Нашим людям и змей нипочем!Нашим людям и змей нипочем!

Владимир Пинегин в 2000 году прославился на всю страну. В этот год он с группой благовещенских альпинистов поднялся на одну их высочайших вершин в Западных Саянах. Это восхождение было признано лучшим восхождением сезона в Сибири и на Дальнем Востоке. Увлекаться скалолазанием Владимир начал еще в студенческие годы, когда учился в Ленинградском горном институте, а потому в течение жизни у него было более восьмидесяти покорений гор — Памира и Кавказа, Тянь-Шаня и Саян, Тувы и Алтая.

Этот год у Владимира юбилейный, грянет ему шестьдесят лет. Хотя столь солидному возрасту он внешне не соответствует. У большинства его ровесников выдающиеся животики и, как минимум, двойной подбородок. У Пинегина ни одного лишнего грамма. Стиль жизни не позволяет ему стать другим: дома не расстается с рубанком, топором, пилой, на работе висит над землей у какого-нибудь высотного здания или над плотиной ГЭС. В таких условиях шибко не располнеешь.

— В Лаосе и Таиланде было дело, — улыбается он, — прибавил я пару килограммов. Но я ведь там отдыхал.

Наши женщины лучше

Как ни крути, все же в таком возрасте ходить в горы достаточно проблемно.

Но поскольку Пинегин никогда не имел привычку долго сидеть дома, то не стал изменять ей и сейчас, когда виски засеребрились.

Только теперь он избрал другой вариант путешествий — пеший. Два года назад исходил легендарный Тибет («Амурка» писала об этом), недавно вернулся из не менее экзотических мест — Таиланда и Лаоса.

— Вначале я попал на юг Таиланда, — рассказывает Владимир, — пять дней там ничего не делал, заранее определился: буду греться на солнышке, купаться в море, вглядываться в окружающий мир. Главное — перевести дух. Устал на родине от постоянного напряжения, беспокойства оттого, что жизнь постоянно усложняется.

Пять дней подряд Пинегин спал по 10—12 часов подряд. Утром спешил к ближайшему водоему, купался, а потом в гостинице завтракал за «шведским столом». Потом отправлялся на экскурсии — где вместе с группой туристов, где в одиночку. Английским языком на бытовом уровне овладел неплохо. Местные жители, во всяком случае, его понимали.

— Как и французы, — говорит Владимир, — я среди них был единственным русским. Они ни слова по-нашему, я — ни слова по-французски. Спасал английский. Правда, в ответ они мне лопотали чрезвычайно быстро, я с трудом улавливал смысл, когда они говорили в сумасшедшем темпе.

Пинегин не стал задерживаться в курортном местечке Таиланда — в знаменитой на весь свет Патайе. Она чрезмерно изобиловала уютом, усыпляющим темпом жизни. Именно здесь Володя встретил толпы праздношатающихся русских, что потребляли пиво в огромных дозах, ночи напролет проводили в ночных клубах, а днем дремали на пляже.

— Однажды я случайно разговорился с соотечественниками. Первый вопрос с их стороны был таков: «У тебя какая машина?» Я ответил: «Ниссан АД», универсал». И сразу ко мне интерес пропал. — Пинегин смеется. — То есть, если бы я назвал «Лендкрузер», ясно, котировался бы среди них. Образование, эрудиция там никакой роли не играют.

Когда я сообщил им, что уезжаю посмотреть север страны, они на меня взглянули как на душевнобольного. Они там не были и туда не собирались. Мол, зачем? Здесь море и виски, пиво и женщины. Зачем менять маршрут?

Для путешествия на север принимающая фирма представила меня тайскому гиду. Он когда-то закончил МГУ имени Патриса Лумумбы, женился в Москве, и у него там до сих пор живет первая жена с его детьми. Сейчас он женат третий раз, но поддерживает добрые отношения со всеми супругами. Лишь с первой — проблема. Он уже подзабыл наш язык. Я принялся доучивать его нашему языку во благо его семьи и работы. Вот этот гид и присоединил меня, единственного русского, к французам. Их было несколько групп, а всего 70 человек.

Пинегин заразительно смеется. Он рассказывает, что, узнав, с кем будет вместе путешествовать, несказанно обрадовался, поскольку наслышался об исключительной красоте жительниц Франции. Однако при встрече с ними был сильно разочарован. Только на двух-трех женщинах еще как-то можно было взглядом зацепиться, остальные — сущие коряги.

— Пусть простят мне французы, — разводит руками Владимир, — но русские женщины, безусловно, красивее!

Осторожнее, лохотрон!

