Больничная невозмутимость

На полу перед тяжелобольным — куски туалетной бумаги. Приготовил для себя, не дозвавшись санитарки. Дойти до туалета он уже не в силах, терпеть мочи нет, а сходить больше некуда! Рядом на стуле полное фикалиев и мочи судно. Судя по разлитым вокруг следам жизнедеятельности человеческого организма, больной сам его пытался поставить. Сколько уже здесь стоит это судно и когда в эту палату последний раз заходил кто-то из медработников, неизвестно.

За окном Первомай, но в палате Николая Сидорюка, которого свалила тяжелая болезнь, пахнет отнюдь не весной. Праздник труда этот уважаемый человек, имеющий много трудовых наград и оставивший все свое здоровье на шахтах Кузбасса, он провел в вони и одиночестве.

«У нас тут таких больных много»

Все это нам рассказала жительница Шимановска Наталья Карманова. Она в тот день пришла проведать сестру — та лежала на этом же этаже с больным ребенком. Женщина случайно завернула не в то крыло больницы, увидела приоткрытую дверь палаты № 11 и заглянула туда.

— Я сначала не поняла, почему мужчина разложил под ногами бумагу. А когда он поднял голову, узнала дядю Колю. Моя мама живет в Кухтерином Луге, — объяснила Наталья Александровна, — а дядя Коля живет по соседству. Я стала расспрашивать, почему в палате такой беспорядок, он говорит: «Не могу дозваться до санитарки». Я вышла и стала санитарку просить: «Постелите человеку простынь, почему он на холодной кушетке лежит. Уберите в палате». Она раздраженно ответила: «Вам надо, вы и убирайте. У нас тут таких больных много!» Развернулась и ушла. Я стою, руки трясутся. А дядя Коля сидит на кровати, слушает все это и плачет. Он всю жизнь вкалывал на шахте, разве заслужил такое отношение?!

Человек огромной души

Николай Александрович родился в Амурской области. После армии, по комсомольской путевке они всем коллективом сослуживцев приехали на строительство шахт в город Ленинск-Кузнецкий Кемеровской области. Начал свою подземную деятельность проходчиком на шахте имени Ярославского. Трудились по 8 часов при шестидневной рабочей неделе. Когда в 2004 году умерла его жена, он, не задумываясь, уехал на свою малую родину — в Кухтерин Луг, где когда-то прошли его детские годы. Присмотрел в деревне пустой дом, брошенный кем-то из сельчан, которые подались в город искать лучшей доли, и стал доживать старость.

Дома у него, по словам односельчан, всегда был порядок. Огород сам сажал, овощами старушек кухтеринских снабжал, которым трудиться на земле было уже не под силу. И не только овощами. Пенсия у заслуженного шахтера хорошая. Что поесть и одеть было. Он еще и с другими делился. Как получит пенсию, купит колбасы, конфет, печенья — и пошел с мешочками по деревне, стариков проведывать. «Человек огромной души», говорят о нем люди.

— Если бы можно было Николая сюда привезти, я бы его к себе забрала и до последнего за ним ухаживала. Он ведь сам столько раз мне и советом, и деньгами помогал, — переживает пенсионерка Марина Регина. — Николай меня каждый день проведывал. Однажды приходит, а я сижу на крылечке и плачу. «Сергеевна, что ты так?!» Я рассказала, что дочь Наташа сильно заболела. Он стал меня успокаивать. Я с ним пообщалась — и словно в раю побывала. До того душевный человек.

Николай Сидорюк жизнь прожил долгую и очень трудную. Он бережно хранит свои трудовые награды. Почетный шахтер, кавалер шахтерской славы II и III степени, кавалер ордена Трудового Красного Знамени. Еще у Николая Александровича было несколько медалей за доблестный труд.

— Сосед мне рассказал, как по многу часов из забоя не вылезали, про семью свою — как его жена Катя умирала, он за ней до последнего ухаживал. Вместе они вырастили двоих сыновей. Правда, одного уже похоронил. А другой его сын адвокатом стал. Коля у него недавно гостил в Новокузнецке. Вернулся назад такой счастливый, а вскоре заболел.

Николай Александрович — человек непьющий, за что его в деревне все уважают. А еще за то, что такой трудяга и всегда придет на помощь, если она кому-то потребуется. Поэтому, когда старик в апреле заболел, нашлись люди добрые, которые и о нем позаботились.

— Он ко мне еле дошел и говорит: «Сергеевна, мне совсем плохо». У меня тогда маленькая внученька гостила. Он с ней посидел, а я сбегала к соседям, «скорую» по телефону вызвала, — на глазах у Марины Сергеевны слезы.

Фельдшер рисковала жизнью

По словам сельчан, фельдшер Мокрова Галина Константиновна, добираясь из Ураловки к больному, рисковала собственной жизнью. В то время прорвало лед на Зее от Ураловки до Кухтерина Луга, а в Чагояне еще река стояла, скованная льдом, который вот-вот мог тронуться. И тогда лодку могло раздавить огромными льдинами. Перевозить больного было крайне опасно. И действительно, вскоре после того, как медик уехала, по реке пошел ледоход. Больному оставили лекарства. Марина Регина ухаживала за соседом и постоянно давала обезболивающие таблетки.

