Мосты, полеты и жилье: какие вопросы хотели задать журналисты ДФО президенту

Коронавирус сменил формат

Режим «дистанционки», ставший уже привычным россиянам за этот год, не обошел и пресс-конференцию Владимира Путина. Из-за пандемии журналистов со всей страны не стали собирать в Москве, а устроили телемосты с каждым регионом. Сам Владимир Путин находился в подмосковной резиденции президента в Ново-Огарево с ограниченным количеством журналистов кремлевского пула. Представители иностранных и большинство российских федеральных СМИ разместились в Центре международной торговли в Москве, а для регионалов организовали площадки в Туле, Санкт-Петербурге, Ростове-на-Дону, Ставрополе, Нижнем Новгороде, Екатеринбурге, Новосибирске.

Дальневосточный округ собрали во Владивостоке, в здании «Ростелекома» в центре города. На встречу с Путиным аккредитовали 51 журналиста-дальневосточника. Смена формата повлияла на поведение участников, во всяком случае — в самом восточном городе России. Никто из корреспондентов, фотокоров и операторов не толпился у входа, надеясь занять место поближе к сцене, не одевался в вызывающие наряды и не прижимал к себе большие провокационные плакаты. Правда, о бесполезности последнего участников предупредили заранее: формат табличек должен был быть не больше А4. Одну из журналисток пытались остановить на входе с плакатом большего размера, однако она не растерялась и предложила охране разрезать его пополам, чтобы уложиться в разрешенный формат.

За час до начала мероприятия открылись двери зала для онлайн-конференции. Если раньше первые ряды стабильно занимал кремлевский пул журналистов — их пропускали заранее, а регионалы вынуждены были тесниться на задних рядах (свободных стульев, судя по рассказам коллег, хватало не всегда, и простым корреспондентам приходилась выстраиваться возле дверей очень заранее), то теперь в распоряжении дальневосточных журналистов было все помещение. Заняв кресла, журналисты гадали: дадут ли Дальнему Востоку микрофон на этот раз?

Оценка года

 Источник: zab.ru

Право задать вопрос ДФО получил, причем в самом начале конференции. Правда, и вопрос от журналиста Магадана оказался «открывающим»: «Год был плохой или было что-то хорошее, на ваш взгляд?» — спросила президента корреспондент ГТРК «Магадан» Людмила Щербакова. И получила полный и развернутый ответ об итогах года.

— Год был… Что значит, «плохой»? Это как погода: она бывает плохая или хорошая? Погода, она и есть погода. Так и год: и плюсы есть, и минусы. Как в жизни всегда, — начал президент. — Конечно, это год связан с проблемой, которая у всех на устах, перед глазами стоит и которая всех нас беспокоит — пандемия коронавирусной инфекции. Но это характерно не только для нас, не только для России — для всего мира. Мы это хорошо знаем, уже свыше 70 миллионов человек столкнулись с ней, по данным ВОЗ. И эта проблема наложила отпечаток на все стороны нашей жизни.

Владимир Путин отметил локдауны, сокращение производства, перевозок, рабочих мест, падение доходов, но обратил внимание: «Проблем – море, это океан, он везде, по всему миру расплескался. Но можно с уверенностью сказать, что мы встретили эти проблемы достойно и отчасти даже, может быть, лучше, чем в других странах мира, которые по праву гордятся и устойчивостью своей экономики, и развитием своих социальных служб и систем здравоохранения».

Президент подчеркнул, что падение ВВП — 3,6 процента — это меньше, чем практически во всех ведущих странах Европы и в США, промышленное производство «подсело» на три процента к данному моменту. При этом идет в рост обрабатывающая промышленность — 1,1 %, сельское хозяйство в плюсе на 1,8 процента, банковский сектор в удовлетворительном состоянии — прибыль банков оценивается в этом году примерно в 1 триллион 300 миллиардов рублей. И это говорит об устойчивости финансовой системы. Уровень безработицы в начале года был 4,7 процента, сейчас подрос до 6,3 процента.

— Все, что мы делаем по поддержке экономики, по поддержке пострадавших отраслей производства, связано напрямую с поддержанием рабочих мест, — отметил Владимир Владимирович. — Государственный долг снизился на 10 миллиардов, международные резервы подросли. В начале года были 554,4 миллиарда, сейчас, на 4 декабря, это где-то уже 587,7 миллиарда долларов. То же самое касается Фонда национального благосостояния. В рублёвом эквиваленте было 7,7 триллиона, сейчас — почти 13,5 триллиона. Рост очень значительный.

