Александр Ярошенко

Берег турецкий

Марина Яровая несколько лет исследует жизнь белоэмигрантов в Турции. Сибирячка с украинским паспортом издала уникальную книгу с говорящим названием «Спасибо, Константинополь», под обложкой которой собраны растерянные россыпи человеческих судеб. Судеб, которых послереволюционное лихолетье безжалостно разметало по всему миру.

На перекрестке цивилизаций

Мы обедаем в рыбном ресторанчике на стамбульской улице Истикляль. Умные глаза Марины прячутся за очками в стильной оправе. Приятная улыбка, грамотная речь.

— Я, когда приехала жить в Турцию, через некоторое время стала впадать в депрессию. Вокруг меня была чужая жизнь, а те русские, что мне встречались, были в основном теми самыми фольклорными «наташами». Нам не о чем было говорить, — вспоминает Марина.

Она выпускница Кемеровского иняза, пылко влюбилась на отдыхе в Крыму. Парень был местный, знойный и манкий. Любовь у них случилась почти сумасшедшая, от которой у нее остался сын и красивая фамилия Яровая.

— Он был зубным техником. Что такое зубной техник в то умирающее советское время на Черноморском побережье, думаю, понятно многим, — замечает Марина Яровая.

Распад Союза застал ее в Херсоне, профессиональное знание английского языка позволило найти хорошую работу в англоязычной компании, в которой она отработала десять лет. Фирма закрылась, Марина без работы не осталась, устроилась программным директором на городское телевидение. Говорит, что и там у нее все хорошо получалось.

В 2010 году Стамбул избрали культурной столицей Европы, Марина поехала туда в составе съемочной группы своего телеканала.

— Босфор меня пленил. Помню, я на него смотрела и не могла насмотреться, — вспоминает она свое первое впечатление от встречи с «перекрестком цивилизаций».

В ресторане она встретилась глазами с респектабельным турком: Али Сигирджи оказался врачом, который большую часть жизни прожил в Европе, он был давно разведен, один воспитывал двоих детей.

Никакой вспышки, внезапной бури чувств у них не было. Двое взрослых, умных людей стали неспешно общаться. Со временем поняли, что им нужно быть вместе.

Вот так Марина Яровая стала жительницей Стамбула.

Другие русские

Здесь она прикоснулась к историям жизни последних русских, осколков первой волны нашей эмиграции. Это были другие русские, которые мало походили на привычных соотечественников. Настороженные, опаленные жизнью, с болью в глазах.

Люди без Родины схожи венчающей их особинкой печали. Приезжих в свой круг впускали крайне неохотно — они до дна испили чашу национального унижения, боялись говорить на улицах на родном языке.

У нее годы ушли на то, чтобы ей поверили и доверили.

— Я стала много работать с архивами и с удивлением поняла, что очень много нашей эмиграции осталось безымянной. Думаю, что если я из этого песка времени откопаю хотя бы фамилию или имя человека, он уже обессмертится, от него хоть что-то останется в истории, — объясняет Марина.

Узнав, что городок Галлиполи находится относительно недалеко от Стамбула, Марина уговорила мужа отвезти ее туда. Там век назад квартировали части Белой армии. Там больные юнкера пели песни, потому что хотелось выть от голода, боли и страха…

Прошел век, как замолкли те песни, и нет уже малейших упоминаний о русских того, исходного времени. Марина замечает, когда она ходила по тем местам, где стояли казармы русских, в воздухе чувствовала горечь.

— Люди же не могут кануть бесследно, — уверена она.

Она нашла полуразрушенный хамам, который был дезинфекционной баней для белых солдат. Живыми оказались и дома, в которых на постое стояли белогвардейцы.

Если я из этого песка времени откопаю хотя бы фамилию или имя человека, он уже обессмертится, от него хоть что-то останется в истории.

Марина годами по крупицам собирала все растерянное на турецкой земле русское. Находила последних свидетелей того времени, записывала их бесценные воспоминания.

Записала рассказ старой турчанки, которая помнила от своего отца некоторые детали жизни русских.

— Папа и мама никогда ничего плохого не говорили о русских. Они отличались от французов и англичан, которые вели себя как полноправные хозяева, — говорила ей Юджель Кавеллер.

Мадам Рока и граф Татищев

В Стамбуле жила уникальная женщина, которую все уважительно называли мадам Рока.

Роксану Умарову из России увезли маленьким ребенком, но человека с более русским духом найти было трудно.

