Фото: Архив АП

Убытки по всем фронтам

Все аграрии находятся в разных условиях. Одно дело южные Константиновский или Тамбовский районы, и другое — Белогорский, Серышевский, Свободненский или Мазановский. Например, если в Серышевском районе была возможность убирать сою в октябре, то в Завитинском районе в это время было очень сыро.

— У нас ситуация просто катастрофическая. Во всяком случае, для меня худшего года еще не было, — не скрывает руководитель колхоза «Новосергеевский» Серышевского района Татьяна Михайленко. — Потому что раньше, когда не было цены на сою, мы могли рассчитывать на государственные субсидии, но их обрубили — уже года два не видим.

Кроме растениеводства, колхоз «Новосергеевский» занимается животноводством — выращивает герефордов. Но это направление пока убыточное — цена реализации мяса гораздо ниже, чем фактические затраты на его производство. Такая же ситуация и с зерновыми. Всегда выручала только соя. Это культура, на которой держится предприятие. Прибыль от реализации бобовых покрывала все минусы по другим направлениям и еще оставалось для развития хозяйства.

— А в этом году мы получили убытки не только от животноводства и зерновых, но и по гречихе, — констатирует Татьяна Михайленко. — Она у нас не вызрела. Низкая урожайность, еще и низкая цена. Убытки по гречихе будут существенные, а по сое, дай бог, чтобы сработали в ноль. Прибыли у хозяйства нет! Думаем, как выкрутиться до следующего урожая, ни о каком развитии нет речи. А нам край нужен новый разбрасыватель удобрений. Сейчас, чтобы получить урожай, недостаточно стандартных технологий, которые применяли раньше. Нужно все делать по правилам: где‑то подкормить, выбрать лучшие семена, лучшие сорта… И все только для того, чтобы получить урожайность хотя бы 14 центнеров с гектара. Для нашего центрального района области это неплохой показатель. Но в минувшем сезоне получили урожайность только 12,5. Мы используем либо раннеспелые, либо среднеспелые сорта. Они никогда не бывают высокоурожайными. Но чтобы вырастить и эти сорта, нужно многое вложить — обязательно применение гербицидов. Цена на них выросла, а стоимость ГСМ просто пугает. Дизтопливо на заправках 45 рублей за литр. Но идут разговоры, что еще вырастет. Пока у нас договоры на ГСМ еще не подписаны — не знаем, как будем выживать.

Каждое хозяйство области ищет свои выходы, как пережить тяжелый 2018 год. У одних есть наработки по животноводству — они могут увеличить кормовую базу. Кто‑то пытается заниматься кукурузой, а другие не видят перспективы для этой культуры в северной и центральной зоне Приамурья и делают ставку на рапс.

— Чтобы заниматься рапсом, нужно иметь хорошую базу на зерновом дворе. Должны быть сушилки, хорошие зерноочистительные машины, а мы не можем еще старые реконструировать. Нет лишнего рубля, чтобы провести реконструкцию. И повесить на себя еще один кредит не можем — не просчитываемся на перспективу, — переживает за будущее хозяйства глава «Новосергеевского».

Но даже в этой сложной ситуации Татьяна Михайленко не хочет просить банк о пролонгации кредитов.

— Мы это уже прошли, когда в 2013 году область пережила наводнение, тогда банки пошли нам навстречу, — вспоминает она. — В 2014‑м мы не платили кредиты, а в 2015‑м пришлось вносить двойные платежи. Вы думаете, это легче хозяйству? Это еще тяжелее.

«Вынуждены сокращать посевы зерновых»

Одно из крупнейших крестьянско-фермерских хозяйств Белогорского района, которым руководит Владимир Кушнерук, засевает соей ежегодно 1300 гектаров, плюс пшеницы и других зерновых сеют 1000 га. В этом году в ущерб севообороту здесь вынуждены почти вполовину сократить посевы зерновых и засеять землю соей. В хозяйстве понимают, что рубят сук, на котором сидят.

— Мы получили урожайность сои 17,5 центнера, год назад было 15. Но при этом мы заработали по сравнению с прошлым годом 10 миллионов рублей убытков, — привел цифры Владимир Тарасович. — Как и многие, мы надеялись продать сою как минимум по цене 25 рублей за килограмм. От этой цены и строили прогнозные планы. Планировали прикупить катки, культиватор, но полученной прибыли хватает дожить только до июля. А что дальше? У меня кредиты, лизинговые платежи, зарплата работникам КФХ, покупка дизтоплива. Чтобы дотянуть до конца года, не хватает еще порядка четырех миллионов. Придется опять брать кредит или заем в банке. Мы решили в этом году еще увеличить площади под сою за счет 400 гектаров зерновой группы — засеем бобовыми не 1300 га, как планировали, а 1700. Мы вынуждены сокращать поля, которые предназначались под севооборот, но иначе хозяйство просто не выживет.

