Фото: Николай Балан

Модель выбирали по рекомендациям коллег

— Инкубаторы, которыми пользуемся для инкубации журавлиных яиц с начала 90-х годов, уже старенькие, — говорит научный сотрудник станции Ирина Балан. — Время берет свое: начались сбои в работе, в частности, в режимах температуры и влажности. Такого допускать нельзя. Диапазон оптимального режима температуры и влажности при инкубации очень узкий. Когда нарушаются условия, птенцы могут попросту не вылупиться, то есть замереть в яйцах, или получить патологию в развитии и родиться больными. Мы регулярно проверяли и ремонтировали наши инкубаторы, чтобы такого не произошло. Покупка нового оборудования — очень приятное событие. Ждали его с энтузиазмом и готовы внедрить в работу. Модель выбирали по рекомендациям и отзывам коллег из различных зоопарков.

Птиц воспитывают так, чтобы не привыкали к людям

История создания станции реинтродукции редких видов птиц в Хинганском заповеднике уходит корнями в середину 80-х годов. Ее основала супружеская чета Андроновых. Супруги-орнитологи создали уникальную методику выращивания редких видов журавлей. Станция работает по ней уже около 30 лет, продолжая совершенствовать. Методика позволяет выращивать журавлей так, чтобы они могли легко адаптироваться в дикой природе после выпуска и не привыкали к людям, соблюдая с ними определенную дистанцию.

После вылупления из яиц первые 3—4 дня птенцы на станции содержатся в специальном брудере с регулируемой температурой и влажностью. Затем до 10—14 дней они находятся в птенцовом домике при питомнике в поселке Архара, где расположен и офис станции, затем вывозятся на летний стационар в заповедник — на озеро Клешенское или, как его еще называют, озеро Белых птиц. А на зиму их опять возвращают в питомник. Выпуск птиц в дикую природу производят весной. 

— В природе после возвращения из теплых краев родители прогоняют своих детей, чтобы они начали жить самостоятельно, — поясняет зооинженер станции Николай Балан. — Мы точно так же, как родители, заботимся о птенцах в первый год их жизни: в холодный период отправляем их в теплые вольеры в Архару, а весной выпускаем в природу – как раз в то время, когда дикие птицы выгоняют своих птенцов. Наша пернатая молодежь знакомится с дикой, начинает с ней дружить, адаптируется к новым условиям и осенью улетает на зимовку. Но некоторые журавли живут на станции много лет. Это родительские пары и травмированные журавли.

Солнечные панели, электромотор и оптика

Новое оборудование появилось на станции благодаря поддержке ПАО «РусГидро» — «Бурейская ГЭС». В 2021 году компания выделила на покупку инкубатора и комплектующих к нему 500 тысяч рублей.

— С компанией мы взаимодействуем больше десяти лет, — говорит руководитель станции и ее ведущий зооинженер Надежда Кузнецова. — С 2010 по 2020 год у нас действовала совместная программа «Мой журавлик». Каждое лето на станцию приезжали дети из коррекционной школы-интерната и помогали специалистам в выращивании журавлят. Также приезжали учащиеся амурских школ, чтобы вместе с сотрудниками заповедника заниматься научно-исследовательской деятельностью. ГЭС финансировала проект, а также помогала станции решать важные вопросы улучшения инфраструктуры летнего стационара. Например, приобрела автономные источники энергии на базе солнечных панелей, благодаря чему у нас есть электричество. Понятно, что это благоприятно отразилось на условиях работы сотрудников, но самый большой плюс — возможность круглосуточной работы холодильника, который, кстати, тоже приобрела Бурейская ГЭС. Птенцов мы кормим яйцами, творогом, рыбой. Раньше для хранения продуктов использовали погреб, но к середине лета он не выполнял охлаждающей функции. Также компания купила для станции электромотор на лодку, электрогенератор и оптику для наблюдения за журавлями.

В прошлом году начались коронавирусные ограничения, поэтому пока организовать смены для детей возможности нет. Но ГЭС по-прежнему участвует в жизни станции. Второй год действует ее новая программа, направленная на улучшение условий содержания и разведения журавлей на летнем стационаре. В 2020 году компания выделила 500 тысяч рублей на ремонт вольеров. 

— Построенные более 15 лет назад сооружения имели сплошные перегородки, из-за чего плохо продувались, поэтому в них скапливалась мошкара и комары, что причиняло птицам неудобство, — говорит Ирина Балан. — Кроме того, летом металлические элементы нагревались под солнцем, и птицам было жарко. Теперь мы улучшили конструкцию вольеров, сделав их хорошо продуваемыми, заменили старую сетку рабицу на современную сетку с пластиковым покрытием. Условия содержания для птиц стали более комфортными. 