Но самое главное, по словам президента, — общенациональное единение перед сложностями, общая работа медиков, волонтеров и других людей. «Это проявление внутреннего состояния общества является, на мой взгляд, определяющим и решающим для нашей страны. Я еще раз хочу выразить слова благодарности всем, кто принял участие в этих масштабных мероприятиях», — подчеркнул он.

Коронавирус, Дзюба и редиска

 ФОто: Павел Бедняков/РИА «Новости»

После этого несколько часов журналисты других площадок задавали десятки вопросов президенту. В топе ожидаемо оказалась новая коронавирусная инфекция, которую обсудили всесторонне: влияние на экономику, будущую вакцинацию, проблемы с доступностью лекарств, нехватку медиков и общее состояние системы здравоохранения. Серьезные темы перемежались с рассказами о беременности, детскими вопросами о том, почему не любят Россию другие страны и даже просьбой научить не материться в России (Сергею Шнурову президент напомнил о слове «редиска»).

Обсудили политику, как внутреннюю (от своевременности поправок в Конституцию и предстоящих выборов в Госдуму, так и внешнюю), коснулись отношений с Украиной, Белоруссией, США. Не обошли стороной вопрос, кто из стран «белый и пушистый», а кто «колючий и агрессивный».

Звучали на пресс-конференции и имена знаменитых по тем или иным причинам людей страны. И если центральные СМИ интересовали Навальный и Дзюба, то у Дальнего Востока была своя фигура — Фургал. Ему и был посвящен второй (и последний в этом году) шанс Дальнему Востоку задать вопрос президенту в таком формате.

Вторая попытка

 Фото: primamedia.ru

Конференция шла уже третий час, когда вновь прозвучало: «Владивосток». Встрепенувшиеся журналисты вновь начали поднимать руки и плакаты. Последних стало гораздо больше, чем было в начале конференции: за два часа те, у кого не было в руках табличек, успели их нарисовать — чему немало поспособствовали выданные на входе кейсы с ручками и большими блокнотами.

Внимание координаторов привлекла журналист агентства PrimaMedia Оксана Киселева в лимонном плаще с табличкой «Политика и люди». Ее интересовало, есть ли новая информация от следственных органов, которая подтверждает серьезность обвинений в отношении Фургала?

Владимир Путин ответил, что бывшего губернатора Хабаровского края преследуют не по политическим мотивам: «Никаких проблем у меня с ним не возникало. На мой взгляд, работал вполне исправно». При этом президент отметил, что «обвинения в его адрес очень тяжелые. Следствие работает, я же не названиваю туда каждый день, надо дать им возможность закончить работу и передать дело в суд. Это не какое-то политическое преследование, а уголовное дело».

Дальневосточные проблемы

В общем, озвучить хотя бы одну из проблем экономики, ЖКХ, экологии или уровня жизни в ДФО на этот раз не удалось. Однако это не значит, что у журналистов не было вопросов на острые темы. Многие подготовили сразу несколько вариантов, понимая, что большинство болевых точек для дальневосточников — общие.

Самой популярной была тема двухпроцентной ипотеки, которая, по оценкам журналистов из регионов ДФО, подняла стоимость жилья на первичном рынке на 20—30 процентов. Кстати, это был один из вопросов и «Амурской правды»: «Можно ли ввести госрегулирование цен для застройщиков в зоне работы льготных программ?» Валентина Абрамова из ТК «Амурское областное телевидение» подготовила плакат с надписью «120 тысяч за кв. м» и собиралась предложить Владимиру Путину распространить условия дальневосточной ипотеки на вторичный рынок.

Ее коллега из Приморского края готова была озвучить еще одно нововведение, необходимое дальневосточникам: сделать первоначальный взнос меньше 10 процентов. А вот второй ее вопрос касался возможности появления в регионах, где нет хосписов, паллиативной скорой помощи: «Людей, которые больны раком, отдают родственникам. Обеспечить им должный медицинский уход очень сложно, а сами больные в это время готовы убить себя из-за болей, которую испытывают. Поэтому нам нужна такая программа».

Второй «медицинский» вопрос для президента подготовила Юля Волкова, корреспондент «Тихоокеанской звезды».

