Чушь собачья: амурские зрители поучаствовали в спектакле «Чапаев и Пустота»
5705
5
«Вся эта история — чушь собачья» — именно с этой реплики начался самый неоднозначный и долгожданный спектакль этой «Амурской осени» по произведению Виктора Пелевина «Чапаев и Пустота». Нет смысла пересказывать литературное произведение, лучше купить книгу и перечитать. Хочется рассказать о безумном трехчасовом празднике, который устроили для амурчан Михаил Ефремов, Михаил Крылов, Михаил Полицеймако и другие. Три часа они без устали философствовали, переодевались, читали рэп и даже обливались шампанским (ФОТО).
С первых минут зритель в легком шоке от непонимания, где он оказался — то ли в послереволюционной Москве, а позже в гарнизоне комдива Чапаева, то ли в палате сумасшедшего дома. Тем более что легендарный Василий Иванович и главврач — одно лицо, талантливо сыгранное Михаилом Ефремовым. Последний, в ипостаси Чапаева, и сам с удивительной легкостью создавал атмосферу сумасшедшего дома на сцене, то показывая Ленина, который призывает лечиться только у платных врачей, то утверждая, что все вокруг — один самогон. Правда, порой из его уст звучали фразы поразительно логичные и актуальные для сегодняшнего дня. Чего стоит одна из них (по которой наверняка училось не одно поколение современных политиков): «Когда говоришь с массой, совсем не обязательно понимать произносимые слова».
Добавляли сумасшествия на сцене и бородатая лысеющая «дева Мария», которая по ночам ходит, точнее летает на тренажере, на страстные свидания к Шварценеггеру. И герой Полицеймако, который одновременно может быть и Небесным светом, и Котовским (стоит только натянуть желтую плавательную шапочку), и безумным наркоманом-алкоголиком.
4
бутылки шампанского и ведро самогона выпили и разлили на сцене ОКЦ герои спектакля «Чапаев и Пустота»
Но уже ближе к антракту внезапно ловишь себя на мысли, что герои вовсе и не так безумны. «Почему мы все в дурдоме?» — спрашивает Петька Пустота. На что получает страшный по своей откровенности ответ: «Нас к реальности мира вернуть хотят».
Были опасения, что после антракта (и буфета) не все зрители вернутся в зал — пьеса все-таки достаточно сложная для понимания, да и ненормативная лексика с пошлыми шуточками звучала со сцены достаточно часто. К счастью, опасения оказались напрасными: амурчанам хотелось досмотреть историю до конца, да и актеры играли от души, успевая вставить в свои реплики шуточки на местные темы. Так, доза кокаина, на котором сидят все герои без исключения (кроме разве орловских рысаков), по мнению Полицеймако-Котовского, стоит три тысячи китайских юаней, а любимая песня сумасшедших про Амур — «На границе тучи ходят хмуро».
Отдельно хочется отметить неодушевленных героев этой пьесы — огромную кровать, которая, по замыслу режиссера, превращалась в вагон поезда, трибуну, дом, качели для влюбленных, инвалидное кресло, которое не кресло даже, а орловские рысаки. В какой-то момент ловишь себя на безумной мысли, что поезд-кровать действительно может улететь через два часа.
В конце спектакля принять участие в театральном безумстве смогли и все зрители. Под чутким руководством Михаила Ефремова они хором уговаривали Петьку не бояться и нырнуть в пустоту… Трижды актерам пришлось выходить на «бис», отпускать со сцены их не хотели. «Мы можем и повторить», — пошутил Михаил Олегович.
Я не знаю, как оценит театральное жюри фестиваля «Чапаева и Пустоту», но лично для меня этот спектакль стал удивительным открытием, после которого захотелось вновь перечитать современную отечественную литературу.