Только с 2010 по 2020 год на станции выращено 88 журавлей. Сегодня здесь воспитывают восемь «инкубаторских» птенцов, а также четверых, вылупившихся в семьях японских и даурских журавлей.

Кстати, вес журавлиного яйца — от 180 до 220 граммов. Для сравнения: куриное яйцо весит около 60 граммов. Яйца в питомник в этом году доставили из Окского питомника редких видов журавлей и Ижевского зоопарка. «Дозревали» они еще в старых инкубаторах. Новые журавлиные яйца в следующем году поместят уже в новое оборудование.

Журавлей называют именами рек

На станции существует традиция называть даурских журавлей именами из древнегреческой мифологии. Пошла она в первые дни работы учреждения. «Был лесной пожар, и из горящего журавлиного гнезда удалось спасти кладку, — рассказывает Николай Балан. — Яйца положили в инкубатор. Первого вылупившегося птенца даурского журавля назвали Фениксом. Как известно, в древнегреческой мифологии эта птица обладает способностью возрождаться из пепла, является символом обновления. С тех пор сотрудники решили давать даурским журавлям имена из древнегреческих мифов. Так у нас появились Мемфис, Антиопа, Орфей, Федра, Аргус и так далее. А японских журавлей называем именами по названиям рек Амурской области. Например, Архара, Зея, Бурея, Бомнак, Эргель, Танго».

В напряжении — 24 часа в сутки 

Всего на станции работают семь сотрудников, пятеро из которых с весны по осень выходят на смены в поля — трудятся в летнем стационаре заповедника. Весной и осенью они заступают на недельные смены по одному, а летом — по двое.

Супруги Николай и Ирина Балан — одни из старожилов станции. Пришли сюда работать в 1989 году, здесь и познакомились. Создали семью, вырастили дочь. Говорят, своей жизни без журавлей уже не представляют, несмотря на то что работа у них сложная. Порой специалисты, как и их коллеги, что называется, падают от усталости. «Бывает состояние, когда выжат в ноль, — отмечает Николай Николаевич, — потому что с питомцами находимся по 18 часов без перерыва. Если, допустим, воспитываем 10 птенцов, то пока накормил последнего, первый уже опять хочет есть.

Плюс иногда они дерутся, и надо следить, чтобы не покалечили друг друга. Бывают и разные внештатные ситуации. Если птенец заболел, сутками его выхаживаем, лечим, делаем все возможное, чтобы спасти. Обычно один специалист уделяет внимание заболевшему, а его напарник в это время берет на себя двойную нагрузку по уходу за птенцами. Самое сложное, что находишься в напряжении 24 часа в сутки на протяжении всей смены. Ночью спишь чутко. Закричала птица — бежишь посмотреть, что ее встревожило. Может, услышала зверя – допустим, енота, лису, волка или медведя, или что-то произошло в вольере. Проверяешь. Услышав твой голос, птицы успокаиваются, понимают, что опасности нет. Так бывает по несколько раз за ночь.

Однажды Николаю Николаевичу пришлось помогать журавлю высиживать яйцо. В прямом смысле этого слова. 

— У журавлей нет выраженных половых признаков, поэтому самку от самца отличаем только по поведению, — рассказывает он. — Был у нас даурский журавль Мемфис —самец. Несколько раз пытались выпустить его в природу, но он прилетал на летний стационар. После очередного неудачного выпуска наш самец... снес яйцо. (Смеется.) В общем, Мемфис оказался самкой. В журавлиных семьях пара сменяет друг друга при высиживании яйца, чтобы партнер мог поесть и отдохнуть. Но у нашей самки пары не было. Однажды я подошел к гнезду, и она встала. Пришлось мне взять на себя роль партнера и заменить Мемфис на гнезде, пока она пошла покормиться и отдохнуть. Несколько раз повторялась такая история, но потом мы забрали яйцо, так как оно было неоплодотворенным. Знаете, несмотря на все трудности (те же бытовые сложности) наша работа приносит нам много положительных эмоций, мы ее очень любим и вкладываем в нее душу. Журавли — это важное звено экосистемы, а еще это красота и грация. Представляете, если все это уйдет в небытие? Мы потеряем что-то особенное, как потеряли очень многое — то, что уже невосполнимо. 

Реклама

Возрастная категория материалов: 18+