Полянские на связи.Полянские на связи.

Но если внимательно присмотреться, то в радиусе примерно километра можно увидеть дымок, струящийся над крышами уцелевших домов. Их в Ясном осталось всего девять, а все население поселка сейчас составляет 21 человек, из них четверо подростков, которые приезжают домой только на каникулы из Октябрьского, где живут в интернате.

«Золотой» поселок

Шесть лет здесь живут без света и воды. Полгода назад перестали завозить хлеб, столько же пожилые люди не видели врача. Лишь раз в месяц появляется почтовая машина, которая привозит старикам пенсию и немного продуктов.

Прииск «Ясный» создавался во времена золотого бума в Зейском районе. Реки Деп, Гарь и их притоки, по данным геологической разведки, были богаты россыпным золотом, поэтому заселение этих мест произошло стремительно быстро. Поселок раскинулся в длину на восемь километров. Три больницы, две школы, два детских сада, клуб, огромный аэродром, куда по три раза в день садились самолеты, доставляя грузы и перевозя пассажиров. Неподалеку был отстроен поселок Утес, где находилось приисковое подсобное хозяйство. Там держали скот, производили колбасу, сыр и другие молочные продукты, которыми снабжали соседние поселки и даже райцентр. Безбрежные поля засевались зерновыми и овощными культурами. Хранили их в специальных овощехранилищах. Но почему-то в те годы не построили хорошую дорогу до города. Можно лишь предположить, что вполне хватало воздушного и водного сообщения.

Родине нужен был драгоценный металл, особенно в годы Великой Отечественной войны, когда с прииска вывозили десятки тонн золота. Драги работали день и ночь, перелопачивая горы породы. Казалось, что так будет всегда. Но, увы, в Зейском районе с прошлого столетия остался не один поселок лесозаготовителей и золотодобытчиков, где давно завершились работы и они сейчас переживают не самые лучшие времена. Но в самом плачевном состоянии сегодня Ясный.

Что держит людей в этом забытом Богом и местными властями поселке? Страх перед неизвестностью, привязанность к родным местам, невозможность сменить место жительства, упрямство?

Единственная кормилица

74-летнюю Нину Полянскую в поселке называют старостой. К ней бегут за советом, таблетками, продуктами и просто пообщаться. Нина Андриановна и ее 79-летний супруг Дмитрий Иванович люди гостеприимные: и путников приветят, и своим в беде помогут.

— Не могу я отсюда уехать. как же я без своего дома, без родных мест? — не устает повторять Нина Андриановна. — У меня здесь и корова, единственная на весь поселок, она кормилица для всех наших соседей. Ну и пусть нет света, мы привыкли так жить, нам бы только хлеб хоть иногда завозили, врач изредка приезжал и телефон очень нужен, чтобы «скорую» вызвать или пожарных, когда огонь подступает к поселку. Два года назад мы еще пользовались доисторическим аппаратом, который стоял у нас во дворе, но линию связи отрезали. Дети уговаривают переехать, а я не могу даже думать об этом. Вот одну старуху забрали отсюда, так она сразу и умерла, и мы без всего этого долго не проживем.

До ближайшего поселка Октябрьский 60 с лишним километров по бездорожью, а до райцентра более 200. Продуктами каждый запасается как может: везут родственники, знакомые, а кто совсем одинокий, того соседи в беде не бросают. Единственная машина уазик, который Полянским пригнали дети, — беда и выручка для всех. Вот Нина Андриановна и не может бросить всех на произвол судьбы, считает, что не проживут они здесь без нее.

«Старательницы»

Две женщины хрупкого телосложения, напоминающие со спины подростков, — сестры. Дине исполнилось 47 лет, Любе — 60. Уже несколько лет они кустарным способом добывают золото, а сейчас единственные «дикари» в этих местах. Чтобы добыть грамм, им приходится промыть на «проходнушке» 20, а то и более ведер породы. Деньги от сдачи золота — единственный их доход.

Дина Титова одна растит сына Ивана. С мужем они расстались много лет назад. она не любит об этом говорить, видно, много боли в ее воспоминаниях. Ей бы дождаться, когда Ваня, которому 18 лет, уйдет в армию.

— Пусть там и остается служить по контракту, — говорит она, — другого выхода я не вижу. Нам некуда ехать. Деньги от золота не такие уж большие. чтобы сдать его в Октябрьском, нужно потратить на дорогу 600 рублей, а металл принимали в прошлом году по 300 рублей за грамм. Работа тяжелая, не для женщин, но что делать.

Ее сестра Любовь Школьная живет с советским паспортом. Объясняет, что сменить его не может из-за безденежья, да и не прописывают сейчас в Ясном, говорят, что поселок уже и статуса-то такого не имеет. Любовь Дмитриевна более 30 лет проработала на приисках Зейского района маркшейдером. Документы о стаже и заработной плате аккуратно сложены в пакет, но из-за отсутствия российского паспорта она не может оформить себе пенсию. В конце марта сестры вновь отправятся заключать договор и мыть золото, чтобы заработать себе на хлеб и купить одежду Ванечке.

Анальгин от сердца

В век компьютерных технологий, спутниковой связи, может ли кто-то предположить, что есть место, где люди живут как при первобытном строе? Нет света, связи, летом они собирают воду в лужах, зимой таят снег, а представители власти здесь не появляются годами. Они брошены на выживание, или, скорее, на вымирание. Только после письма жителей поселка, адресованного губернатору Амурской области и в прокуратуру, в Ясном появились глава Октябрьского сельсовета и автолавка с хлебом. Брали по 50 булок, с запасом. Теперь смогут прожить до теплых дней.

Геннадия Макарова прозвали в поселке Якутом. 73-летний старик, родители которого приехали в Зейский район из Якутии, совершенно одинокий, в эти дни лежит в собственном доме в предынфарктном состоянии.

— Сердце прихватило, — говорит он с одышкой, едва поднимаясь с кровати, — соседские парни помогают дров наколоть. Не знаю, как доживу до теплых дней. Может, пора в дом престарелых? В Зее, говорят, есть общежитие для стариков. Но как туда попасть?

Он говорит это с большой надеждой. Собака да два кота — вот и вся компания, которая окружает его в полупустой квартире. Из таблеток, которыми он лечит свою «сердечную болезнь», только анальгин и аспирин. Не нужно быть врачом, чтобы определить — этому человеку место на больничной койке.

Проблема Ясного поднималась давно. Его жители стояли на своем: хотим жить здесь. Сейчас многие из них пришли к решению, что надо уезжать. Однако районная и поселковая власти словно забыли о существовании этих людей. Как в ХХI веке может человек жить с советским паспортом? Где еще лечат сердце анальгином? Почему женщина, имеющая 30 лет горного стажа, до сих пор не получает пенсию? Выходит, что огромный штат районных и государственных чиновников не в состоянии помочь людям, живущим на их территории?

Возникает вопрос: где районная программа по переселению из ветхого и аварийного жилья, под которую могли бы попасть эти девять жилых домов в Ясном? Не так уж трудно выделить материальную помощь человеку на замену паспорта и помочь ему оформить пенсию. Конечно, гораздо проще делать вид, что проблемы нет. Но, увы, от реальности не уйдешь, «затерянный мир» существует, и там есть люди, которые ждут помощи.

Возрастная категория материалов: 18+