Маркс за отца не отвечает: сын человека, убившего Сергея Кирова, около 20 лет прожил в Приамурье

Оба ребенка записаны на фамилию матери

Леонид Николаев родился в Санкт-Петербурге в семье ремесленника-кустаря, отец его скончался, когда мальчику было всего три года. В детстве переболел рахитом и при небольшом росте отличался несоизмеримо длинными руками. Видимо, это наложило отпечаток на психику юноши: у него был вспыльчивый и неуравновешенный характер. В 1923 году Леонид вступил в партию: работал в Выборгском райкоме ВЛКСМ, секретарем комсомольских организаций на заводах, затем был направлен в Лугу, где стал заведующим отделом Лужского укома ВЛКСМ. Здесь и произошла его встреча с будущей женой Мильдой. 

Родившись в 1901 году, Мильда Драуле была старшим ребенком в семье и получила хорошее образование. Ее отец  был управляющим имением в Лужском уезде Санкт-Петербургской губернии, хотя, вступив в партию, она во всех анкетах писала, что выросла в семье батрака, выходца из Латвии. В юности девушка увлеклась революцией, и в начале 1920-х годов стала заведующей сектором учета Лужского укома ВКП(б).

В конце 1925 года супруги переехали в Ленинград: Николаев работал разъездным сотрудником комиссии Института истории партии Ленинградского обкома ВКП(б), Мильда Драуле – техническим секретарем Ленинградского обкома ВКП(б). В 1927 году у них родился сын, которого они назвали Марксом в честь Карла Маркса, а через четыре года в семье появился второй ребенок Леонид. Обоих сыновей родители записали под фамилией Драуле.

«Родители неизвестны»

Мильда  Драуле и Леонид Николаев, 1930 год

После роковых выстрелов в Смольном и скоротечного расследования Леонида Николаева расстреляли 29 декабря 1934 года, его жену Мильду — 9 марта 1935 года. Весь декабрь, пока шло следствие, оба мальчика находились в своей квартире вместе с 70-летней бабушкой Эмилией Петровной Драуле.

«Помню, как в квартире появились люди в форме, и начался тотальный обыск. Было страшно, меня трясло. Перерыли всё: постели, стол, передвигали-переворачивали и простукивали шкафы, диваны, перелистывали книги. Закончив к ночи, ушли, оставив двоих для засады. Так, сменяя друг друга, в квартире постоянно, днем и ночью, дежурила очередная пара. Приносили нам еду. Нас никуда не выпускали», — вспоминал  Маркс Леонидович, которому на момент ареста родителей было 6,5 лет.

2 января 1935 года за детьми пришли люди в форме. Их посадили в легковую машину и увезли: сначала  в  карантинно-распределительный детский пункт как «двух брошенных мальчиков: Лене — три года, Марсику — семь лет», затем детей передали в детский дом с пометкой в документах «родители неизвестны».

Второе рождение Маркса

Фото: Алексей Сухушин

В детдоме Маркс не испытывал никаких притеснений. А вот с младшим братом Леней он  практически не виделся. «Стыдно признаться, но я не помню его облика тех лет, хотя мы были в одних и тех же детдомах. Мы были разделены по разным возрастным группам, а режим и распорядок дня ограничивал наше  общение», — вспоминал Маркс Леонидович на склоне лет.

Но он хорошо запомнил, как детдомовцев водили в кино и в Эрмитаж, возили в Петергоф, летом вывозили  на взморье Финского залива и в пионерский  лагерь в Псковской области. Именно там застало детей 22 июня 1941 года.

«Наступила зима. Становилось холоднее и голоднее. Большую часть дня проводили, сидя на постелях. Кровати стояли рядом, рукой можно дотянуться до соседа. Вечером все легли как обычно. Утром зову соседа, а он молчит. Протягиваю руку — он неподвижен, застыл. Не забуду ужаса от первой увиденной рядом смерти. Это был первый случай, и потому так запомнившийся и так шокировавший. А потом…  А потом смерть стала обыденным событием, как бы естественным и неизбежным, не затрагивающим чувств. Особенно истощенных и ослабленных стали помещать в отдельную комнату, оттуда  выход был только один — на Пискаревку. (Пискаревское кладбище. — Прим. ред.). В начале апреля 1942 года и я оказался в этой комнате», — из письма Маркса Драуле.

Кто-то из взрослых, случайно зайдя в комнату, обнаружил, что 14-летний подросток еще жив. Его вместе с другими детьми  отправили на машинах через Дорогу жизни на Большую землю. Поэтому 10 апреля 1942 года Маркс Драуле считал своим вторым днем рождения.