— У меня интересная тема, и я думаю, ее больше никто не озвучит: возвращение вытрезвителей. Сейчас очень пьяных людей с улиц увозят в больницы, но в условиях пандемии этот вопрос стал особенно острым, — отметила она. — Госдума в первом чтении одобрила соответствующий законопроект, я хочу узнать, поддержит ли инициативу президент.

Еще одна популярная тема —дорогие перелеты. Так, журналиста интернет-издания Habacama Евгения Крылова интересовало, когда снизятся цены на местные авиаперелеты: «У нас билет Хабаровск — Москва стоит только же, сколько и Хабаровск — Петропавловск-Камчатский, например. А ведь расстояние в 4—5 раз меньше!» Аналогичный вопрос был и у корреспондента «ТВ-Колыма-Плюс» Сергея Чупина.

— Я хочу спросить у президента, будет ли расширена география льготных полетов из Магадана в другие регионы, — рассказал он. — Сегодня перелет из Магадана в Москву стоит 22 тысячи рублей, а до Владивостока — больше 30 тысяч. Сегодня люди вынуждены летать в тот же Новосибирск через столицу, потому что так получается дешевле. Кроме того, льготные и субсидированные билеты разбирают очень быстро, буквально за несколько дней.

Большие расстояния на ДВ делают острой тему не только перелетов, но проездов. Сахалин и Якутия планировали рассказать президенту страны о необходимости мостов.

— Мы живем на острове, и всех волнует вопрос: когда у нас появится мост? О нем говорили неоднократно, но конкретных сроков нет до сих пор. Когда-то мосты во Владивостоке и в Крыму казались мечтой. Сейчас они стали реальностью. И такая же реальность необходима Сахалину, — поделилась наболевшим журналист «ОТВ-Сахалин» Екатерина Федорова. — Все, что привозят в регион, доставляют паромами: стройматериалы, мебель и так далее. Транспортная составляющая отражается на экономике всего региона. Надеемся, если появится мост, жить станет дешевле.

Примерная цена проекта — более 500 миллионов рублей. Сложность в том, что помимо самой конструкции моста необходимо проложить железнодорожные пути на территории Хабаровского края и самого Сахалина. Мост в Якутии обойдется дешевле, но от этого он ничуть не менее важен для жителей региона: «Река Лена — одна из самых крупных в стране, и во время ледохода Якутск оказывается отрезан от большой земли. Людей перевозят судна на воздушных подушках, а вот товары можно доставить только воздушным путем. Мост нам действительно необходим».

Вопросов, просьб и предложений было много: Чита собиралась рассказать о проблемах дорогого электричества, Биробиджан — попросить физкультурно-оздоровительные комплексы в районах региона, Камчатка — поддержать школу защитников природы. Приморье готово было предложить возрождать строительство рыболовных траулеров на Дальнем Востоке для развития рыболовства и вернуть прямые выборы мэров. Якутию беспокоил вопрос неравной конкуренции региональных и федеральных каналов на «цифре» в регионах со вторыми национальными языками.

Самая известная из дальневосточных журналистов на пресс-конференциях Путина журналист Мария Соловьенко («Садись, Маша!» — «Спасибо, Вова!» — Прим. авт.), которой трижды удавалось завладеть микрофоном, в этот раз подготовила президенту предложение обнулить всем россиянам долги за ЖКХ и вообще сделать бесплатными для жителей страны «коммуналку» и бензин. В общем, если бы микрофон достался каждому из присутствующих на площадке во Владивостоке, пресс-конференция могла бы продолжаться до утра. Однако мы успели спросить только про итоги года и Фургала. Теперь остается ждать решения дальневосточных проблем без публичного освещения президенту. Или попытать счастья в следующий раз.

Не только итоги

Несмотря на то что первый вопрос журналистки из Магадана несколько удивил коллег, у Людмилы Щербаковой он был не единственный, заранее подготовленный президенту. «Я хотела бы поднять тему «вольного приноса», актуальную для нашего региона, — сказала она. — Сегодня частная золотодобыча в России — уголовно наказуемое преступление. Но в Магадане после работы золотодобывающих компаний осталось много отработок, в которых низкое содержание золотого песка, и предприятия они не интересуют. А обычные люди готовы с лотками промывать породу и зарабатывать на этом. Давно идет разговор о том, чтобы узаконить эту работу хотя бы в нашем регионе, в экспериментальном порядке, но пока такой бизнес остается криминальным. Хотелось бы это изменить».

Возрастная категория материалов: 18+