Визг электродрели, мерное шуршание «наждачки», — в мастерской разгар рабочего процессаВизг электродрели, мерное шуршание «наждачки», — в мастерской разгар рабочего процесса

Брат, убери за собой!

Сейчас его отношение к духовенству выдают лишь несколько икон над рабочим местом да традиционная русская борода. В руках — чертежный проект уникального иконостаса для восстановленного в Благовещенске старинного храма «Всех скорбящих Радость». Тут же готовятся так называемые носилочки для главной амурской святыни — Албазинской иконы Божией Матери.

Монах Михаил руководит бригадой мастеров на месте будущего монастыря в селе Среднебелая. Сам монастырь пока имеет лишь обшарпанные стены, крышу да систему отопления. Рабочая бригада зашла туда в конце лета. Отделка некогда заброшенного и ставшего ненужным здания еще советской постройки возобновится с наступлением тепла. Провести воду и электропроводку до холодов не успели, поэтому обстановка более чем спартанская.

Рабочие места в самой мастерской освещаются от переносок и удлинителей. Зато тепло и стекла вставлены. На стене дань трудовой дисциплине — табличка с призывом «Брат! Поработал — убери за собой!».

— Примерно половину окон пришлось заново остеклять, — делится отец Михаил. — Самое главное, что процесс уже пошел. Монастыря как такового еще нет, но продукцию уже выдаем.

Царские врата из амурского бархата

Монах встряхивает от стружки чертежи, раскладывает их прямо на верстаке. С подобными вещами отцу Михаилу работать не впервой. По словам коллег, за ним уже более двух десятков иконостасов, и каждый в единственном числе. Сейчас работа предстоит творческая, и оттого еще более интересная. Для «Всех скорбящих Радость» готовится настоящее произведение искусства, в котором масса резных, утонченных элементов. Прихожане оценят.

— Главный и самый сложный элемент — Царские врата. Хотим попробовать для их изготовления амурский бархат. Таких врат точно нигде нет… Каменные бывают, фарфоровые бывают, а из амурского бархата впервые, — раскрывает некоторые секреты работы монах.

В Амурской области отец Михаил всего полтора года. Приехал из Свято-Троицкого Александро-Свирского мужского монастыря Санкт-Петербургской епархии. Большинство людей, занятых на возведении монастыря в Среднебелой, его же земляки и коллеги по ремеслу — питерцы. Перебрались на Дальний Восток и обратно не собираются. При этом почти никто не имеет отношения к духовенству. Они трудники — работники, желающие трудиться при монастыре.

Сергей — бодрый и не шибко разговорчивый мужик в годах — в камуфлированных брюках, тельнике и беспалых кожаных перчатках. В Санкт-Петербурге его знают как художника с именем. Однажды оставил все, включая персональные выставки, и отправился в Амурскую область. Сейчас не расстается с дрелью и столярным инструментом.

— У меня и сейчас работа творческая, — признается Сергей, показывая на развешанные на стене десятки готовых элементов будущего иконостаса. Деревянные украшения гладкие, разве что не блестят от элегантности. — Каждое украшение — это целая технологическая цепочка. Если в одиночку работать, на каждый элемент неделя уйдет. Но мы совместными усилиями — один режет, второй шкурит и так далее… Время экономится, и ребята опыта набираются.

Еще один Сергей — совсем молодой, не так давно вернулся из армии. И сейчас он вдали от родного дома постигает хитрую науку деревообработки. Его ровесник Антон, крепкий и шустрый, в Приамурье меньше месяца, однако уже вынашивает планы создать семью и организовать свое дело. Возможно, речь пойдет о сельском хозяйстве.

— Я вместе со всеми в Свято-Троицком Александро-Свирском мужском монастыре работал. Сюда вслед за отцом Михаилом и владыкой Лукианом приехал, делится Антон. — Так далеко еще ни разу в жизни не забирался. Жаль, что снега у вас маловато, но зато солнце круглый год и горизонты открытые. В Питере пасмурно.

Моральная подзарядка

Взаимопонимание с местными удалось наладить не сразу. Осенью жители Среднебелой откровенно косились на пришлых, но сейчас постепенно оттаивают.