Как потерял брата

Маркс Драуле, снимок из семейного альбома. Фото: Алексей Сухушин

По железной дороге детский дом вывезли под Армавир. Через три месяца, после наступления фашистов на Северный Кавказ, детей перевезли в Махачкалу, оттуда через Каспийское море в Красноводск и далее поездом в Джамбул, откуда на машинах в поселок Талас Киргизской ССР. И только в 1945 году детский дом перевели в Узбекистан.

В 18 лет Маркс  Драуле выпустился из детского дома,  но идти ему было совершенно некуда. Он остался в Ташкенте,  который стал его родным городом на долгие 57 лет. Юноша ничего не знал о своих родителях, смутно помнил, как отец нес его на демонстрации и руками разламывал яблоко, а мама пела народную латышскую песню. И с братом связь была утеряна.

«После своего выхода из детдома, уже работая в Ташкенте, я писал ему, но он не отвечал. Последнее письмо было от товарища брата. Он сообщил неожиданную новость: по настойчивому совету воспитательницы Леня при выходе из детдома изменил свое имя и фамилию. И, наверное, правильно сделал. Я не могу упрекнуть его за это»,  — писал много позже Маркс Драуле своей двоюродной сестре.

Ему, кстати, в детдоме одна из пожилых воспитательниц тоже советовала сменить фамилию, ничего при этом не объясняя: мол, жить будет легче. Маркс не стал этого делать, хотя в его жизни были ситуации, когда он жалел об этом.

Построил дом, посадил сад, вырастил сыновей

Фото: Алексей Сухушин

Маркс Драуле выучился на авиационного техника и до самой пенсии проработал в малой авиации, пройдя путь от авиатехника до старшего инженера. В составе первого отряда вертолетчиков он доставлял  грузы геологам в пустыню Кызылкум, летал на Тянь-Шань, в труднодоступное высокогорье. О нем не раз писали республиканские газеты, он награжден Почетной грамотой Аэрофлота.  Общий стаж работы Маркса Драуле — 46 лет.

Женился он на девушке, семья которой приютила его в трудное время после выхода из детдома. Луиза была младше Маркса на 12 лет, но жили они дружно: построили  дом, разбили сад. В 1963 году в семье родился сын Виктор, через шесть лет — Леонид. Маркс работал в авиации, Луиза — на железной дороге, у них были льготы на проезд, поэтому семья  каждый год ездила на курорты. В 1975 году во время зимних каникул Маркс  вместе со старшим сыном посетили Ленинград: там Драуле-старший пытался отыскать детский дом, в котором жил до войны. Не нашел.

Дети выучились, получили достойное образование,  всё у них складывалось хорошо. А потом произошел распад СССР, и наступили неспокойные времена. 76-летний Маркс Драуле с женой и старшим сыном переехали в Амурскую область.

Тайна,  скрытая в архивах

Фото: Алексей Сухушин

Об убийстве Сергея Кирова написаны сотни статей, десятки книг, сняты документальные и художественные фильмы. Но до сих пор нет единого мнения о том, почему Леонид Николаев застрелил, по сути, второго после Сталина человека в стране. В расследовании этого преступления слишком много неточностей и неясностей, а события, последовавшие за убийством, оказались странными.

Мотивов убийства существует несколько. По одной из них за Николаевым стояли люди, приближенные к «вождю народов»,  который хотел устранить потенциального политического конкурента. Но несколько партийных комиссий, изучавших дело об убийстве, не нашли подтверждений этой версии. Как не нашлось и фактов причастности  Леонида Николаева к какому-то организованному заговору.

Еще одна  версия  — «на бытовой  почве».  Леонида Николаева уволили из Института истории партии за  бездеятельность и вздорный характер, он потерял все льготы  и привилегии,  став безработным. Начал писать в разные инстанции, добиваясь хорошей должности, но безрезультатно. Событиям, которые происходили в его жизни, он придавал политическую окраску и писал в своем дневнике: «Пускай все знают, как мучают рабочий класс».

Другим мотивом убийства, который получил довольно широкое распространение в последние годы,  стала ревность. Будто бы  Мильда Драуле была любовницей Сергея Кирова, и  ее муж убил секретаря ленинградской парторганизации по этой причине. Высказывалась даже мысль, что один из сыновей Драуле похож на Кирова. Но никакой генетической экспертизы не проводилось.

Расследованием гибели Кирова занимались сталинское руководство: комиссия 1956 года, созданная Хрущевым,  и еще несколько партийно-правительственных комиссий – вплоть до 1989-го. Но выводы этих комиссий противоречивы и неоднозначны. Поэтому  многие тайны этого загадочного преступления так и остались в архивах ФСБ.

