Я верю, что после смерти человека остается живое биополе. Его пока нельзя измерить, но оно есть. Назовите это живой душой.
   |
Было прохладное, с легкой изморозью солнечное утро осени 1933 года. Все мы, кроме отца, были дома. Мы - это я сам, в ту пору восьмилетний мальчик, моя четырехлетняя сестренка Лида, двухлетний Гоша и наша милая мама. В нашем маленьком домике в Астрахановке пахло домашним уютом и спокойствием.
