Мы ехали в переполненной маршрутке. «Четверка» затормозила на остановке, и с последнего сиденья начала выбираться молодая беременная женщина. Судя по размерам живота — на восьмом-девятом месяце. Сидевших около выхода троих парней она попросила отодвинуть ноги. Конечно, перешагнуть шесть волосатых конечностей было не слишком сложно. Но только не в том случае, когда вместо пола ты видишь только свой живот.

Вместо того чтобы убрать ноги, эти «мужчины» вытянули их посильнее и с гоготом посоветовали девушке «ползти на своем жирном брюхе отсюда». А затем добавили еще несколько советов, что ей следует сделать со своим животом, и начали вслух жалеть, почему такие «коровы» отравляют жизнь людям вокруг. И все это вперемешку с матами и стойким запахом перегара.

Она смогла выбраться из машины только через полминуты. В окне было видно, как девушка смахивает слезы. Я не удержалась. Повернувшись, заявила, что такие, как они, не могут считать себя сильным полом. Хотелось сказать еще что-то — обидное, острое, чтобы поняли… Не успела: троица переключилась на меня.

Обсудив явную нехватку мужского внимания (иначе с чего бы я полезла защищать толстуху), они еще минут пять с упоением обсуждали меня, «гадину паскудную». Через пару остановок в разговор попытался вмешаться водитель (до этого ни он, ни остальные пассажиры как будто не замечали скандала). Впрочем, его фразы «ребята, хватит» ублюдки даже не услышали.

И ведь эти парни, судя по разговору, даже не были знакомы. Первый выглядел маргиналом и был очень пьян. Второй и третий, чуть навеселе, были похожи на обычных студентов. Тех, что десятками и сотнями проходят мимо каждый день. Их ничего не объединяло. Кроме совершенно непонятной мне ненависти к беременной женщине. И как только пиво смыло налет социума со скотских рож, а рядом оказались «единомышленники», они смогли развернуться.

Я молча слушала, что нужно делать с такими, как эта беременная. Было даже не мерзко. Было страшно. Ведь в другой ситуации, будучи трезвыми, двое последних вполне могли бы познакомиться с девушкой в кафе или парке. Начать встречаться. И однажды жениться. Я не знаю, сколько таких «мужчин» прячет за маской цивилизованного человека свиное рыло. Но точно помню, что раньше мы надеялись найти принца. Теперь — хотя бы просто человека.