«Папу не интересовало дело Кирова»

Фото: Алексей Сухушин

Маркс Леонидович Драуле скончался  четыре года назад, ему было 94 года. Сегодня в Белогорске живут его жена и старший сын Виктор, которые бережно хранят всё, что связано с их мужем и отцом. Виктор Марксович согласился рассказать «Амурской правде» о том, почему их семья переехала в Амурскую область, как и когда его отец узнал о своих родителях и почему для посторонних людей он был  закрытым человеком.

Из Ташкента в Белогорск 

Фото: Алексей Сухушин

— В Белогорск мы переехали в 2003 году. Дело в том, что мой младший брат Леонид женился на девушке, брат которой служил здесь недалеко, в Арге. Он расписывал  здешнюю природу и заманивал Леню и Свету сюда. Они решили переехать, но перед отъездом взяли с нас обещание, что мы тоже  присоединимся к ним, — рассказывает Виктор Драуле.

Возможно, причиной отъезда в Россию послужила и обстановка в Узбекистане, которая кардинально отличалась от советских времен, когда в Ташкенте проживало почти 50 процентов русского населения. Никаких гонений семья Драуле не испытывала, но всё же решила вернуться в Россию.

Правда,  целый год после переезда в Приамурье они не могли получить гражданство, а это значит, Маркс Леонидович и Луиза Нургатаевна не получали пенсии, а Виктор не мог устроиться на работу. И только в августе 2004-го они стали гражданами России.

«Правда, что твой дед  Кирова грохнул?»

Фото: Алексей Сухушин

По рассказам Виктора, отец, точно не зная, кто его родители, всю жизнь ощущал себя «сыном врага народа», подспудно понимая, что как-то связан с убийством Кирова. Интернета тогда не существовало, информация подавалась дозированно, но Драуле — довольно редкая фамилия. Кроме того, Марксу не разрешили вернуться в Ленинград, когда он вышел из детского дома. Он мечтал стать летчиком, но к штурвалу его не допустили.

Даже его сын Виктор ощутил в свое время недоброе отношение к себе. Однажды в Ташкенте  на работе он услышал от своего начальника: «Правда, что твой дед Кирова грохнул?» Виктору тогда уже под 40 лет было.

Но в семье эту тему особо не обсуждали, хотя она и не была под запретом. Дело в том, что в 1988 году  Маркс Леонидович набрался решимости и обратился  в КГБ Узбекской ССР. Этот  факт был озвучен на одном из заседаний Комиссии Политбюро в августе 1989 года. Из стенограммы следует, что «по поручению КГБ СССР проведена беседа с сыном Николаева — Драуле М. Л., который ничего не знал о своих родителях.  Драуле, узнав правду, выразил благодарность за содержание и устную форму ответа на его заявление».  Марксу Леонидовичу тогда было  уже 62 года.

Впервые увидел фотографию матери

Фото: Алексей Сухушин

Большую роль в  восстановлении  фактов биографии Маркса Драуле  сыграла Татьяна Сухарникова — директор музея им. Кирова в Санкт-Петербурге (сегодня это филиал Государственного музея истории Санкт-Петербурга). С помощью генеральной прокуратуры она разыскала Маркса Леонидовича уже в Амурской области. Правда, личной встречи у них не было, они общались по телефону и по видеосвязи.

Поскольку Татьяна Анатольевна изучала  биографию Сергея Мироновича Кирова, ей необходимо было ознакомиться с уголовным делом об его убийстве, которое хранилось в Центральном архиве ФСБ РФ. Но к материалам  могли  допускаться только родственники осужденных, поэтому директор музея получила доверенность от Маркса Драуле. И целых три года изучала 58 томов засекреченных документов, став  первым исследователем  уголовного дела «О злодейском убийстве товарища С. М. Кирова».  В материалах дела фигурировали  и личные дневники  убийцы Леонида Николаева.

Татьяна Сухарникова сканировала документы, и некоторыми из них делилась с Марксом Драуле. Поэтому фотографию своей матери  Маркс Леонидович впервые увидел, когда ему было уже под 80 лет.

Стал на год старше и реабилитирован

— До переезда в Амурскую область мы много чего не знали. Даже точной даты рождения папы, — рассказывает Виктор Марксович.  — Благодаря Сухарниковой, он узнал, что родился не 5  мая 1928 года, а 5 июня 1927 года.  Дело в том, что в детдоме у папы был чемоданчик с документами, но его пришлось передать на хранение  одной из воспитательниц, а она его потеряла.

В 2005 году  Маркс Леонидович обратился в генеральную прокуратуру по вопросу о реабилитации своих родителей.  После проведенной проверки из прокуратуры пришел ответ, что его мать Мильда Петровна Драуле  еще в 1990 году была реабилитирована, а он сам «признан подвергшимся политической репрессии и реабилитирован».

В отношении отца  — Леонида Николаева, убийцы Кирова,  приговор по статье «Совершение террористических актов, направленных против представителей советской власти» оставлен без изменений.