Мадам Рока имела деньги, положение и характер! Была необычайно умна и начитанна, увлекалась философией. Обожала умных людей и общество молодых мужчин.

Подруг себе выбирала исключительно умных. Марину приняла.

Они не раз договаривались об интервью, Марина приезжала к ней домой на другой конец Стамбула, «вооруженная» камерой, сканером и диктофоном — к разговору она готовилась с особой тщательностью.

— У меня сегодня нет настроения. Интервью писать не будем, — с улыбкой говорила ей почтенная дама.

— Хорошо, мадам Рока, в следующий раз, — отвечала ей Марина.

Так продолжалось не один раз, и только спустя время мадам сказала «да». И рассказала удивительную историю своей семьи.

Она была на концерте Шаляпина в Харбине, хорошо играла на фортепиано, знала несколько языков. Китай, Индия, Цейлон, Турция — это все вехи ее эмигрантской жизни, через которые она пронесла любовь к России, к русскому языку.

Елена Гордиенко — бывшая русская балерина Стамбула. Долгие годы вела здесь хореографическую студию.

Марина застала ее на самом излете жизни. Лёля, как ее все называли, была тяжело больна и доживала свой век в одном из стамбульских домов престарелых.

Она преображалась, когда к ней приходила Марина, и с удовольствием вспоминала свою большую и удивительную жизнь.

Лёля родилась с Стамбуле, или, как она говорила, в Константинополе. Всех ее родственников после революции новые хозяева страны сослали в Сибирь. Ее родители чудом остались живы, им удалось выехать в Турцию. Лёля знала пять языков, но до последнего дня думала только на русском. Не пропускала ни одной новости из России. И страшно огорчалась, когда у нас случались несчастья.

Удивительно живые воспоминания Елены Яковлевны Гордиенко стали целой главой Марининой книги.

Граф Александр Татищев, 84-летний потомок знаменитого княжеского рода Татищевых, сегодня одинок и немощен. Он художник, занимает две комнаты одного из старческих домов Стамбула.

Марина каждый месяц навещает его. Русскому старику в турецком «деддоме» общения на родном языке не хватает как астматику воздуха.

Его воспоминания — бесценны

Один штрих: прадед художника был статским советником, чиновником особых поручений Министерства финансов Российской империи. А его дед чудом бежал из мясорубки «красного террора» в Евпатории в январе 1918 года.

Татищев-младший — хранитель бесценных семейных воспоминаний, которые яркими нитками вшиты в историю нашей страны.

— Его разговорить непросто, но можно. Люди раскрываются, когда чувствуют искреннее отношение к себе, — справедливо замечает Марина Яровая.

Годы служения истории Отечества сложились в книгу «Спасибо, Константинополь». Под ее обложку она собрала свои очерки о затерянных судьбах людских, о культурной жизни русских Стамбула, о наших храмах и погостах. Обо всем, что напоминает русский след, оставленный соотечественниками в Стамбуле.

В книге — бесценные строки воспоминаний и уникальные фотографии из личных архивов, которые не ушли в песок времени, а остались живыми.

Их можно прочитать, к ним можно прикоснуться.

«Снимаю шляпу…»

На издание книги деньги искали всей родней, не было меценатов и грантов. Ее турецкий муж, посмотрев труд супруги, тихо сказал два слова: «Снимаю шляпу…»

Сегодня Марина занимается воскрешением имен соотечественников, которые в Стамбуле ушли в лучший мир людьми неизвестными.

Вселенский Патриарх Варфоломей благословил ее работать в церковных архивах.

— С трудом разбираю турецкие или греческие строки на пожелтевших от времени листах. Искренне радуюсь, когда удается восстановить фамилию или имя человека, — говорит Марина. Ей уже открылись сотни имен.

Очень больно, когда взгляд спотыкается о размашистую строчку «неизвестный русский».

Интересная особенность, которую заметила Марина. Многие русские мужчины, попав в эмиграцию молодыми, больше никогда не женились.

— Я поняла, что они остались преданными своим семьям, оставшимся в России. Часто люди до последнего дня надеялись и верили, что им удастся воссоединиться, — пояснила Марина Яровая.

…Вот такая судьба Человека. Родиться в советской Сибири, в развальное для страны время оказаться на Украине. Там состояться, а затем уехать в Стамбул и открыть для России забытые и затерянные судьбы ее сыновей и дочерей.

Чтобы неизвестные русские обрели свои имена.

Возрастная категория материалов: 18+