодняшнего дня не следует: возможности тогдашних и нынешних спецслужб несоизмеримы. Отсроченная война Шли годы, менялись ведущие подразделения управления НКВД по Дальневосточному краю, определявшие направление, порядок и последовательность проведения конкретных операций по делу «Маки-Мираж». Многие годы в этих операциях, порою весьма рискованных, активно участвовали подразделения разведки и контрразведки краевого и окружных-областных аппаратов Благовещенска и Владивостока. С годами менялось даже оперативное название дела: до 1929 года это было дело «Макаки», потом «Маки», а в 1936 году оно получило наименование «Мираж». В летопись же боевой истории дальневосточных органов госбезопасности страны оно вошло под названием «Маки-Мираж». Главный итог всего дела - в правящие круги Японии была запущена дезинформация, поверив в которую они приняли решение перенести на более поздний срок начало военной экспансии против нашей страны. Немаловажен и другой факт: за годы ведения этой оперативной игры органами госбезопасности Дальневосточного края была нейтрализована подрывная деятельность на его территории около двухсот японских агентов (информаторы, резиденты, переправщики, диверсанты, связники и т. п.). В свое время народными судами только по ликвидированным резидентурам Тимиркеева и Молгачева за преступную деятельность против нашей страны было осуждено более полусотни их участников. А кроме них, еще были Антошка с почти двумя десятками помощников, дядя Вася с семью, Колька-Орел и ряд других групп помельче... Большой корреспондент Так кто же он такой, Большой корреспондент, а в нашем обиходе Горелов? Откуда он взялся? Да и кто они, остальные участники многолетней беспрецедентной игры с японскими спецслужбами? В отношении Горелова уместно вернуться к показаниям Асадо Сабуро, бывшего вице-консула Маньчжу-Го в Благовещенске: «Наиболее ценным нашим агентом, находящимся на связи у Островского, был агент Большой корреспондент. Он проживал в Хабаровске, работал в штабе ОКДВА. Связь с ним была только через Островского. В 1937 году он выехал неизвестно куда...» Многие участники дела «Маки-Мираж» - это реальные жители Хабаровска, с реальными адресами и местами работы. Их в разное время «подставляли» японцам, а потом под разными предлогами выводили из игры. В отношении же Горелова ничего подобного не скажешь по одной простой причине: никакого Горелова, то бишь Большого корреспондента, работника штаба ОКДВА, в природе не существовало. Он - мифическая личность, созданная острыми умами хабаровских разведчиков. С помощью этого мифа они в течение пяти лет морочили голову японским спецслужбам в тесном контакте с контрразведывательными подразделениями управлений НКВД края, а позднее и с соответствующими службами Центра. От имени несуществующего Горелова они «продвигали» дезинформацию в руководящие круги японских политиков и генштаба армии Микадо. Как и положено в таких делах в нашей службе разведки, на Горелова было заведено и скрупулезно велось «Рабочее дело», в котором подробно, систематически и тщательно фиксировались все шаги его «трудовой деятельности» в японских интересах. В практической работе чекистов это послужило надежной гарантией от возможных ошибок «по забывчивости», «по незнанию», «слабой информированности» обо всем, что касалось «работы» Горелова на японцев. В японских кругах вся операция по привлечению Островского, Горелова и остальных к негласному сотрудничеству с японскими спецслужбами носила кодовое название «Большой корреспондент» (так они вначале называли только Горелова) и оценивалась в Токио как выдающаяся. Японская разведывательная служба долгие годы гордилась ею, а причастные к ней работники не были обойдены вниманием властей - получали награды, повышались в званиях и должностях. Лазарь Израилевский Однако не менее важной фигурой в многолетней оперативной игре «Маки-Мираж» был действительно незаурядный человек под оперативным псевдонимом Летов, которого японские спецслужбы знали как Островского. Лишь узкому кругу работников УГБ края, причастных к этому делу, он был известен под настоящими установочными данными - Лазарь Хаимович Израилевский. В тяжелых условиях закордона, постоянно подвергаясь личному риску, он несколько лет, с небольшими перерывами, достойно выполнял ответственные задания советской разведки. Это при его участии в операциях против японских спецслужб, особенно по делу «Маки», была выявлена и своевременно нейтрализована деятельность не одного десятка японских шпионов разного уровня. Вихри беззакония предвоенных лет захватили и Израилевского. По сфабрикованному обвинению «в шпионаже и причастности к правотроцкистской организации» в 1938 году Л. Х. Израилевский был арестован. Но, видимо, Лазарь Хаимович родился в рубашке. Ретивые следователи тех времен не успели еще основательно взяться за него, как вышло известное правительственное постановление от 17 ноября 1938 года, по которому из тюрем были освобождены тысячи невинно арестованных. Среди них был и Израилевский. Грубо и несправедливо поступили с ним власти, но зла на Родину он не затаил. И когда грянула Великая Отечественная война, он обратился в НКВД СССР с предложением отправить его на нелегальную работу в Маньчжурию. И не одного, а с дочерью, перед этим закончившую восточный факультет Дальневосточного государственного университета. Но к тому времени здоровье Лазаря Хаимовича уже было подорвано психологическими перегрузками во время закордонной работы, несправедливым арестом и многомесячным пребыванием в тюрьме. Все это сделало невозможной его работу за рубежом. Лазарь Хаимович скончался в 1955 году. Окончание следует.

Возрастная категория материалов: 18+