История с посадкой пассажирского лайнера на поверхность реки Гудзон в январе 2009 года достаточно хорошо известна, но до недавнего времени пребывала в поле зрения одних лишь документалистов. Главное действующее лицо этих событий, то есть сам командир самолета Салленберг, стало автором книги, которую Иствуд и положил в основу фильма. Все это дало ему право назвать свою историю нерассказанной, как бы обозначив несправедливость отсутствия внимания к герою, который спас более 150 человек. Постановщик с самого начала полностью фокусируется на персонаже Тома Хэнкса, слово «Салли» произносят с такой частотой, что ближе к титрам оно уже отчетливо режет слух. И даже вполне себе знаменитому исполнителю Аарону Экхарту не дают разгуляться в роли второго пилота Джеффа Скайлза. Впрочем, с усами актера ретрофильмов для взрослых ему вообще мало что светило. И вот перед нами бенефис Хэнкса, которых в его карьере и до этого было предостаточно. Постоянный оператор Иствуда Том Стерн старательно выполняет ту же задачу: камера блуждает за грустным и седым Салли по улицам и барам, а когда история идет о самой аварийной посадке, практически не покидает кабины пилотов.

Такова вообще тенденция: американцам, видимо, снова понадобились герои, которые не бегают по улицам в обтягивающих штанишках и не сражаются с ксеноморфами на пыльных тропинках далеких планет. Такие, конечно, нужны всегда, но в последнее время стали все чаще появляться на большом экране. «Чудо на Гудзоне» — кино, безусловно, своей страны. В конце концов, будет не слишком циничным сказать, что это в первую очередь история о профессионале, который принял единственно верное решение в необычной обстановке. Подлинный героизм Салленберга в том, что он не растерялся там, где другие, вероятно, наделали бы непоправимых ошибок. Впрочем, Россия делает для себя «Экипаж», в котором летчики ведут себя не менее хладнокровно, правда с реализмом пока выходит не ахти. Основная же часть картины Иствуда повествует о том, что обществу иногда нужны еще и неопровержимые доказательства героизма. И чем больше случайные встречные восторженно хлопают пилота по спине в барах, тем резче становится тон на официальных заседаниях. В словах поддержки родных появляются нотки опасения: под угрозой ведь не только героический статус, но и карьера главного героя. Но главным для Салленберга становится вопрос о собственной правоте.

Иствуд режет историю на неровные куски, перемешивая их друг с другом. Любопытно наблюдать, как Хэнкс превращается из уверенного в себе и опытного человека в нервного и уставшего и обратно. Скайлз на его фоне сохраняет больше бодрости, которая, впрочем, смотрится несколько наигранно. Постоянно перемещаясь из самолета, полного перепуганных пассажиров, в зал заседаний, в бары, к Салленбергу в дом, зритель вроде бы должен то и дело терять нить повествования, но Иствуду удается этого избежать. Полноценного фильма-катастрофы из этой истории все равно бы не вышло, с заведомо-то известным счастливым концом — пришлось бы хвост поджигать, стулья ломать и так далее. Постановщик, конечно, выжал из посадки на воду все, что мог, продемонстрировав самые острые моменты с разных ракурсов, но все же обошелся без стереотипически визжащих граждан и отваливающихся деталек. Зато момент, когда шокированные нью-йоркцы провожают взглядом снижающийся над городом авиалайнер, стал одним из самых сильных в картине: у жителей Большого Яблока достаточно оснований, чтобы переживать при виде самолета, появляющегося среди небоскребов.   

И все же сцену спасения пассажиров с только что приводнившегося судна Иствуд снимает с каким-то даже для него чрезмерным патриотическим рвением, пользуясь тем, что на проведение операции и в самом деле было мало времени. Жизнь человека в январской воде коротка. Оператору наконец дают нужный простор: катера береговой охраны, вертолеты, все вот эти Go, go, go!!! и «Кто-нибудь, принесите пару одеял», которые мы с малых лет привыкли видеть в стандартном американском кино. Но и в этом темпе режиссер не забывает о главном герое. Вот он последним покидает борт самолета, вот добивается немедленного подсчета уцелевших, чтобы узнать, что уцелели все. Раскисать пилоту никак нельзя ни в едином кадре, можно лишь тяжело вздыхать, так что обязанность лить слезы Иствуд возлагает на его супругу, постоянно ревущую в трубку. Но ей Салли коротко отвечает, что говорить сейчас не может, и отправляется снова проверять, всех ли укрыли или расселили. А когда его порывается обнять незнакомая девушка, восхищенная поступком, бывалый летчик ужасно смущается. В этот момент по второму пилоту видно, что он бы в такой момент как раз не растерялся. Проще говоря, главный герой — безупречный в своей положительности американец за 50, который тут всех спас, а они его там проверять вздумали.

Этот прием Иствуду можно простить — даже железную хватку с годами можно начать терять. Там в это время собрались неприветливые люди под началом Скайлер из «Во все тяжкие» (там она любое дело могла довести до несчастливого исхода) и ведут себя странно. Расследование подобного инцидента — дело, конечно, святое, но они не расследуют вообще ничего, кроме самого факта посадки на реку. Благодаря этому обаятельный мужчина с внешностью Хэнкса ставит их на место, но очень тактично, поэтому, скорее, садит. Долгое напряжение фильма заканчивается еще одним сольным выступлением: сам летел, сам решил, сам сел и сам отвечать будешь. О том, что технически сделать это было сложно и даже почти невозможно, Иствуд упоминает, но настолько неуверенно, что об этом, кажется, забывают даже сами участники заседания. Доказан факт профессионализма, но не сверхпрофессионализма: расходимся, снимаем сюжеты, пишем книжки про чудо на Гудзоне. Чтобы подчеркнуть обыденность происходящего, режиссер даже финальную реплику отдает Экхарту — пусть тут будет шуточка. Впрочем, те, кто летел в этом самолете, вряд ли разделили бы эту точку зрения.

Возрастная категория материалов: 18+