— Геннадий Иванович, что изменилось за эти годы? Много ли осталось на территории нашей страны мест, где люди не имеют возможность смотреть телевидение и слушать радио?

— Я бы отделил телевидение от радио. Радио более доступно, у нас работают мощные передатчики, которые вещают над тайгой, в Заполярье, на Дальнем Востоке, поэтому нужно скорее говорить о такой серьезной проблеме, как отсутствие возможности смотреть ТВ-каналы. На сегодняшний день, по нашим оценкам, примерно 10 тысяч населенных пунктов, а это примерно 1,5 миллиона наших сограждан, не могут смотреть телевидение. Конечно, это всего лишь маленькие таежные поселки, крохотные точки на карте страны, но это не значит, что государство не должно решить эту проблему. Как раз в концепции развития телерадиовещания ставится задача к 2015 году обеспечить 100-процентный охват территории страны. И есть одно техническое решение, которое позволит это сделать. Мы должны иметь в нашей стране специальные спутники непосредственно телевизионного вещания и в каждом доме должна появиться небольшая спутниковая тарелка, имеющая возможность принимать сигналы. При этом подчеркну, что тарелка эта должна появиться за счет государства. А вот телевизор, очевидно, купит та семья, которая получит такую возможность. Здесь есть еще одна более масштабная и объемная проблема. Она заключается в том, что существует серьезное неравенство в доступе к ТВ-программам, даже там, где есть телевидение. Одно дело, когда человек может смотреть 1 — 2 программы, и совсем другое, когда у него есть выбор из полутора десятков программ и больше. И это неравенство характеризует социальную поляризацию между большими городами и всей остальной Россией. Мы, как федеральное предприятие, все последние годы занимались тем, что ликвидировали эту ситуацию: ставили передатчики каналов «Культура», «Спорт», «Петербург-Пятый канал» в маленьких населенных пунктах; развивали региональные каналы телевидения, создавали сети, которые позволяют вещать из областного центра и рассказывать жителям субъектов о том, чем живет их регион. Мне кажется, это важно, потому что главный плюс цифровизации — это не качество картинки, а возможность дать в каждый дом и квартиру гораздо больше новых телевизионных каналов.

— Именно поэтому вы всегда были сторонником скорейшего перехода на цифру?

— И поэтому тоже. Это — ближайшие перспективы нашей страны и в то же время обязательство РТРС. Все же цифровизацию придумали не мы, а те инженеры, которые разработали цифровые технологии, и мировое сообщество, которое приняло решение о переходе на цифровое телевещание. И у России есть конкретные обязательства. Они определяются в том числе и перечнем частот, которые наша страна может использовать для нового цифрового телевидения, и задачей в 2015 году отключить аналоговое вещание. Поэтому если страна дала такое обязательство, то мы, как предприятие, отвечающее в стране за эфир, должны приступить к выполнению этой задачи: точно посчитать плюсы — политические, социальные, экономические, выверить тактику движения, чтобы минусов было как можно меньше. Все-таки пока развиваются цифровые системы, в стране должно одновременно оставаться аналоговое вещание. Допустим, человек живет в городе, где появляются цифровые передатчики, но он сам еще не купил приставку, или у него стоит антенна, которая не позволяет воспользоваться новыми возможностями. Но он знает, что у него гарантированное, «обычное» ТВ и мы не можем его заставить вдруг взять и отключить свой аналоговый телевизор, поменять его на другой, заменить антенну. Мы не имеем на это права, это вмешательство в частную жизнь. Серьезная проблема, и здесь человека нужно убедить, что он будет иметь новое качество и новые возможности, и еще важно показать, что государство готово ему помочь перейти к этому цифровому «телесмотрению». Именно эта ответственность побуждала нас первыми активно вовлечься в процесс подготовки, чтобы государство быстрее определилось со сроками, средствами и правилами. Думаю, что с точки зрения подготовки к цифровизации мы все-таки отстаем сегодня от европейских стран и нам придется их догонять. Хотя, с другой стороны, западные государства сами не раз передвигали сроки, потому что понаделали немало ошибок. Хочется надеяться, что наша страна сумеет избежать этих ошибок и сможет реализовать грамотный цифровой проект. На мой взгляд, имеет серьезное значение один момент: чем энергичнее государство будет осуществлять цифровой проект, тем больше мы дадим реальных импульсов своей промышленности. Пока это ожидание не дает возможности предприятиям широко осваивать и предлагать на рынке цифровую технику. Вот почему РТРС проявляла и будет проявлять активность при переходе на цифру.

— Принесла ли ваша активность заметный результат на данном этапе? Учтены ли ваши предложения и какой получилась концепция развития телерадиовещания до 2015 года?