«Сои много — денег мало»

У каждого хозяйства и свой запас прочности. Сергей Романов — крупный фермер Октябрьского района. Намолотили 27 тысяч тонн сои и… до сих пор не могут ее продать. Надо с людьми рассчитываться, долги гасить. Сейчас приходится бобовые отдавать за бесценок.

— У нас по сравнению с другими по сое все неплохо, хотя и потеряли на разнице в цене 120 миллионов, — выложил свою аналитику Владимир Абрамов, глава колхоза «Колос». Это крупнейшее в Октябрьском районе хозяйство работает с Белгородом. Они реализовали бобовые по 22 рубля за килограмм, в то время как другие выжидали более выгодной цены, а она упала до 15 рублей. Недополученная прибыль повлияла на планы и этого хозяйства. Гараж для КамАЗов достроили, собираются возвести большой склад семенной, а вот от строительства двух жилых домов для работников пришлось отказаться, как и от закупки новой импортной техники. Как и в других хозяйствах, в «Колосе» тоже решили сократить площади под зерновые культуры.

— Но сои больше засевать не будем — нужно соблюдать севооборот как‑никак. Оставим землю отдыхать под пары. Мы на практике убедились: где соя по сое третий год, там урожайность на 5—10 центнеров меньше, чем после зерновых. Если не соблюдать севооборот, то угробим землю. Только очень жадный и нерачительный хозяин может такое позволить, — пояснил Владимир Маркович. — Стараемся сохранять паритет: сеем 10 тысяч гектаров сои, 4 — зерновых и 2 тысячи га под парами держим. Можно, конечно, все соей засеять, два года королем ходить, а потом оказаться в такой яме, в которой многие сегодня оказались.

Диспаритет цен бьет по аграриям

В самом урожайном 2011 году намолот сои у лидера Приамурья — в агрофирме «Партизан» — составил около 35 тысяч тонн. Этот урожай собрали с 18 тысяч гектаров площадей. А в прошлом году аграрии  хозяйства побили собственный рекорд.  Хотя сои засеяли меньше — 16,6 га, намолотили больше — 39 тысяч тонн. Такими же рекордсменами стали  чапаевцы, байкальцы, аграрии «Амурского партизана». 

— Урожайность по сое у нас в этом году получилась 23,6 центнера, — поделился успехами генеральный директор «Партизана» Виктор Силохин. — Из 39 тысяч тонн бобовых мы 3 тысячи тонн заложили на семена, еще тысячу пустили на шрот для животноводства, а остальное все — на продажу. Мы работаем с Амурагроцентром  — продали 30 тысяч тонн. Но немного оставили на всякий случай. Все ждут, что с нового года цена на сою поднимется. Решили проверить. Даже у работников нашего стабильно работающего хозяйства большое разочарование. По сравнению с прошлым годом мы намолотили сои больше на 12 тысяч тонн. Сил, солярки и других производственных расходов потратили больше. Естественно, люди надеялись, что и денежное вознаграждение за труд будет выше, а получили все так же, как и в прошлом году. 

И руководители крепких хозяйств, такие как Силохин, и мелкие фермеры — все до единого аграрии в один голос кричат о ценовом диспаритете, который разоряет село.  Если в 2016 году цена на сою была 28 рублей за килограмм, а дизельное топливо 32 рубля за литр, то в 2017-м соя упала до 20 рублей, а сегодня вообще 15, при этом цена ГСМ уже доходит до 48 рублей за литр.

 — Мы теряем большие деньги. Все дорожает — энерготарифы, топливо, удобрения, гербициды, а наша продукция дешевеет. Пшеница в 2016 году была 8 рублей за килограмм, а в 2017-м — 5 рублей — это при себестоимости 5,5 рубля. И что предлагаете аграриям — сеять ее себе в убыток?!  — задается вопросом глава «Колос» Владимир Абрамов. — От нас правительство требует, чтобы мы сеяли. И мы рады сеять, не отказываемся, но диспаритет цен слишком большой.

«Страхуемся тем, что построили завод по переработке сои»

У крупных компаний, которые ведут бизнес в аграрном секторе и занимаются не только растениеводством, молочным животноводством, но еще и завязаны на переработке сельхозпродукции, свой взгляд на соевую проблему.

