В такую пору хорошо читаются следы лесных обитателей на белой странице природы. Для жителей села Прядчина, что стоит на правобережье Зеи, наилучшее место для наблюдений — острова. Несмотря на близость цивилизации, они сохранились в первозданной свежести. Растут здесь сосны, березы, тополя, осины, клены, бархат, а многочисленные поляны и луга — в зарослях кустарника, надежного укрытия лесных обитателей. В руки — фотоаппарат, на плечи — рюкзак. И в путь, за лесными впечатлениями.

Поднимаюсь на лесную тропу, что пересекает самый крупный остров. И сразу же вижу довольно большие следы. Чьи они: лисы или собаки? Строчка следов ровная, строгая, похожая на звериную — собака наверняка свернула бы где-нибудь в сторону. Подтверждаю наблюдения следующим. Беру спичку и прикладываю к основаниям средних пальцев на следе. Вершины боковых пальцев зверя спичка не пересекла, значит, пробегала лесная кумушка — у собаки крайние пальцы всегда перекрывают средние.

По лисьему следу пересекаю остров и выхожу на протоку. Оказывается, я здесь тоже не первый. Вдоль берега тянется чей-то крупный след. Может, волк? Жители села помнят неоднократные появления в этих краях серых хищников. И тут помогло знание зоологии. На одном из наддувов, где снег спрессовался и стал «печатным», отчетливо вижу на следе «прибылой» палец. Явно это следы собаки, у волков ведь пальцев на задней лапе только четыре! Вспугиваю из зарослей ивняка несколько фазанов. На возвышенности замечаю сосновую рощицу. Расти деревьям здесь никто не мешает, вот они и выглядят «корабельными». Вижу упавшую coсновую шишку. Половина ее выщелачена до сердцевины — это работа белки. Остальная часть шишки лишь слегка «сострижена» — видимо, хозяйничала мышь-полевка.

Февральский воздух разрывает дробь дятла — «лесной доктор» всегда найдет в лесу дело, ведь пораженных насекомыми деревьев тут немало. К перестуку дятла добавляются синичьи трели. На дворе межсезонье. «И на лыжах уже нельзя, и еще не проплыть на байдарке», как поют туристы. Заметно позеленели стволы осин, тусклым пурпуром налились сережки ольхи черной, зацветающей в наших краях первой. Ее почки закладываются еще с осени и пробуждаются вместе с первым теплом. Заметно увеличились в своих размерах и почки тополя. Станешь растирать — пальцы в клейкой вязкости, ладонь окрашивается в желто-зеленый цвет, и явно ощущается тонкий тополиный запах. Это идет весна!

Ты, Борис, не прав!

— Побудь пока в комнате один, — сказал хозяин трехкомнатной квартиры геолог Виталий Алексеевич Степанов. — Я тут по своим делам ненадолго отлучусь. Минут на пять, не более.  И добавил:  Чтобы не скучно было, оставляю тебя вместе с Борькой. Это кролик, а точнее, крольчиха.

— Откуда она у тебя?

— Когда мы покупали крольчонка, он был так мал, что определить пол было затруднительно. Мы и назвали зверька Борькой, а потом выяснилось, что это самочка...

Хозяин ушел. А зверек будто этого ждал. Не обращая на меня никакого внимания, вспрыгнул на стул, оттуда — на стол и далее на книжный шкаф. Там стоял горшочек с геранью. И секунды не прошло, как этот четвероногий хулиган скусил самую крупную веточку цветка и нырнул с ней под диван. Я обалдел от такой бесцеремонности. Вошел Виталий Алексеевич. По выражению моего лица он понял, что гость стал свидетелем чего-то неординарного.

— Что-нибудь Борька натворил?

— Полгерани скушал...

— Вот чертенок!

У Степановых кролик живет уже несколько лет. За это время стал полноправным членом семьи — по крайней мере зверек так считает. Людей понимает с полуслова, с полувзгляда. Встречая, спрашивает своими раскосыми азиатскими глазами: почему, мол, мне одуванчик не принесли? Любит играть в прятки: зверьку нравится, чтобы его искали. Когда кончается вода в блюдце, становится на задние лапки и перебирает передними: почему вы мое питье проглядели? При слове «сельдерей» — своего любимого растения  — танцует вприсядку. А однажды из-за своей невоспитанности, что ли, прогрыз на брюках не понравившегося ему члена семьи Степановых дырочку. Втык за свои противозаконные действия в этой интеллигентной семье кролик все же получил. «Ты, Борис, не прав!» — пожурил его Виталий Алексеевич. Кролик дружит с соседской собачкой, которая вместе с хозяйкой приходит к Степaновым в гости, с самочкой попугая Мартой, с крохотным котенком, заглядывающим в гости. И откровенно скучает, провожая гостей до самой двери. А сейчас, говорят, Степановы всерьез обучают Бориса... разговаривать!

 Кто впереди стаи?

Мне повезло: в то утро я подстрелил гуся. Но ожидаемой радости не последовало, наоборот, возник целый ряд вопросов. А если по порядку, то дело было так. Осеннюю охоту я встретил вблизи села Прядчина, известного хорошей рыбалкой и обилием водоплавающей дичи. Для удовлетворения своей страсти выбрал остров Бакланий. Название это дано из-за облюбования этими веслоногими птицами данной территории: здесь они гнездятся, выводят потомство. Гнезда эти морские птицы сооружают на деревьях: интересно, не правда ли? Бакланов притягивает сюда множество заливов и лагун, где в изобилии водятся мальки крупных рыб. Ну а гусей — обилие «зеленки», которую они охотно щиплют. Что я, конечно, и учел, сооружая на краю одного залива скрадок.

Гусиный клин я заметил издали. Но летели птицы высоко, метров на пятьдесят. К тому же несколько сбоку. Я сдуплетил, беря на мушку вожака. И с удовлетворением увидел, как подломились крылья птицы. Я уже почти слышал завистливые возгласы друзей: мол, добыть гуменника, да еще вожака стаи, в котором наверняка килограммов пять веса будет! Вот это да! Вот это выстрел! Каково же было мое разочарование, когда я поднял добычу. Действительно, это был гуменник, но вовсе не старая особь, а из молодых, скорее всего, из последнего выводка. Почему же стаю возглавлял молодой гусь, а не старый, опытный вожак, что наверняка был в стае? Ведь у такого житейского опыта куда больше, чем у едва оперившихся птенцов, он-то и мог почувствовать опасность?

С этими вопросами я обратился к охотникам, охотоведам, ученым, ознакомился даже с мнением по этому поводу японского профессора-орнитолога Ямомото. И отсортировал случаи, когда стаи тех же гусей вели вовсе не старые особи. Оказывается, такое случается не так уж редко. Мне рассказывали, что видели стаю гусей, впереди которой был... лебедь. Haблюдали охотники за гусиными клиньями, у которых в зависимости от направления движения менялся вожак. Вспомнился случай, рассказанный Петром Колесниковым из Сиваков, промысловые угодия которого располагались на правобережье речки Тыгды. Однажды на озере, где он встречал утреннюю зорьку, сели две гусиные стаи, у каждой из которых, разумеется, был свой вожак. А когда птицы взлетели, они объединились в один клин, возглавить который, согласитесь, могла любая особь. Тут уж не до выбора, остаться бы живым!

А однажды автор этих строк наблюдал на речной косе близ города Зеи большую гусиную стаю. Примечательно, что во время кормежки сторожевую службу несли несколько гусей. Располагались они по периметру стаи. И возникни опасность, наверняка клин повел бы один из них.

Возрастная категория материалов: 18+