— Концепция получилась серьезной. На мой взгляд, это значительный шаг вперед — в ней прописаны все проблемы, которые предстоит решить, и обозначены грядущие правила игры. Но это только первый шаг, там нет многих утвержденных параметров этого перехода. Если говорить о ключевых проблемах, прежде всего нужен новый частотный план, т. е. надо определить, на каких частотах и на каких территориях будет осуществляться цифровое вещание. Кроме того, надо определить новые правила лицензирования в цифровом вещании. Сегодня один передатчик — один канал. Но когда один передатчик начнет работать на 10 — 12 каналов, возникнет другая ситуация. Нужно прописать, за что зритель должен будет платить в цифровой эпохе, а чем он будет продолжать пользоваться бесплатно. Необходимо определиться и с источниками финансирования всего проекта: что должен потратить федеральный, региональный бюджет, а что — бизнес. Именно он создаст системы, позволяющие предлагать потребителям новые услуги, за которые люди будут платить. Какие спутники надо запустить? Какие организовать системы доставки? Необходимо дать ориентиры телевизионщикам, в каком формате им снимать свои новые программы. Что касается HD, то здесь тоже нужны ориентиры телевизионщикам — а есть ли сейчас для них смысл создавать программы в этом стандарте. Или еще подождать? Т. е. все должно определиться в той Федеральной целевой программе, которую предстоит еще принять и разработать. РТРС разработала свой вариант программы, который передали заинтересованным ведомствам, и там также фигурирует телевидение высокой четкости.

— Реальны ли утвержденные сроки окончательного перехода на цифру?

— Считаю, что до 2015 года страна вполне может осуществить этот проект. Можно ли сделать это раньше? Сомневаюсь. Мы 2 года потратили на дискуссии, и раньше мне казалось, что можно сделать все быстрее. Но сейчас вижу, что потребуется достаточно времени на тщательную подготовку и только после этого возможен серьезный старт. 2015-й — это конечный срок, но так как график будет региональным, то отдельные территории России могут войти в цифровую эпоху уже начиная с 2011 года.

— В лидерах могут оказаться наиболее передовые на сегодняшний день регионы?

— Если вы имеете в виду Мордовию, то на сегодняшний день цифровой ее можно признать с оговоркой. Там создана более-менее цельная система, которая затрагивает лишь сельские районы, но не столицу республики. Поэтому на основе мордовского опыта нельзя построить сеть в России, и в этом смысле в стране нет продвинутых регионов. И не может быть, потому что отсутствуют импульсы со стороны государства — нет государственного плана движения. Поэтому я бы так сказал, что регионы должны получить сигнал от государства, и прежде всего — от РТРС, и тогда, уверен, начнется соревнование между областями за право быть первыми. Но нельзя допустить, чтобы богатые регионы снова получили преимущество, а отстающие снова оказались на обочине, иначе опять возникнет неравенство, которое нельзя переносить в цифровую эпоху. Поэтому мы предложили каждому региону создать свой серьезный проект перехода на цифру, и первым этапом этого проекта должна быть цифровизация всего, что имеет отношение к телевизионному сигналу и находится на территории субъектов федерации. У кого комнатные антенны, у кого коллективные, у кого индивидуальные на крыше, где какие передатчики и приемники — это надо все сегодня выверить и определить, как дальше развивать всю телевизионную систему. Это предложение РТРС в большинстве регионов страны получило поддержку, и в отдельных областях уже началась работа.

— Тем более если регионы проявляют активность, «центр» просто обязан активизироваться. Как можно решить одну из наиболее актуальных проблем, связанных с лицензированием?

— Конечно, предстоящий переход обостряет все проблемы лицензирования и обеспечения прав владельцев контента. И это касается не только эфира. В большей степени — кабельных сетей. Но так как цифровое эфирное вещание — фактически виртуальный кабель, то мы перенесем из кабельных сетей «болячки» в цифровую эфирную эпоху, а этого делать нельзя. Поэтому государство должно определить новые правила лицензирования, каким образом и кто должен получать разрешения на вещание определенных программ в этих цифровых пакетах. Второе: мы должны создать техническую систему, которая позволяла бы контролировать, где и какие программы транслируются. Должны появиться контент-агрегаторы, которые дадут возможность собирать программы, распределять их, продавать владельцам кабельных сетей, эфирным операторам. И такой контент-агрегатор уже работает в РТРС. Это дополнительная возможность контролировать соблюдение авторских прав. Во всяком случае, чем дороже телевизионный продукт, тем важнее обеспечить строгий контроль за тем, как он используется. Другая проблема связана с тем, чтобы не перенести сюда «болячки» интернета, связанные с детской порнографией, с сюжетами насилия, и другие, которые могут прорваться в результате возможностей новых технологий. Т. е. государство здесь стоит перед очень серьезным вызовом, и пока дискуссия о правилах не закончена. И я лично выступаю против того, чтобы оператор связи решал, кого и как транслировать. Все-таки телевизионная сфера — это сфера публичная, политическая и социальная, и здесь у государства должны быть свои приоритеты, и они должны гарантироваться. Ну и, конечно, государство должно защищать граждан, чтобы над ними не было насилия. Чтобы ребенок, включив цифровой телевизор и приставку, вдруг не увидел те каналы, которые ему не стоит смотреть. Должны быть созданы в том числе технические системы, которые обеспечивали бы эту защиту.