— Сегодня низкие цены на сою и зерно обсуждаются в самых разных кругах — и учеными, и практиками. И мнение разное. То, что мы вырастили рекордный урожай сои, — это хорошо. Что касается низкой цены на эту культуру, то она не привязана к рекордному урожаю сегодня, — высказал свое мнение генеральный директор АНК-холдинга Павел Инюточкин. — Она привязана к мировым ценам на сою и в целом — к курсу доллара и рубля. То есть это за пределами нашего понимания и влияния. Тут уж как повезет: угадал — не угадал. Это как рулетка. Поэтому риски есть у каждого. И каждый аграрий сам для себя определяет: либо гречиху сеять — вдруг на следующий год она будет в большой цене, либо сою… А ситуация такая, какая есть. Мы со своей стороны — наша компания — страхуемся тем, что построили завод по переработке сои. Пытаемся выровнять или не зависеть от колебания цен на рынке сырья, а выходить на готовую продукцию. Стремимся, чтобы у нас бизнес был более-менее стабильный и гарантированный. Мы не гонимся за сверхприбылями, главное — чтобы предприятие жило и работало долго. А сложная ситуация и проблема ценового диспаритета стоит не только перед аграриями. Вы посмотрите, что творится в строительном бизнесе! Там то же самое — цены растут на материалы, но цены не растут на квартиры. Не только аграриям трудно.

Залежная соевая перспектива 

951 тысячу гектаров составят посевные площади под сою в области в 2018 году, что почти на уровне прошлого года. 1,5 миллиона гектаров составляет площадь пашенного клина Приамурья. По словам начальника управления растениеводства и земледелия областного минсельхоза Александра Седых, сегодня мы засеиваем 1 миллион 300 тысяч га — 200 тысяч гектаров пашенных земель остается  в запасе. И если зерновые в первый год освоения залежных земель дают невысокие урожаи, то у сои большая перспектива. Обладая мощной корневой системой, эта культура достает влагу даже из нижних слоев горизонта и в течение трех лет дает стабильно высокие урожаи по неосвоенным залежным землям. 

Владислав Бакуменко: «Для фермеров выход один — объединяться в кооперативы»

«Ситуация в АПК сложилась неоднозначная, но мы ее предвидели», — высказал свою точку зрения Владислав Бакуменко. «Амурская правда» задала заместителю председателя областного правительства, курирующему сельское хозяйство, несколько вопросов, главным из которых был: чем аграриям могут помочь региональные власти.

— Владислав Владимирович, урожай получили рекордный, а цена упала, да еще и спрос на нашу сою снизился. Почему? Известно, что качество амурской сои высокое.

— Тому, что спрос на сою снижается, несколько причин. Показатели по сельскому хозяйству ежегодно растут: увеличилось производство не только сои, но и зерновых, овощей, молока. Чуть ли не каждый год ставятся какие‑то рекорды по урожаям. Это и по стране в целом — того же зерна собрали в России почти 136 миллионов тонн. А теперь не знают, куда его деть — за рубеж страна может вывезти всего лишь 45 миллионов тонн по логистическим транспортным возможностям. Сои в стране собирали до 2,5 миллиона тонн, и большая часть была амурской. А в этом году — 4,5 миллиона тонн. Причем бобовые стали больше сеять в Белгородской, Воронежской, Ростовской областях. И хотя соя там по качеству хуже: содержание белка в ней намного ниже, чем в нашей, — она пригодна на корм скоту. И производство соевого шрота на месте западным регионам обходится, конечно, дешевле, чем если завозить нашу сою.

Снизились и внутреннее потребление амурской сои, и экспорт. КНР в прошлом году завезла около 100 миллионов тонн сои из Бразилии, куда китайцы вложили 4,5 миллиарда долларов в технологии обработки земли, удобрения, семена. В странах Латинской Америки, США, где используют генно-модифицированные сорта, урожаи очень высокие — средний сбор с гектара превышает 30 центнеров. У нас в среднем получается 12, хотя некоторые хозяйства достигают урожайности до 23—25 центнеров. Поэтому Китай уже не берет у нас столько сои, как раньше. Им дешевле произвести ее в Латинской Америке и доставить насыпью танкерами. Наша соя еще пользуется спросом потому, что не генно-модифицированная и в ней много белка. Они берут ее только для пищевых добавок, а шрот делают из бразильской. Мы ведь сегодня вынуждены даже остановить заводы по производству соевого масла — большие очереди при транспортировке через границу. Не можем перевезти продукцию вовремя, поэтому масло застывает. Но со строительством моста, я думаю, это устранится.