— На все нужно время, — допивая остатки чая, философствует монах Михаил. — Здание стояло пустое, а тут какие-то люди появились. Но сейчас видят, что мы работаем, одно время помидоры нам носили, сейчас одеждой помогают и кто чем может. Кстати, хочу отметить открытость амурчан. На западе люди могут тебе улыбаться, но при этом думать неизвестно что, а здесь все напрямую говорят. Это свидетельствует о доверии.

После окончания строительства мужчины из монастыря уйдут — он будет женским. Однако на его базе планируется организовать реабилитационный центр. Необходимость в таких объектах во многом продиктована современными условиями жизни.

— Я еще когда в Свято-Троицком Александро-Свирском мужском монастыре был, к нам родители привезли мальчишку с интернет-зависимостью. Он даже говорить толком не мог, как зомби. При помощи труда и молитвы вывели его из пагубного состояния, сейчас университет заканчивает, — делится опытом отец Михаил. — Таких очень много. У вас хоть дети здесь в футбол играют, а в Москве и Питере все только за компьютером сидят — круглые сутки. Наркозависимые тоже обращаются часто, причем сами приходят. Мужской монастырь тоже будет. Сам жду не дождусь, когда появится возможность в скит уйти, наедине с Богом больше времени проводить. Опять же в такие обители стремятся абсолютно мирские люди. В Питере к нам бизнесмены приезжали. Устанет человек от дел, забот — телефон выключит и месяц у нас живет, работает, душой очищается, заряжается морально. Как легче станет — вновь домой собирается. С бытовыми, житейскими проблемами тоже едут.

Яблонька на память

Вопреки стереотипам монастырь в Среднебелой будет открыт для посетителей любого статуса. Вокруг обители планируется посадить яблоневый сад. По словам отца Михаила, современные технологии позволяют привезти и посадить практически готовые деревья, которые начнут плодоносить уже на второй год. Как отметил в разговоре с корреспондентом АП владыка Лукиан, есть мысль разрешить желающим посадить яблоньку в память о своих родителях.

Пока же впереди вал работы, которая с началом весны еще более активизируется. Срок ее окончания здесь называть не принято — как Богу угодно будет. Но с сугубо мирской точки зрения настрой у работников сродни азарту.

Монахам помогают добровольцы

Один из деревообрабатывающих станков бригада монаха Михаила собрала собственными руками. Но для начала полноценного производства нужен весь комплекс оборудования, поэтому надежда на неравнодушных меценатов. Причем, как показывает опыт, многие из них потом сами с удовольствием участвуют в рабочем процессе в качестве временных постояльцев или трудников. Приложить силы и внести свою лепту готовы добровольцы. Когда первые мастера только ступили на эту землю, она была сплошь заросшей кустарником и травой. «Отец Михаил и Компания» могли биться на очистке территории месяц, если бы из областного центра не приехала многочисленная группа поддержки. Добровольцы расчистили площадку в течение дня. По словам участников того субботника, спустя немного времени после начала работ на помощь поспешили коренные среднебельцы. Тут уж, как говорится, всем миром!

Акустика веры

По словам монаха Михаила, будущая обитель — это полноценный монастырь по всем православным канонам, включая мощи святых. На территории монастыря уже растет церковь. За несколько месяцев строители успели уложить фундамент и поднять кирпичные стены. Как говорят мастера, автором проекта стала монахиня Даниила, уже знакомая читателям АП. В новом храме учтены все тонкости акустики. Строительные работы продолжатся с наступлением тепла.

Пять минут на разминку

В одиннадцать часов короткий перерыв на чай. Кто постарше, обсуждают рабочие планы. Монах Михаил то и дело подносит к уху мобильник — хозяйственные вопросы требуют своевременного решения. Молодежь, наскоро перекусив, убегает на производственную гимнастику. Физическая пятиминутка умещается в крохотный спортивный уголок прямо в мастерской. Сергей на перекладине, Антон уверенно молотит потертую боксерскую грушу.

Кстати

В монастыре села Среднебелая планируется открыть литейную, деревообрабатывающую, швейную, иконописную мастерские, а также организовать обработку камня.