Ходил Пинегин по Таиланду, восхищался его красотой и жизнью тайцев. После второй мировой войны пришли к ним американцы, «шефство» взяли (т. е. свои военные базы там расположили), и государство на свой манер перестроили. Теперь в бывшей отсталой стране работают заводы на современном оборудовании, производят автомобили и станки. Безработицы нет. Инфляции нет. Климат чудесный. В конце зимы (когда там был наш путешественник) не меньше 20—25 градусов тепла.

В первую очередь Таиланд культивирует туризм. Пинегин догадывается, что местный буддизм больше служит целям туризма, нежели массовому поклонению религиозному идолу. Широко поставлена торговля сувенирами. Володя, например, купил деревянного божка. Всем европейцам обязательно предлагается водка со змеей…То, что приносит прибыль, уже не рассматривается с точки зрения морали. Так, сотни и тысячи молодых женщин покупаются европейцами в качестве супруг на время пребывания в тайском раю.

— Вижу, лысого толстого немецкого бюргера ведет под руку очаровательная милашка 16—17 лет, — говорит Владимир, — и ничего. Общество ее не осуждает. Дескать, она помогает богатому старичку решить все его проблемы, а в казну страны уходит иностранная валюта. Не менее 1000 долларов в месяц. Что ж тут плохого?

И Таиланд, и Лаос похожи доброжелательностью местных жителей — ни воровства, ни разбоя. А вот Пинегин едва не пострадал от своих же соотечественников.

Он шел по улице, к нему подскочил местный торговец, на неплохом русском предложил взять (не купить!) пару билетиков-лотерей. Распечатав лотереи, Владимир узнал, что он только что выиграл 500 долларов по одной, а по другой — полотенце. Выскочил из соседнего здания русский (система отлажена!): «Пройдите, ради бога, к нам». В большом красивом зале человек двадцать сидят. Заводят Володю туда, усаживают в кресло, угощают хорошим кофе, показывают рекламный проспект. «Либо выигрыш сейчас получаете, — говорят, — либо две недели на следующий год за наш счет здесь отдыхаете».

— Ладно, — решает счастливчик (все-таки немалая сумма чуть ли не с неба свалилась!), — беру 500 долларов.

Симпатичный мужчина (лет сорока, бывший украинец, теперь живет в Патайе) огорченно разводит руками:

— У нас нет сейчас этой суммы. А вот на следующий год мы можем устроить вам две недели отдыха. Но вы должны внести прямо сейчас залог — 700 долларов.

Бывший хохол эффектно рассказывает о природе, обычаях страны и шикарной жизни Пинегина в отличном отеле на будущий год.

Владимир думает: а через год тут никого не отыщешь, открывает записную книжку и протягивает ее «лохотронщику»: «Позвоните, пожалуйста, в Москву по этому телефону. Это номер нашей страховой фирмы. Доложитесь ей. Если там сейчас подтвердят все ваши полномочия, вашу лицензию, мы можем продолжить дальше нашу беседу, и я отдам вам 700 долларов».

Но бывший соотечественник не желает звонить в Москву. Мол, там наверняка не разберутся, скажут что-нибудь не так...

Широко улыбнулся Пинегин, который был заранее готов к обману (предупреждали в России), пожалел старательного жулика и радушно предложил ему: «Пойдемте, я вас ужином покормлю». Тот обиженно засопел и отказался. Но и приветливый тон сразу же поубавил.

В России лучше

Владимир недаром живет в Благовещенске за городом. За границей он тоже не любит города. Ни Пекин, ни Шанхай, ни Бангкок не произвели на него впечатления. Народу много, воздух грязный, природы мало.

В Лаосе старался по деревням ходить. Хуже, конечно, живет страна по сравнению с Таиландом. Сильно подпортили ее развитие местные троцкисты, тридцать лет назад строившие здесь казарменный социализм. В основном жители занимаются мелкой торговлей, аттракционами. Предложили Владимиру сфотографироваться с удавом. Всегда змею укладывают на плечи трех мужчин. Пинегин отказался: «Всего-то 120 килограммов весит гад? Выдержу!» Столпился местный люд, с интересом принялся рассматривать удивительного русского.

— Климат в обеих странах, конечно, великолепный. Жить легче, чем здесь. Сорвать банан и уснуть под деревом доступно каждому, — говорит Пинегин. — Не надо бороться за выживание, как у нас. Но зато тут никогда не родятся новые Ньютоны и Королевы. Нет, как бы ни было хорошо среди храмов, статуй Будды, теплого моря и экзотичных деревьев, а домой тянет изо всех сил. В следующий раз, когда устану от быта, обязательно отправлюсь по своей стране. Мы ведь ее очень мало знаем. У нас есть такие диковинки, что можно от счастья умереть!

Возрастная категория материалов: 18+