— Сегодня трудно даже крупным хозяйствам, а что говорить о мелких, где урожайность всего 8—10 центнеров с гектара? Фермеры говорят: нас ждет крах!

— Если хозяйства по 10 лет сеют сою, не внося удобрения, на старой технике и не соблюдая технологию, севооборот, то, конечно, наступит крах. Поэтому мы и приняли зональную систему земледелия. Сою по сое сеять — это путь в никуда. С этим столкнулся Китай. Он загубил свою землю, почва там заражена болезнями, получаются зараженные семена. На полях появились новые сорняки, приходится вносить в землю больше гербицидов, а это все влияет на качество сои. Наши аграрии тоже из‑за того, что соя была востребована, не задумывались о будущем — дошли до того, что 80 процентов полей в Приамурье засевают соей. Это приведет к тому, что завтра выращивать сою будет вообще невыгодно. Анализ урожая этого года показал, что и у нас очень много сои заражено грибковыми заболеваниями. Кроме этого, много сои, как мы говорим, морозобойной. Сказались сырое лето и дождливая осень, для вызревания поздних сортов не хватило солнечных дней и тепла. Поэтому часть урожая-2017 вообще неконкурентоспособна на рынке.

— В хозяйствах понимают, что нужен севооборот. Но вынуждены снова засевать поля соей из‑за нерентабельности зерновых. Фермеры говорят: выхода нет.

— Выход есть, и название ему — кооперация. Почему большие коллективные хозяйства сегодня живут? У них есть основные средства, которые можно заложить в банке, они могут взять кредит и направить деньги на новую технику, технологии. А мелкому товаропроизводителю сложно взять кредит на развитие. Поэтому он и получает только 9 центнеров с гектара, а не больше 20, как большие хозяйства. Мы советуем мелким товаропроизводителям объединяться в кооперативы, тогда легче будет выживать.

— В региональном минсельхозе нет даже отдела, который бы помогал аграриям работать по рынку. А он так нужен…

— Сейчас его как раз создаем, сложность в том, что штат увеличить нам никто не позволяет. Через месяц такой отдел в министерстве появится. Специалисты будут работать с хозяйствами не только по вопросам реализации сельскохозяйственной продукции, но и помогут мелким товаропроизводителям в кооперативном объединении. Это самое главное сегодня. Хотя многие фермеры неправильно все понимают, рассуждая: вот я вложу, чтобы потом кто‑то все растратил и мне ничего не осталось… Сегодня у нас каждый сам по себе: стоят на рынке сто человек — каждый со своим мешком. У кого‑то проблемы, и ему надо срочно продать сою. Он сбивает цену, и потом уже цена устанавливается низкая. У нас должен быть единый торговый центр, который может диктовать свои условия. Но для этого фермеров надо объединять в кооперативы. Тогда и кредит на развитие в банке будет взять проще, и государство сегодня идет навстречу таким объединениям. Проблема — убедить людей. Но этот год показал: если каждый и дальше будет сам по себе, то останется без будущего.

— Чем еще в сложившейся ситуации аграриям могут помочь региональные власти?

— Уже решен вопрос по лизинговым платежам. Буквально вчера мы получили согласие Росагролизинга сделать отсрочку платежей для наших аграриев. Но по каждому хозяйству вопрос будет рассматриваться индивидуально — необходимо будет перезаключать договор. Условия такие: если Росагролизинг делает отсрочку, к примеру, на полгода, тогда по дополнительному соглашению за эти 6 месяцев они берут по 7 процентов, а дальше опять по 3,5% хозяйства будут платить. То есть процентная ставка по лизингу увеличивается в два раза только на период действия отсрочки. И такая возможность предоставляется только тем хозяйствам, которые при получении лизинговых средств начинали возмещать кредит и проценты сразу — без отсрочки платежа.

— Как озвучил губернатор, Приамурью на 2 процента снижают платежи по банковским долгам нашего региона. Аграрии что‑то получат?

— В правительстве обсуждался этот вопрос. Часть средств, которые пообещали выделить нашему региону, мы направим для помощи хозяйствам, которые пострадали. В особенности это хозяйства Бурейского, Завитинского районов и частично Серышевского, где было зафиксировано природное явление — переувлажнение почвы. Там аграрии не могли вовремя начать уборочную. Мы поможем хозяйствам, но не деньгами.

— А чем конкретно?

— Мы профинансируем частично — на 50 или на 30 процентов — приобретение новой техники, семян или удобрений. Размер помощи будет зависеть от того, сколько денег получим. Такого, чтобы каждой сестре по серьге, не будет. Поручим минсельхозу сделать выборку и будем оказывать помощь в приобретении материальных ресурсов.