Кроме того, из официального ответа генеральной прокуратуры житель Амурской области узнал о  полном составе своей семьи и семей своих родственников по материнской линии. На основе этих данных Маркс Леонидович даже пытался составить свое генеалогическое древо. В чем ему помогла двоюродная сестра, которая отыскалась в Санкт-Петербурге и с которой семья Драуле поддерживала связь.

С журналистами не стал разговаривать

Фото: Алексей Сухушин

Когда стало известно, что отыскался Маркс Драуле, к очередной дате убийства  Кирова в Белогорск  прилетела группа федерального  телевидения «Пятый канал».

Фото: Алексей Сухушин

 — Папа наотрез отказался с ними разговаривать. Он не любил и не хотел на эту тему говорить. В душе папа, может быть, переживал, когда узнал, чей он сын, но изменить ничего было нельзя, — вспоминает Виктор Марксович. —  Он даже о блокаде Ленинграда не хотел вспоминать. Его как блокадника приглашали  ветеранские организации на разные мероприятия, чтобы  он что-то рассказал. Папа отказывался: «Нет. Не хочу!»  Поэтому его перестали приглашать.

Когда Маркс Драуле  скончался в августе 2021 года,  начальник организационного отдела администрации Белогорска Эльвира Волошина сказала: «Он был последним жителем блокадного Ленинграда в нашем городе. Встретил блокаду Маркс Леонидович 14-летним подростком. К сожалению, больше о его биографии ничего не известно. Он был очень закрытым человеком».

В семье вопрос об экспертизе ДНК не поднимался

Сергей Миронович Киров

По рассказам старшего сына, Маркс Леонидович до конца своих дней был в ясном уме, интересовался жизнью во всех ее проявлениях, любил  разгадывать логические  задачи, хорошо знал математику. И пока не заболел, каждую неделю по заведенной традиции ходил с сыном на автовокзал в киоск за газетой.

 — В Белогорске у нас образ жизни, конечно, изменился. В Ташкенте у нас был большой сад, огород, поэтому здесь мы отдались даче. Папа в молодости на работу старался пешком ходить, хотя был служебный автобус. И здесь на дачу за чеховским мостом километра полтора ходил, а ему было за 80, — рассказывает Виктор Марксович. — Папу интересовала текущая ситуация, а не дело Кирова. Его жизнь,  да и наша не отягощена и не омрачена отрицательными эмоциями, связанными с Кировым: что было, то было — это всё уже в прошлом.

Фото: Алексей Сухушин

Спокойно рассуждает Виктор Марксович и о том факте, что его отец внешне имел сходство с Сергеем Мироновичем Кировым.

— Родство могла бы подтвердить только экспертиза ДНК. Но этот вопрос никогда в семье не поднимался, — говорит Драуле-младший. — Даже не знаю, как бы папа к этому отнесся, если бы ему предложили ее сделать. Да и зачем?

Комментарий

Татьяна Сухарникова, директор музея-квартиры Сергея Кирова в Санкт-Петербурге:

— Знаний из официальных источников нам было недостаточно. Нужны были имена, очевидцы, протоколы допросов, обысков, акты экспертиз, показания свидетелей. И, главное, очень хотелось разыскать детей М. П. Драуле. Мне помогла генеральная прокуратура, ответив на запрос о месте проживания Маркса Леонидовича. Я написала, Маркс Леонидович ответил…

Был очень сильный эмоциональный момент, когда Маркс Леонидович узнал, что у него есть двоюродная сестра и живет она в Санкт-Петербурге. Между ними установилась переписка. Однако встретиться им не удалось — помехой были солидный возраст и расстояние. В своих письмах Маркс Леонидович подробно рассказывал о памятных моментах своего детства, когда он еще жил с родителями, младшим братом Леонидом и бабушкой…

Не могу не добавить, что надо было иметь немало внутреннего достоинства, смелости и твердости, чтобы  написать запрос, прийти в КГБ на устную беседу, выйти оттуда и с этим жить дальше. По натуре Маркс Леонидович, как мне видится, был человеком отважным, верным и последовательным.  Согласитесь, получать документы о родителях из архивного следственного дела, это  еще то испытание. Именно из этих документов с Лубянки он узнал о своих детских болезнях, месте проведения летних каникул, причинах заикания, которое началось в 6 лет после травмы и многое другое. Раннее сиротство, война и блокада  — чрезвычайные испытания для любого человека. Маркс Леонидович всегда вызывал у меня глубокое уважение и симпатию.

В материале  использованы письма  М. Л. Драуле своей двоюродной сестре, опубликованные в журнале «Невский альманах»  в 2015 г.

Возрастная категория материалов: 18+