• Нина Кочукова: «Мы не думали, что нас постигнет такое горе. Мы ведь верили докторам».
  • Всю жизнь Альбина Григорьевна спасала людей своей кровью, а ей никто не смог помочь.

Она была еще и почетным донором России. На протяжении всей жизни Альбина Григорьевна сдавала свою кровь ради спасения других людей, помогая родному здравоохранению. А когда оказалась у последней черты, не смогла получить даже то необходимое, на что может рассчитывать обреченный человек, — обезболивающие уколы. Равнодушие эскулапов и сильные боли подтолкнули больную раком 76-летнюю женщину к страшному шагу. Не вынеся адских мук, она покончила с собой.

Всю жизнь спасала других

От рассказа Нины Кочуковой, которая пришла в редакцию АП поделиться своей бедой, заныло сердце. Я слушала рассказ женщины и представляла свою маму, которая тоже тяжело болеет и живет в другом городе. Какие испытания ждут ее впереди?

Уже дома у Кочуковых, куда мы пришли с фотокором Андреем Оглезневым, Нина Владимировна показала медицинские документы и альбом с семейными фотографиями.

— Наша мама была очень добрым человеком, отзывчивым на чужие страдания. У нее много наград и благодарностей за доблестный труд, почетное донорство. Однажды она сказала нам, что за всю жизнь сдала, наверное, ведер 15 крови. Мы сначала даже не поверили, а мама улыбнулась и говорит: «Я ведь кровь сдаю смолоду — еще с 17 лет». Она помогала и чужим людям, и родным…

По словам дочери, Альбина Воробьева 25 лет ухаживала за своей ослепшей матерью. А потом тяжело заболел муж — семь лет был прикован к постели. И все эти годы преданная супруга была с ним рядом, спасая его своей заботой. Ее любви и тепла хватало на всех — на больных мать и мужа, на детей, внуков, друзей.

Врачи успокаивали: рака нет

Несмотря на ее годы — Альбине Григорьевне было уже за семьдесят, она была энергичной и цветущей женщиной. А в 2009 году, по словам родных, ее вдруг стал мучить сильный кашель, потом появились боли в груди и спине. В поликлинике назначили лечение от бронхита и остеохондроза. Женщина исправно выполняла все рекомендации терапевта. Но время шло, а ей становилось все хуже и хуже.

— Кашель был настолько сильным, что последние несколько месяцев мама практически не спала, а несколько раз во время приступов чуть не задохнулась. Она регулярно ходила к терапевту, проходила обследования, чтобы уточнить диагноз, — рассказала лечебные перипетии дочь. — Но ее все так же лечили от бронхита и остеохондроза, советовали натирать випросалом спину. Мама резко стала худеть, из нее прямо на глазах уходили жизненные силы, мучили сильные боли. Мы заподозрили рак. В марте этого года обратились в онкологический диспансер, где маме сделали рентгенографию. После этого нас отправили в поликлинику по месту жительства за направлением в стационар. Но главный врач его не дала.

Через некоторое время родственники все же добились, чтобы больную мать положили на обследование в городскую клинику. В приемном покое пенсионерке сделали капельницу и отправили домой.

— Когда мы уже выходили из приемного покоя на улицу, кто-то из медработников крикнул нам вслед: «Ваше место давно на кладбище!» Мы были в шоке от услышанного, — Нина Владимировна закрыла рукой лицо, утирая горькие слезы. — Разве мама заслужила такое отношение?!

Запоздалый диагноз

Если лечение не помогает, возможно, диагноз неточный. Поэтому родственники и настаивали на госпитализации, чтобы в клинике женщине провели комплексное обследование, уточнили диагноз, назначили обезболивающие препараты, если у нее рак. Научно доказано, что начинать противоболевую терапию, если есть боли, надо задолго до того момента, когда их можно снять только наркотическими анальгетиками. Потому что чем позже начинают обезболивание, тем более агрессивно включаются психологические аспекты, и порог восприятия боли снижается.

— Через неделю с боем мы все же получили направление в стационар, — продолжила женщина свой рассказ. — Маму положили в кардиологическое отделение. Но и там сказали: «Все хорошо, никакого рака у вашей матери нет, просто ей надо больше двигаться, чтобы не было застоя в легких». И выписали домой. Боли у мамы были ужасные. Господи, как же она мучилась… А мы ей даже ничем помочь не могли — мы же не медики!

Как выяснилось, у Альбины Воробьевой было злокачественное новообразование бронхов и легкого. Это стало известно уже из заключения судмедэксперта — после вскрытия. Не выдержав адских болей, через месяц после выписки из больницы женщина покончила с собой. 

Те, чьим близким ставили такой диагноз, пропустили все через себя, знают, какие мучения претерпевает больной раком на последних стадиях. У него остается единственная надежда на получение лекарства, необходимого для снятия болевого синдрома. Альбина Григорьевна была лишена этой возможности.

«Дорогие мои деточки. Не судите меня за этот поступок. Вы сами знаете, как я страдала. Сегодняшняя ночь была пыткой. Ну сколько же можно терпеть?..» Строки из предсмертного письма, переполненного безысходностью и отчаянием, выворачивают душу наизнанку.

С болью один на один

Раннее распознавание рака имеет важное значение для лечения заболевания, предупреждают врачи и призывают всех регулярно обследоваться для профилактики.

— Наша мама три с половиной года регулярно ходила в поликлинику. Как за столь долгий период лечения, исследований, анализов у нее не распознали раковое заболевание? После похорон мы обратились к главному врачу поликлиники с письменным заявлением, чтобы нам позволили посмотреть амбулаторную карту мамы. Не получили никакого ответа. Я не хочу, чтобы кого-то наказывали, хочу только понять: почему так произошло? — недоумевает дочь.

И ее можно понять. В роду у Альбины Воробьевой по женской линии сплошь долгожители. Ее родные бабушки, несмотря на революции, войны, голод и холод, дожили почти до ста лет, мать — до 107 лет, а сестра матери — до 109.

— И наша мама, если бы ей своевременно поставили диагноз и назначили правильное лечение, еще могла бы жить на радость нам и нашим внукам. Ну хотя бы облегчили ей последние дни жизни противоболевой терапией, чтобы она так не страдала,— говорят убитые горем дети. — Мама всю жизнь отдавала частичку себя другим, спасая людей своей кровью, а ей никто не смог помочь. Она осталась с болью один на один. Как теперь нам с этим жить?!

Вторую предсмертную записку Альбина Григорьевна написала для сотрудников правоохранительных органов, чтобы они в ее смерти не обвинили самых близких и дорогих для нее людей — детей и внуков.