Шедевры на абрикосовой косточке: как бывший врач освоил китайское искусство хайдао

 «Я мастер?» 

Знак вопроса в названии выставки «Я мастер?»  — не случайность. Ведь всю свою жизнь Юрий Семенович посвятил медицине, причем экстренной службе — переливания крови. Для творчества времени почти не оставалось.

— А тяга к корнепластике у меня с детства. Из поездок с семьей на природу я всегда привозил домой какую-нибудь ветку интересную или обломок корня, из которых потом рождались замысловатые фигурки людей и зверей, которыми были заставлены все стеллажи вдоль стен. Одно время я даже подумывал поступить на худграф после школы, но мама отсоветовала. Пошел по ее стопам — выбрал медицину и не жалею нисколько, — говорит умелец. 

Каждая работа — самая любимая, пока я над ней корплю. Осиновая такса.

Творческий потенциал в нем не убила даже работа на закрытом объекте строгого режима в Красноярском крае, куда после окончания Благовещенского мединститута получил распределение молодой интерн. Правда, через три года он оттуда сбежал. Хотя зарплата по тем временам была огромной.

— Я не выдержал. Потому что даже в поселке, где нам с женой выделили квартиру, все было настолько пропитано духом «зоны», что жить нормальному человеку там невозможно. Надо быть либо таким, как они, либо пить водку, чтобы тебе было все равно. По-другому нельзя, — вспоминает Юрий Семенович начало своей трудовой биографии.

В тот же день, когда закончилась отработка, молодой доктор написал заявление, собрал вещи и уехал в родное Приамурье. Здесь уже прошел специализацию по трансфузиологии и потом 25 лет возглавлял службу крови в Белогорской центральной районной больнице. До тех пор, пока отделение переливания крови, ставшее за столько лет родным, не ликвидировали после очередной «оптимизации» здравоохранения. Хотя прошел уже не один год, Юрий Семенович до сих пор не может говорить об этом спокойно. 

 Каждая работа требует определенной породы дерева. «Хвойные породы почти не использую. На них трудно вырезать мелкие детали, и они будут скалываться. Чтобы делать графику или мелкие детали вырезать, лучше подходят дуб, яблоня, груша, маньчжурский орех», — раскрыл творческую кухню Юрий Семенович.

— Я всегда считал, что служба крови должна быть автономной и не должна подчиняться Минздраву. Жизнь доказала мою правоту, когда в 2004 году Москва издала приказ: упразднить все муниципальные учреждения службы крови. Это делалось якобы для того, чтобы централизовать бюджет для укрепления и развития региональных станций переливания. Почему якобы? Потому что наше отделение финансировалось полностью городом Белогорском — из областного бюджета мы не получали ни копейки, но нас   упразднили. Спрашивается: зачем? По всей России развалили службу крови. У нас в области раньше было пять отделений переливания крови, сейчас — только в Благовещенске. Ладно, в Белогорск можно за полтора часа доехать, а Зея, Шимановск, Архара?! — Юрий Гудков в сердцах махнул рукой. —  Давайте лучше о творчестве. Пойдемте, я свои работы вам покажу.

Китайская техника хайдао с русскими мотивами

Долгие годы Юрий Семенович занимался только корнепластикой. Однажды по совету супруги попробовал доработать творческие образы рельефной резьбой по дереву.

 — Меня постоянно тянуло именно к объемной скульптуре. Пытался работать с костью животных. Но чтобы довести кость до рабочего состояния, нужна перекись водорода. Шестипроцентная, которая продается в аптеках, очень слабая. Только раз мне посчастливилось купить 64-процентную перекись. В нее кость бросаешь — через полчаса она белоснежная, как финская бумага. И нет неприятного запаха при обработке. Сколько успел сделать заготовок костяных, они у меня до сих пор лежат. Берегу на случай, если нужно какие-то детали из кости выполнить, — мастер достал фигурку слона. — Видите, бивни белоснежные, хотя сам слон из дерева. 

Однажды в интернете увлеченный амурчанин прочитал о китайском искусстве хайдао — это резьба по фруктовым косточкам. Подумал: стоит попробовать.  Персик купил, съел, косточка осталась. Именно косточки от персиков считались в Поднебесной особенно ценными, поскольку в древнекитайской культуре персик — это символ спасения, а также богатства и процветания. Новое творческое направление врач-трансфузиолог начал осваивать в 50 лет. Однако найти во Всемирной паутине технологию хайдао ему не удалось: китайские мастера берегут свои секреты. Догадывайтесь сами!

 Копировать — не интересно. Поэтому в древнекитайское искусство амурчанин привнес славянские образы. Вырезает на косточках героев славянских народных сказок.

— Работать с фруктовыми косточками достаточно сложно. Каждая из них неповторима так же, как корень в лесу. Природа нам два одинаковых материала никогда не даст. Причем каждая косточка персика или абрикоса уникальна не только формой, но и структурой. Рассматриваешь ее… Какой образ родился в этих извилинах, точечках и дырочках, это и делаешь. С тончайшим инструментом мне брат помог, он у меня мастер в ремонтном цехе, — рассказывал Юрий Гудков, показывая на ладони свои уникальные работы в стиле хайдао. — Эх, если бы заиметь аппарат бинокулярный с увеличительными стеклами, тогда бы можно было вырезать такие миниатюрные вещи…

На скромную пенсию доктора такую аппаратуру не купить. Пока это остается только мечтой.

 Огромный корень старого дуба изнутри выели муравьи, а фантазия талантливого мастера превратила кусок дерева в удивительную рыбу. Использовал технику индийских мастеров, которая называется «прорезные слоны».  

 Все самые большие работы корнепластики выполнены из маньчжурского дуба. Материал мастер собирал в Белогорском районе. В окрестностях Благовещенска таких живописных корней, по его словам, он пока не находил.

Возрастная категория материалов: 18+