— То есть существующие проблемы ставят перед РТРС такие задачи, которые превращают ваше предприятие не просто в технологическую систему, как это было раньше, а в новую цифровую машину?

— Совершенно верно. В РТРС уже ведутся работы по созданию центров коммутации, тех самых контент-агрегаторов, о которых я говорил, где будет работать система контроля за прохождением и качеством сигнала, система мониторинга — то, чего сейчас пока еще нет. И первый контент-агрегатор уже создан здесь, в Москве, на Никольской улице, 7. Это будущий центр управления всей сетью. Здесь мы уже имеем возможность собирать несколько сотен телевизионных каналов и создавать системы доставки их в регионы контроля за использованием контента, систему удаленного доступа к каждому телевизионному передатчику, когда будет возможность знать, какое качество сигнала он передает в настоящий момент. Это серьезная технологическая революция всей системы, которой располагает государство. Поэтому я всем говорю, что у РТРС до 2015 года полная определенность, и мы знаем, что нам предстоит сделать. Другой вопрос — как сделать это лучше? И также мы хорошо понимаем, что цифровизация России — это ответственность РТРС. Она даст новый импульс развитию кабельных сетей, спутникового вещания, в том числе и телевидению высокой четкости. Думаю, это прежде всего в интересах телезрителей.

— То есть широкое внедрении HD должно идти вплотную с цифровизацией?

— Здесь мнения расходятся. Например, уважаемый мной Марк Иосифович Кривошеев убеждает, что цифровое телевидение надо сразу внедрять в формате HD. Я его эмоционально поддерживаю, но все-таки это гораздо дороже, что является существенным минусом. Но закладывать возможность вещания в HD, особенно при разворачивании коммерческих сетей, необходимо. Еще семь лет назад в Японии на экранах телевизоров я смотрел телевидение высокой четкости и думал: когда же оно придет к нам? Думаю, что параллельно надо стимулировать решение сразу нескольких задач: и ликвидацию того неравенства, о котором я говорил, и возможность просто смотреть телевидение и одновременно развивать ТВ высокой четкости и других стандартов. Уровень жизни сейчас во многом определяется тем, что может потреблять человек в качестве информационного продукта и в каком качестве. И эта планка должна быть не ниже чем у ведущих стран, если мы заявляем о России как о развитой стране. И здесь тоже надо решать сразу комплекс проблем: создать программу в этом формате, обеспечить каналы доставки в этом формате, а для этого надо иметь спутники, которые дадут возможность доставлять HD. И РТРС работает над этой задачей. Мы планируем развернуть тестовые зоны HD в Москве, в Санкт-Петербурге, Калининграде, в Самаре, в Краснодарском крае, в Ингушетии, в Калужской области, на Урале, в Хабаровском крае. Т. е. мы сейчас определяем по нескольку регионов в каждом федеральном округе для того, чтобы получить те результаты, которые позволили бы нам масштабировать проект HD на всю Россию. В Москве мы также хотим посмотреть, как будут работать передатчики в формате высокой четкости, сейчас ведутся переговоры о вещании в HD, конечно же, канала «Спорт», поскольку Олимпиада в Сочи планируется передаваться в этом формате, во всяком случае, так хочет МОК. И мы к этому должны готовиться. Посмотрим, как работают цифровые передатчики и в том числе их возможности вещания в HD. Думаю, сейчас нужно более энергично продвигать тему ТВЧ, чтобы государство создало условия для развития передовых форматов, тем более японцы объявили уже о следующем поколении качества, которое для нас пока кажется нереально далеким.

— То есть вас можно отнести к числу поклонников телевидения высокой четкости?

— С полным основанием. Я смотрю НТВ-Плюс и все каналы, которые есть в этой системе. К сожалению, нахожу совсем мало времени для этого удовольствия. С большим интересом посмотрел футбол и те тестовые программы, которые могли получать со спутника. Мне кажется, это очень интересно. И если будут созданы уже системы постоянного эфирного вещания, то я точно буду потребителем HD. Я имел возможность одновременно смотреть программу в цифровом качестве и HD — разница очень существенная. Это громадное удовольствие. Думаю, эмоционально продвинутая публика, которая имеет возможность еще и купить соответствующий телевизор, с нетерпением ждет HD. Думаю, чем быстрее этот формат будет входить в нашу жизнь, тем больше творческих людей, которые снимают кино- и телевизионный контент, будут принимать решение в его пользу, т. е. снимать в HD. А это для нас самое главное, в конечном счете — чтобы было как можно больше фильмов и программ в этом замечательном качестве.