• Задумка режиссера — диалог писателя с самим собой — стала канвой всей постановки.

Мини-спектакль, посвященный 95-летию со дня рождения писателя Александра Солженицына, прошел вне конкурсного отбора в рамках Недели русской литературы.

Начало действия переносит нас на шумный вокзал: журналисты, телевидение, обычные люди. Видеооператор рассказывает проходящей мимо бабушке, чем вызвано это столпотворение: «Как, вы не знаете? Солженицын же возвращается! Это к добру. Значит, не совсем пропала еще Россия». После чего перед нами предстает сам Александр Исаевич. Сначала он рассказывает на камеру о том, что никогда не считал себя изгнанником, а потом словно окунается в прошлое. И тогда на сцене появляется мальчик. Он представляется публике: «Я Саня Солженицын» — и рассказывает о том, в какой семье родился и вырос. После этого начинается диалог писателя с самим собой. Солженицын спустя 20 лет изгнания вспоминает всю свою жизнь, рассказывает себе маленькому о тяжких испытаниях, которые выпадут на его долю. Служба на фронте, тюрьма, ссылка, раковая опухоль, изгнание из родной страны… Биография, облеченная в воспоминания, словно оживает перед зрителем.

Диалог двух Солженицыных дополняется отрывками из произведений писателя «Раковый корпус» и «Архипелаг ГУЛАГ»: сцена задержания капитана, размышления в тюрьме, эпизод о том, как попадает герой (то есть и сам писатель) в раковый корпус в Ташкенте, в котором год борется со страшной болезнью. Со сцены звучат размышления самого Солженицына и тот самый смысл испытаний, о котором так настойчиво выспрашивает его маленький Саша: «Как же не сказать, что все по воле Божьей, и если со мной совершается чудо, то только Им. Сидя здесь, я уже опять не считаю себя излеченным, но каждый год жизни — великий дар». Саня Солженицын не может поверить, что это его ждет эта безумно тяжелая жизнь, и он задает главный вопрос: не жалеет ли взрослый Солженицын о своей судьбе?

— Если бы я не попал в тюрьму, я тоже стал бы каким-то писателем в Советском Союзе, но я не оценил бы ни истинных задач своих, ни истинной обстановки в стране, и я не получил бы той закалки, тех особенных способностей к твердому стоянию и к конспирации, которые именно лагерная и тюремная жизнь вырабатывает. Так что меня писателем, тем, которым вы меня видите, именно сделали тюрьма и лагерь, — отвечает писатель.

Под занавес на экране всплывают старые фото: Солженицын в военной форме, тюремной робе, тот самый дом Матрены, описанный им в рассказе, и горы рукописей главного произведения жизни «Красное колесо». Чтобы написать сценарий вечера, режиссеру Елене Коломыциной и доценту кафедры литературы Татьяне Смыковской пришлось перелопатить горы литературы. От того писатель стал словно родным.

— Все лето читала воспоминания о Солженицыне и его собственные, — признается Елена Юрьевна. — Многое пришлось додумывать, узнавая глубже судьбу человека. Все диалоги построены из воспоминаний писателя, сохранена его интонация, и Максиму Голеву, который играл взрослого Солженицына, было очень нелегко. Идея сделать двух Солженицыных была моей: хотелось добавить мистики, хотелось доверия между взрослым и маленьким. Взрослый как бы говорит малышу: не бойся, что у нас такая судьба, все будет хорошо!

— Благодаря участию в этой постановке больше узнал о Солженицыне как о человеке, понял его переживания и чувства. Это совсем другое, чем просто прочитать художественный текст, — делится студент 2-го курса историко-филологического факультета БГПУ Максим Голев, сыгравший взрослого писателя.

Стал ближе неизвестный когда-то Солженицын и самому юному участнику постановки.

На ученика 3-го класса школы № 2 Илью Кирина пришла посмотреть вся его семья.

— Читать я люблю, сейчас читаю «Малыш и Карлсон». Об этом писателе (Солженицыне. — Прим. АП) ничего не знал, — скромно говорит мальчик, поразительно похожий на маленького Солженицына на старом фото. — Когда готовился к выступлению, узнал много интересного: он был в тюрьме, в ссылке, его выслали из страны… Мне понравилось быть актером.

Артист театральной студии «Дебют» Александр Мальцев, который учится на аэрокосмической специальности в АмГУ, изобразил на сцене Костоглотова (герой «Ракового корпуса»). Парень настолько вошел в образ, что и после спектакля держится немного сурово.

— Я, конечно, слышал об этом писателе, но знал о нем очень мало. По ходу репетиций все больше узнавал о характере своего героя, — признается Саша. — Готовился к роли серьезно, в сцене в раковом корпусе есть незаметная деталь: я пью из бутылочки. Так вот, это был яд!

Действительно, оставшаяся не многими из зрителей понятой деталь из повести автобиографична: украдкой от врачей Солженицын продолжал лечиться от рака секретным средством — настойкой из иссык-кульского корня, к которому официальные доктора относились как к темному суеверию. Как признался Саша, после участия в постановке ему захотелось прочитать произведения Солженицына. Другие участники действа и вовсе зачитали «Раковый корпус» до дыр. Быть может, после этого представления кто-то из зрителей тоже отважится на прочтение не простых, но наполненных надеждой и духовностью книг Александра Солженицына. И я уверена, не пожалеет об этом.

МНЕНИЕ

Александр Урманов, профессор, доктор филологических наук, заведующий кафедрой литературы БГПУ, исследователь творчества А. И. Солженицына, общавшийся с писателем лично:

— Особенно хороши были в постановке два ведущих — Солженицын-старший и Солженицын-маленький. Это очень сложно делать, и не показалось, что это было искусственно. Некоторые моменты, на мой взгляд, были подзатянуты, хотелось больше творческих вещей: студенты могли прочитать отрывочки из текстов, можно было показать фрагмент из фильма. Но биографически представили все хорошо и компактно. В любом случае, когда в таких мероприятиях участвуют студенты, пропускают через себя жизнь писателя, это хорошо.

Речь у Солженицына очень своеобразная, быстрая, в ней много чувства, и ведущему иногда удавалось попасть в интонации писателя. Солженицын привык так жить, чтобы не терять ни одной минуты, это сказалось на его речи. Когда я общался с ним, разговор был четкий и быстрый, ни мгновения не было пустого. Восемь лет лагерей сказались, в конфликтных ситуациях он решал проблемы как уголовник, способен был на крепкие слова и жесткие оценки. См. фоторепортаж Сергея Лазовского.

2013 год богат на литературные юбилеи: 120 лет назад родился Владимир Маяковский, 95 лет назад — Александр Солженицын, 75 лет назад — Владимир Высоцкий.