— Ему сначала вроде полегчало, а 23 апреля он сказал мне: «Я, наверно, повешаюсь», — голос женщины приглушали слезы. — Я позвала соседей, вызвали фельдшера. Тогда уже прошла шуга, Колю можно было увезти в больницу. На следующее утро мы его собрали, потихоньку загрузили в машину. Приехали на Зею, там середину реки промыло, а по берегам льдины такие громадные, что через них невозможно перебраться. Щели между льдами больше метра! Вместе с фельдшером транспортировать больного приехал ее муж — помощник участкового шимановской полиции Андрей Федорович Мокров. Вместе с нашими мужиками они положили Колю на шубу и кое-как перетащили его через эту огромную трещину, чуть сами туда не попадали. Господь Бог помог....

Сельчане переживают за Николая

Переживая за дядю Колю, кухтеринцы три дня пытались дозвониться до шимановской городской больницы, куда его госпитализировали. Когда дозвонились, узнали, что ему совсем худо, стал терять память, отказывается от еды.

— Я попросила младшую дочь Машу, которая живет в Шимановске, чтобы она сходила и проведала Колю. Он тогда еще лежал в общей палате, потом его перевели в изолятор. А вскоре мою среднюю дочь с ребенком положили в эту же больницу. Старшая Наташа пошла 1 мая ее проведать, потом звонит и чуть не плачет: «Ой, мама, видела дядю Колю, там такой кошмар!» Я попросила дочь за него заступиться. Вот она и обратилась к вам в редакцию.

Марина Регина переживает за соседа как за родного брата. И готова забрать его к себе хоть завтра. Но, по словам лечащего врача, пациент очень тяжелый и не транспортабельный. Измученные профессиональной болезнью и забитые черной угольной пылью легкие уже практически разложились. Как только человек дышит, не понятно.

Вчера, когда мы побывали в шимановской городской больнице, в палате у Николая Александровича был порядок, больной спал на простыне. Как я выяснила, в тот же вечер 1 мая санитарка там навела порядок. После того как история стала известна общественности, его там поддерживают постоянно. Наталья Карманова и ее сестры часто проведывают этого доброго человека.

Мы разыскали сына Николая Сидорюка. Он живет городе Новокузнецке Кемеровской области. О том, что отец лежит в больнице и ему стало совсем худо, Сергей Николаевич узнал от жителей села Кухтерин Луг. Видимо, сам Николай Александрович не захотел лишний раз беспокоить сына. Такой уж он человек. Вчера мы связались  с Сергеем Сидорюком по телефону. Он сказал, что смог купить билеты на поезд только на 20 мая и 24 должен быть уже в Шимановске. Только успеет ли он увидеть отца? По словам медиков, Николаю Александровичу стало еще хуже. Его жизнь отсчитывает последние дни. Благодаря неравнодушным людям он доживет их в чистой палате.

«Отец работал на износ»

Сергей Сидорюк, сын,  г. Новокузнецк  Кемеровской области:

— Он был бригадиром одного из лучших шахтерских коллективов. Чтобы поддерживать достойное имя бригады, им приходилось порой работать на износ. Если кто-то в бригаде заболел и не вышел на работу, отец работал не только за отсутствующего члена бригады. План нужно было выполнить любой ценой. Мои друзья, с кем я учился в школе, после окончания горных училищ и техникумов просились к отцу в бригаду — сначала на практику, а потом на работу.

После выхода на пенсию он еще долго продолжал трудиться в шахте. У него были серьезные травмы, но это не останавливало его перед спуском под землю. Работал до тех пор, пока силы были. Многие, выйдя на пенсию, стараются уехать куда-нибудь, расслабиться, как сейчас говорят. А отец шел пешком в деревню к своей теще, нашей бабушке Анне Ивановне. Это почти 10 км от города. А пешком, потому что автобусы туда не ходили. Первым делом начинал носить воду, поливал огород, рубил дрова. Вечером, когда уже смеркалось, мужики собирались играть в шахматы и иногда боролись — обычное русское дело. Шахматы ему давались тяжело, но вот в борьбе равных ему не было. Три соседние деревни положил на лопатки.

В городе, в квартале, где он проживал, его все знали. Он часто помогал людям — всем. Кто бы к нему ни обратился. Кому уголь в стайку перекидать, кому эту же стайку поправить. После смерти мамы захотел уехать в Амурскую область. Отец всегда говорил: «Жить буду везде, а умирать поеду на родину».

«Проводим внутреннее расследование»

За комментарием я обратилась к руководству шимановской горбольницы. — Этот пациент тяжелый, и два раза в сутки — утром и вечером — его наблюдают врачи, — сказала заместитель главного врача Виктория Крупко. — В терапевтическом отделении находится 15 больных, многие из них лежачие, но по штату здесь положена всего одна санитарка. Конечно, работа нелегкая и малооплачиваемая, но это ни с кого не снимает ответственности. Меня лично удивило, почему женщина не сообщила дежурному врачу о том, что в палате пациента не убрано, а обратилась в газету. В настоящее время мы проводим внутреннее расследование, во всем разберемся. По результатам проверки виновным будет вынесено административное взыскание.

Возрастная категория материалов: 18+